Под сенью каштанов

— Здравствуй, Меган, — с сильным ирландским акцентом произнесла гостья. — Это я, Броуди.

— Броуди! — Меган ошеломленно попятилась, споткнулась о коврик и едва не упала. — Броуди!

— Именно так. Иисус, Мария и Иосиф, сестренка, только не вздумай грохнуться в обморок. — Женщина перешагнула порог и подхватила Меган под руку. — Где тут у тебя гостиная, приемная, кабинет, зал или как ты там еще называешь эту чертову комнату?

— Гостиная. Я в состоянии дойти туда сама, спасибо. — Меган отняла свою руку и нетвердой походкой двинулась вперед, показывая дорогу. Броуди последовала за ней. БРОУДИ! Ее сестра Броуди. Сколько же воды утекло с тех пор, как они виделись в последний раз? Шестьдесят лет.

— Что ты здесь делаешь? — выдавила Меган хриплым от волнения голосом, когда обе уселись в кресла. Господи, да с нею запросто мог случиться сердечный приступ.

— Позавчера в почтовом отделении Дунеатли получили электронное письмо от одного джентльмена по имени Колин Логан, который написал, что является твоим зятем и хочет узнать, остались ли в нашей деревне люди по фамилии Кенни или Райан. — Сестра говорила звонким и чистым голосом и, судя по широкой ухмылке на ее лице, вовсю наслаждалась ситуацией. Она аккуратно скрестила лодыжки ног, а руки сложила на коленях. Меган очень хорошо помнила эту позу! И еще она вспомнила, что всегда посмеивалась над Броуди. «Нет, вы только взгляните на нашу маленькую мисс Жеманство!» — говорила она, или что-то в этом роде. — Это электронное письмо передали нам, и Розанна ответила на него: она ведь внучка нашего Тома.

— Нашего Тома? — прошептала Меган. Все говорили, что Том — просто вылитый отец.

— Наш Том и наш Джо все еще живут в Дунеатли. Ну, а также я и все остальные. Да нас там целая куча. Клан, короче говоря. Не зря же у нашей мамы было три брата и сестра. Они все уже умерли, за исключением дяди Айдана, но оставили после себя детей, в общей сложности двадцать три человека, каждый из которых женился или вышел замуж, а потом обзавелся собственными отпрысками. Родственники со стороны Аннемари живут в Америке, но ведь тебе это известно, не так ли, Меган? — Броуди бросила лукавый взгляд на сестру. — Разве это не мы остановились в квартире Аннемари в Нью-Йорке, когда я встретила Луиса Сильвестра в соборе Святого Патрика? Помнится, я привела его с собой и познакомила с тобой и мамой.

— Да, я помню об этом, — согласилась Меган. В горле у нее пересохло от волнения. — Хочешь чего-нибудь выпить? Чай, кофе… — Сама она умирала от жажды и мечтала о стакане воды.

— Капелька чего-нибудь покрепче не повредит, хотя, похоже, тебе она нужна больше, чем мне. У тебя в доме найдется спиртное?

— У меня есть шерри… ах да, после Рождества осталось немного бренди, — вспомнила Меган. — Я храню его на случай простуды.

— В таком случае бренди. На твоем месте я бы сделала себе двойную порцию.

— Ну, ты пока не на моем месте, а? — гневно парировала Меган. — И двойная порция мне совершенно не нужна. Я прекрасно себя чувствую. Признаю, я была потрясена, когда ты объявилась у меня на пороге, но ведь это вполне понятно. В конце концов, сердце у меня не каменное.

Меган достала бренди из буфета. Поначалу она решила сделать глоток еще на кухне, но Броуди последовала за ней туда и остановилась в дверях, глядя, как сестра достает бокалы и наливает в них бренди — строго поровну в каждый — и добавляет воды для себя.

Взяв бокалы, сестры вернулись в гостиную.

— А здесь очень мило, — заметила Броуди. — Мне нравится вид на реку. Это тут ты жила с Луисом?

— Нет, конечно! — с негодованием ответила Меган, оскорбленная тем, что Броуди может полагать, будто они с Луисом всю свою совместную жизнь прожили в такой дыре. — Эта квартира слишком мала. У нас был чудесный большой дом неподалеку отсюда. Там сейчас живет моя дочь. Кстати, ее тоже зовут Броуди.

— Я знаю, мне рассказала Розанна. И твой зять упомянул об этом в своем письме. — В голубых глазах сестры заблестели лукавые огоньки. — Должна признаться, я польщена тем, что ты назвала свою дочь в мою честь.

— Что-то ты не выглядишь польщенной, — хмуро заметила Меган. — Очевидно, ты считаешь это не слишком удачной шуткой.

— Скажем так — я подозреваю, что кого-то из вас, тебя или Луиса, замучили угрызения совести. Или даже вас обоих.

Меган пропустила обидный намек мимо ушей.

— Как ты узнала, где я живу? — спросила она. — Это Колин дал тебе адрес?

Броуди довольно захихикала.

— А мы всегда знали, где ты живешь, Меган. Знаю я и то, что ты не жила здесь с Луисом. Я спросила об этом просто так, чтобы ты не слишком задирала нос. Тот чудесный большой дом, о котором ты давеча упомянула, — это «Каштаны», и в Ливерпуле вы прожили совсем немного, прежде чем вселиться в него.

— Откуда, ради всего святого, ты знаешь об этом? — испуганно ахнула Меган.

— Твое имя есть в телефонном справочнике Ливерпуля, дорогуша. Помнишь Нону, которая работала на почте? Так вот, это она отыскала тебя по нашей просьбе. Мы точно знали, когда умер Луис, потому что в справочнике вместо его фамилии появилась твоя. — Голос сестры смягчился, как и ее улыбка. — Я много раз подумывала о том, чтобы позвонить тебе, но мне не хотелось унижаться. Я рассуждала так: в конце концов, это она убежала, вот пусть первой и позвонит.

— И что же заставило тебя передумать? — Меган казалось, что голос у нее дрожит, а лицо своей бледностью готово поспорить с саваном. Да и вообще, она наверняка выглядит так, словно какой-нибудь боксер-тяжеловес нанес ей сокрушительный удар в солнечное сплетение.

— Знаешь, сестренка, тебе уже восемьдесят, а мне семьдесят восемь, так что я вдруг испугалась, что однажды открою телефонный справочник, а твоей фамилии в нем не окажется. Или же ее просто некому будет искать. Когда мы получили электронное письмо от твоего зятя, я уже не думала об унижении, а просто села на ближайший рейс и прилетела сюда.

Меган опустила глаза и с преувеличенным вниманием стала разглядывать свои колени.

— Ты нисколько не уронила себя в моих глазах, — пробормотала она. — Я очень рада, что ты приехала. Я часто думала о том, как вы там живете: ты, Джо и Том. Ты была замужем, Броуди?

— Была, — с гордостью ответила сестра. — Я вышла замуж за настоящего джентльмена по имени Джерри Флагерти. Он умер в прошлом году. У нас трое детей — две девочки и мальчик — и все они живы и здоровы. Да, каждый из них нашел свою вторую половину, так что у нас — ох, сестренка, правда, странно, что наши мужья умерли и теперь мы с тобой должны говорить не «у нас», а «у меня»? — так вот, у меня девять внуков и шесть правнуков. Двое из них — близнецы, и это самая очаровательная парочка негодников, каких ты только могла бы увидеть.

— А у меня трое детей умерли, — прошептала Меган. — Броуди единственная, кто выжил.

— Вот, значит, как. Иногда Господь может быть жесток. Мне очень жаль, — негромко проговорила Броуди и в первый раз стала похожа на ту добрую и ласковую младшую сестренку, которую Меган знала шестьдесят лет назад. — Этого твой зять не написал. Послушай, милая, не хочу показаться грубой, но я положительно умираю от желания выпить чашечку чаю. Я могу сама приготовить чай, если тебе нужно время, чтобы прийти в себя.

— Как ты смеешь думать, что я не в состоянии приготовить своей сестре чашку чаю! — с негодованием воскликнула Меган. — Я что, похожа на инвалида? Да, признаю, твое появление изрядно потрясло меня, но, к твоему сведению, я только что приехала на велосипеде из церкви, где была на мессе. Кроме того, несколько дней в неделю я работаю в Иммиграционном центре в городе. Так что можешь быть уверена — я пребываю в ясном уме и добром здравии.

— Прости меня, пожалуйста, сестренка, — сказала Броуди. — В таком случае я не буду тебе мешать, а спокойно посижу и подожду свой чай. Кстати, что это за штука вон там, на стене?

Меган проследила за ее взглядом.

— Картина, разумеется.

— И что же там нарисовано, если мне позволено будет спросить?