День Рождения

Эйприл уже была в квартире матери, когда Валери закрывала дверь квартиры Джека. Он еще спал, и Валери оставила ему записку, написав в ней, что любит его и ждет на бракосочетании. Она не знала почему, но у нее было такое чувство, что это будет их последний день вместе. От этой мысли ей было не по себе, однако, спеша к себе домой, в квартиру в трех кварталах от его дома, она пыталась держать себя в руках. Дома она застала Эйприл и Элен, причем обеим в этот момент делали в кухне маникюр. Эйприл выглядела на удивление хорошо. Вообще беременность никак не отразилась на ее лице, кожа была гладкой и сияющей, без пятен и одутловатости.

— Привет, красавицы! Как ваши дела? — поинтересовалась у них Валери, принимая у Дон чашку кофе. В джинсах, футболке и сандалиях на босу ногу, она внешне мало чем отличалась от них самих. Накануне она на всякий случай нанесла визит Алану Старру, чтобы узнать у него, что говорят звезды, и он уверил ее, что все будет прекрасно. Задавать ему вопросы по поводу их отношений с Джеком она не стала потому, что не хотела сообщать ему дурных известий. Она догадается обо всем сама, без помощи со стороны астролога.

Ногти Эйприл покрасили прозрачным лаком, волосы уложили в мягкую косу, в которую вплели ландыши. Валери заглянула в холодильник, чтобы проверить, как там поживают ее цветы. Другую их часть доставили сегодня утром, и теперь ее гостиная была полна орхидей и роз. Хрусталь и столовое серебро на пяти столах были начищены до блеска. Через гостиную также протянулась ковровая дорожка — по ней под руку с отцом прошествует Эйприл. Сама же она в это время будет стоять рядом с Майком напротив судьи. Несмотря на исключительные обстоятельства и тот факт, что у Валери было всего две недели на его подготовку, это было традиционное семейное бракосочетание. Впрочем, Валери была мастер таких дел, а Дон оказалась смышленой ученицей. Спустя полчаса прибыл торт, а вслед за ним, неся на вешалках свои платья, появились Хизер и Энни. Валери отвела их в гостевую комнату, откуда они вышли спустя несколько минут.

— О господи, ну и разнесло же тебя! — воскликнула потрясенная Хизер, обнимая сводную сестру.

— Спасибо, дорогая, я и сама это знаю, — усмехнулась Эйприл. — И молю Бога, чтобы мне не родить до конца свадьбы.

Все утро у нее были мышечные сокращения, но она списала их на нервы. Ребенок явно догадывался, что происходит нечто важное. Еще бы — его родители сочетались браком! Эйприл высказала свое предположение матери, и та рассмеялась.

— Главное, не роди, пока не попробуешь свадебный торт, — пошутила Валери, и обе рассмеялись.

К одиннадцати часам все женщины уже были готовы к началу церемонии и в положенный час вышли из своих комнат. Элен и сводные сестры Эйприл выглядели замечательно в своих голубых платьях. Прически у всех троих были простые. Валери в светло-сиреневом платье в последнюю минуту проверяла, все ли в порядке. К новому платью она надела жемчужное ожерелье и сережки. Вскоре приехала Мэдди в строгом темно-синем платье и предложила свою помощь. Дон предпочитала держаться на втором плане — в коротком ярко-голубом платье и босоножках на высоченной платформе.

Затем они всей компанией нагрянули в спальню Валери, превращенную по такому случаю в комнату невесты. В белом шелковом платье-трапеции Эйприл выглядела потрясающе. Ландыши прекрасно смотрелись в заплетенных в косу волосах. Без десяти минут двенадцать Дон вручила каждой по букету.

К этому времени уже прибыл судья и теперь с бокалом шампанского в руках прохаживался по гостиной. А спустя еще пять минут прибыли и мужчины — Джек, Пэт, Майк, Джим и Эд, приятель Майка из газеты. Дон приколола каждому на лацкан белую розу — всем, кроме Майка, которому, как и Эйприл с ландышами в волосах и букетом из них же, также полагались ландыши. Вид у Майка был испуганный.

— Потерпи, дружище, — успокоил его Пэт. — Сам не заметишь, как все кончится.

Всем прибывшим поднесли по бокалу шампанского. Пока мужчины разговаривали с судьей, Пэт направился в комнату к дочери. Майк растерянно стоял с бокалом в руке, но затем для смелости залпом осушил его.

Вскоре после двенадцати начали съезжаться и другие гости, и к половине первого все были в сборе. Пока они собирались, Эйприл разговаривала в спальне Валери с отцом.

— Ты сегодня хороша как никогда, — сказал он ей. Действительно, даже несмотря на свое положение, она замечательно выглядела в наряде невесты и лучилась счастьем. В конце концов все в ее жизни сложилось так, как она и мечтала.

Когда гости начали прибывать, у Валери даже не выдалось свободной минуты, чтобы подойти к Джеку и переброситься с ним парой слов. Она улыбнулась ему через всю комнату, подумав с сожалением о том, что, увы, это не их свадьба. Впрочем, даже самые прочувствованные клятвы отнюдь еще ничего не гарантируют. Она это знала по личному опыту.

В двенадцать тридцать пять маленький камерный ансамбль заиграл Генделя, и из спальни Валери под руку с отцом вышла Эйприл. Перед ними с цветами в руках шествовали ее сводные сестры. Увидев ее, Майк остолбенел. Боже, как она прекрасна! Эйприл подняла на него глаза, лицо ее сияло.

Перед судьей выстроились Валери, Мэдди и Майк. Джек стоял за спиной Валери. Она несколько раз обернулась к нему. Он нежно положил ей на плечо руку и легонько сжал, а спустя еще пару минут наклонился и прошептал ей на ухо:

— Все в порядке. Не волнуйся.

Валери не поняла, что именно он имел в виду — свадьбу Эйприл или их отношения. Однако, сидя в первом ряду, тем более когда церемония шла полным ходом, уточнять не стала, а просто кивнула и прошептала Пэту, мол, посмотри, как хороша наша дочь. Затем после короткой речи судья объявил жениха и невесту мужем и женой, и Эйприл с Майком поцеловались. После этого все принялись их поздравлять. Они отвечали на поздравления улыбками и дружескими объятьями. При этом в глазах у обоих стояли слезы. Это была идеальная свадьба, они и заслужили такую!

— Ты все замечательно устроила, молодец, — похвалил Валери Джек, когда она в который раз повернулась к нему по окончании церемонии.

— Спасибо, — поблагодарила его Валери и заглянула ему в глаза. В ее собственных застыл вопрос. Этот взгляд, полный грусти и нежности, тронул Джека до глубины души.

— Я никуда не уеду, — сказал он ей, не желая больше держать ее в неведении. Это решение он принял накануне, однако сразу не стал ничего ей говорить. Зато рано утром он позвонил своему агенту и своему адвокату и поставил их в известность о принятом решении.

— Не переезжаешь? — Лицо Валери озарила улыбка. — Ты серьезно? А как же твоя карьера?

Она искренне переживала за него, однако не осмеливалась спросить, что именно склонило его к такому решению. Нежелание переезжать в Майами или нежелание потерять ее? Впрочем, какая разница? Джек остается с ней, а это самое главное. Валери была готова плакать от счастья. Обняв Джека за шею, он наградила его поцелуем.

— Моя карьера никуда от меня не уйдет. Но я не собираюсь менять свою жизнь. Для меня куда важнее наши с тобой отношения. Помнишь, мы говорили о том, что иногда наступает момент, который требует от нас жертв. Раньше я всегда ставил карьеру выше личной жизни. Больше я не намерен это делать. Потому что я обрел для себя нечто более важное, чем карьера.

Валери в изумлении посмотрела ему в глаза. Он говорил ей, что сделал это ради нее, ради нее он отказался от карьеры, отказался от больших денег. Но сама она не могла с уверенностью сказать, что поступила бы точно так же, будь она на его месте. А вот Джеку хватило мужества. Возможно, в следующий раз, когда выбор будет за ней, она поступит точно так же. Как сказала она сама, настает такой момент, когда карьера и честолюбивые устремления отступают на второй план, потому что жизнь не сводится только к ним. Жизнь — это нечто большее, и Джек знал, когда смотрел на Валери, что бы ни произошло с ними в будущем, сейчас он сделал единственно правильный выбор. Единственно правильный и для себя, и для нее.