Предательство

— Да, согласна.

Майк сжал плечо Стефани и повернулся к Уолтеру.

— Что касается тебя, Ромео, когда она падает в твои объятия, я хочу видеть твою страсть. Ты же был в полном одиночестве три месяца, и вдруг появляется эта красивая женщина, которая уверяет, что она твоя жена…

— Но у меня же потеря памяти, приятель, — произнес Уолтер, и его глаза загорелись озорным огоньком.

— Некоторые вещи мужчина никогда не забывает, — ответил Майк и дружески хлопнул Уолтера по плечу. Обернувшись, Чендлер увидел, как вздрогнули губы Стефани, но она вовремя улыбнулась.

Только в восемь часов вечера Стефани вернулась в гостиницу в Ла-Касите, где она остановилась вместе с остальными из съемочной группы. Приняв душ и надев чистые джинсы, Стефани позвонила Саре, что делала каждый вечер в это время.

— Мама! Как идут съемки?

— Очень хорошо, на самом деле. — Стефани вытянулась на кровати. — Самое главное, мы не выбиваемся из графика. Как ты справляешься без меня?

— Не очень плохо. Сегодня вечером мы с Анной ходили в пиццерию. О да, сегодня утром нам пришлось немного поволноваться.

— Почему?

— Джозеф растянул ногу, играя со своим внуком, поэтому мы взяли нового шофера.

— Что?! — присела Стефани. — Какого шофера? Кто его нанял?

— Успокойся, — сказала Сара совсем таким же топом, как у матери, который она переняла в последние недели. — Он племянник Джозефа. Его зовут Алан, и он само совершенство.

— Передай трубку Анне. Сейчас же.

— Хорошо. Ты позвонишь мне завтра?

— Обязательно.

Через несколько секунд Анна взяла трубку и уверила Стефани, что травма Джозефа оказалась несерьезной.

— Доктор сказал, ему придется полежать только неделю.

— А что это за… совершенство?

— Да, — засмеялась Анна. — Алан очень красивый.

— Но он хороший шофер? Ему можно доверять? Что ты знаешь о нем?

— Он замечательный, Стефани. Джозеф ручается за него. Парень — актер, но подрабатывает шофером. Прошлой зимой он возил миссис Руньон, а летом до этого — Эммерсонов.

Все это звучало достаточно убедительно. Какая может быть лучшая кандидатура на место Джозефа, если не его собственный племянник? И все-таки глубоко в душе Стефани чувствовала какое-то беспокойство. Несколько лет назад в районе Беверли-Хиллз прокатилась волна угроз похищения детей. И хотя никто не пострадал из-за случившегося, Стефани, как и другие, стала более чем подозрительной ко всем незнакомцам.

— Ну, хорошо, — неохотно произнесла она. — Только проследи, чтобы Алан и Сара соблюдали правила. Пусть она никуда не ездит без твоего разрешения.

— Она это знает.

— Напомни ей еще раз, Анна. Ты же знаешь, какой упрямой она может быть.

Стефани повесила трубку и встала с постели, прикусив нижнюю губу. Слава Богу, их выездные съемки почти закончились. Теперь, когда успешно отсняли сцену ее встречи с Ричардом, все остальное пойдет быстрее.

Она все еще пыталась понять причины своих страхов из-за нового шофера, когда услышала стук в дверь. Стефани открыла ее и увидела на пороге Майка.

— Привет, — сказал он.

Щеки Стефани порозовели. За восемь дней их пребывания в гостинице Ла-Каситы он соблюдал условия, которые ему поставила Стефани, и не вмешивался в ее личную жизнь.

— Привет.

— Я помешал?

— Нет, — покачала она головой, надеясь, что Майк не заметил ее смятения. — Я только что закончила разговаривать с Сарой.

— На домашнем фронте все спокойно?

— Просто замечательно. — Стефани перестала думать о новом шофере. — Надеюсь, ты пришел не из-за еще одного дубля сегодня? — подозрительно спросила Стефани.

— Нет, вы с Уолтером сыграли именно так, как я хотел, — рассмеялся Майк. — Вообще-то я пришел пригласить тебя на ужин. Я совершенно случайно обнаружил очаровательный маленький ресторанчик совсем близко отсюда. — Чендлер внимательно взглянул на Стефани. — Тебе даже не нужно переодеваться.

— Еще кто-нибудь идет?

— Нет. Я спрашивал, но Уолтер, Марго и остальные артисты слишком устали, чтобы ужинать. — Он улыбнулся. — Значит, остались только мы вдвоем.

Стефани колебалась, вспомнив свое решение держаться в личной жизни подальше от Чендлера. Но она проголодалась, а ужинать одной ей совсем не хотелось.

— А почему бы нет? Дай мне только минуту, чтобы причесаться.

Через несколько мгновений Стефани вернулась. Она чуть-чуть подкрасила губы и завязала волосы разноцветным шарфом с морскими ракушками. Они вышли из гостиницы через один из многочисленных проходов, миновали декоративные заросли плюща, цветочные клумбы и кипарисы, в которых стрекотали цикады.

За чугунными коваными воротами Майк как бы случайно взял Стефани за руку. На какое-то мгновение она напряглась.

— Я очень рад, что ты не отказалась поужинать со мной.

— Не придавай этому особого значения. — Казалось, рука Чендлера прожжет дырку в ее ладони. — По правде говоря, я согласилась, потому что ненавижу есть одна.

— Помню.

Он произнес эти слова очень тихо, почти шепотом. Но они всколыхнули в Стефани чувство томления, которое и так росло с каждым днем, пробуждая тщательно похороненные физические потребности.

— Может, лучше ты оставишь свои воспоминания при себе?

— Извини. Со старыми привычками трудно бороться. Тем более все, что у меня было в течение стольких лет, — это только воспоминания.

Стефани холодно взглянула на Майка. Если бы он и решился сейчас рассказать ей всю правду, от этого взгляда у него бы все слова застряли в горле.

— Думаю, согласившись пойти с тобой, я все-таки допустила ошибку, — сказала Стефани и повернула обратно к гостинице.

— Нет, ты не ошиблась, — остановил ее Майк. — Останься, и я обещаю, что ты не пожалеешь.

— А тебе не кажется, что ты слишком самоуверенный? — рассмеялась Стефани. — Ты думаешь, тебе только нужно взять меня с собой на прогулку под луной, и я сразу же упаду к твоим ногам?

— Я хочу только получить шанс поговорить с тобой. Согласен, в Лос-Анджелесе еще было слишком рано, но…

— Мы заключили договор, Майк. Никто из нас не будет вспоминать о прошлом.

— Вообще-то это ты заключала договор. Я лишь согласился. А теперь я просто передумал. — Чендлер взял Стефани за руку, чуть выше локтя.

— Ты собираешься удерживать меня силой?

— Если только это заставит тебя выслушать меня, то да.

Какое-то мгновение Стефани с вызовом смотрела на Майка, ее глаза выражали такую ненависть, что у Чендлера закипела кровь. Стефани попыталась высвободиться, но Майк только еще крепче схватил ее, на этот раз обеими руками.

— Мы поговорим, черт побери. После разговора ты можешь делать все, что захочешь, но пока я не закончу, ты не уйдешь.

Теперь глаза Стефани, несомненно, выражали безграничную ярость. Но Майку это было безразлично, так же как и ее холодное молчание.

— Как я начал тебе говорить в Лос-Анджелесе, когда ты так грубо перебила меня, не только ты одна пострадала, когда меня арестовали.

— Не говори мне о страданиях, — злобно улыбнулась Стефани. — Ты не знаешь значения этого слова. Ты прошел только через тюрьму. Я же прошла через ад.

Старая боль вернулась, почти такая же острая, как и раньше. Она ненавидела Майка за то, что он заставил ее вспомнить все, что сейчас держал ее так близко от себя, что она вновь испытывала к нему страстное желание, хотя одновременно хотела выцарапать ему глаза.

Боль в голосе и в глазах Стефани заставила Майка задрожать.

— Знаю. О Господи, я знаю. Но ты страдала не по моей вине.

— Что ты говоришь?! — закричала Стефани. — Ты бросил меня, даже не объяснив ничего. А сейчас спокойно стоишь здесь и бессовестно лжешь мне?!

Майк резко рванул Стефани к себе, почти приподняв ее в воздухе.

— Я никогда не бросал тебя, будь я проклят!

Глава 33

Стефани будто парализовало от того, каким голосом Майк произнес это, так же как и значение самих слов. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем она снова смогла заговорить.