Наследие Рипера (СИ)

Эм замотала головой, увеличивая напряжение всей ситуации.

— Не убивайте его, — сказала она. — Убьете, и вражда только еще больше усилится.

— Это уже дела клуба, Эм, — мягко произнес Пикник.

Она посмотрела на Скида, приподнялась на носочках и что-то прошептала отцу на ухо.

Пикник застыл.

Эм чуть отошла, в глазах читалась мольба.

Он покачал ей в ответ головой, и она отошла назад, скрестив руки. Интересно. Глаза Пикника сузились, и эти двое безотрывно буравили друг друга взглядом довольно долго. Затем Пикник вздохнул.

— Ладно, возьмем этого с собой и выкинем где-нибудь, где его смогут найти, — произнес он. — Бам, найди что-нибудь, чем можно перевязать его голову.

Я снова посмотрел на Скида. Глубоко внутри я знал, что отпустить его живым было вполне разумно. Если не брать во внимание все другие обстоятельства, Эм и Софи такой груз на всю оставшуюся жизнь не нужен.

Но я все равно хотел смерти этого ублюдка.

Ладно, с ним всегда можно будет покончить позже. Если все сделать правильно, девочки об этом и не узнают.

Софи

Пока мы с Ругером ехали домой, я не знала, что конкретно чувствовала: усталость или опустошение от переизбытка адреналина. Мы отделились от остальных членов клуба, которые, в свою очередь, тоже разделились на группы и разъехались в разных направлениях. Ругер настаивал, чтобы меня осмотрел друг клуба, который мог оказать медицинскую помощь, но мне удалось доказать, что я в порядке.

Это было правдой. Физически.

Когда вся эта история закончилась, я была так зла на Ругера за то, что он втянул меня во все это дерьмо, что мне хотелось кричать и отпинать его тупую задницу. Еще мне хотелось, чтобы он обнял меня, чтобы я снова почувствовала себя защищенной, что было совершенно нелепо.

Рядом с ним я никогда не была в безопасности.

Но больше всего на свете мне хотелось вернуться к Ноа. Мне хотелось крепко его прижать и убедиться, что он никогда, вообще никогда, не будет волноваться о чем-то подобном вновь. В голове крутилось куча планов, например, сменить имя и переехать жить в другой штат. Но теперь у меня была хорошая работа, которая вполне сможет улучшить наш уровень жизни.

Между мной и Ругером просто нужно поставить стену. Мне всего лишь нужно нарисовать границы — для него и для себя, и чтобы они не пересекались. Если мне это удастся, с нами все будет в порядке.

Но, как бы я ни была на него зла, казалось так правильно и надежно прижаться к его спине, пока мы ехали, и сцепить руки крепче вокруг его живота. Каждый миллиметр тела Ругера была наполнен силой и властью. Моя щека лежала на коже его жилета, прерывавшейся нашивками Риперов. Живот его состоял из тугих мышц, напрягавшихся под моими пальцами каждый раз, как он вписывался в поворот.

Сейчас, на последующие двадцать минут пути, я позволила себе прикасаться к нему, наслаждаться нашей близостью.

Потом мы пойдем разными дорогами.

Когда мы, наконец, подъехали к задней части сарая Элль, где был небольшой гравийный клочок земли, служивший стоянкой, я расцепила руки и отпустила его. И не позволила себе об этом печалиться.

Я постаралась заставить себя вообще ничего не чувствовать.

Он слез с байка и, взяв меня за руку, довел до двери, что было приятно. Мне казалось, что похищение было будто бы не со мной, так далеко и нереально.

— Проклятье, — пробормотала я, смотря на замок, — у меня ключей нет. Они в сумке, а я понятия не имею, что случилось с ней или с моим телефоном.

— Возможно, твоя сумка отыщется в том доме, — сказал Ругер. — Телефон пропал безвозвратно. Куплю тебе новый завтра.

Он отпустил мою руку, а сам вернулся к байку, порылся внутри откидного сидения и достал небольшую черную сумку. Когда он вернулся ко мне и открыл ее, я разглядела ряд небольших странных инструментов.

— Отмычки, — коротко пояснил он.

— То есть, и это часть твоей жизни? — спросила я, ошарашенная. — Ты спокойно ходишь, всегда готовый куда-нибудь вломиться?

Он поднял на меня глаза и открыл рот, чтобы заговорить. Наверное, что-то в моем лице привлекло его внимание, потому что его выражение смягчилось.

— Детка, я мастер по замкам, я этим раньше деньги зарабатывал, — спокойно сообщил он. — Замки, пистолеты — все они из маленьких металлических деталек, а я люблю с этим работать. Ребенком я чего только не мастерил из Лего, теперь же имею дело с игрушками для больших парней. Некоторое время назад я работал установщиком замков на полную ставку. И это не так уж страшно, как ты думаешь.

Я кивнула, но все же не была уверена, поверила ли в его объяснение.

— Не важно, — буркнула я себе под нос.

Дверь со щелчком открылась, и я зашла внутрь, оглядываясь. Все было точно так же, как я оставила вчера. В порядке. Все в полном порядке. Настолько, что казалось сном.

— Тебе нужно принять душ, — сказал Ругер. — Я позвоню Кимбер и попрошу привезти Ноа через час. Не хочу, чтобы он испугался.

— Он беспокоился обо мне? — я задала вопрос, проходя, чтобы налить стакан воды.

Думала, не предложить ли и ему, и решила, что не буду предлагать, потому что к черту Ругера. Немного злости мне не помешает — из-за нее я не буду настолько заторможенной.

— Уверен, что беспокоился, — ответил он. — Кстати, с ним все время была Кимбер. Они смотрели фильмы и всякое такое. Сегодня утром разговаривал с ним минут пять, но не видел его. Я прикладывал все усилия, чтобы найти тебя.

Я повернулась, чтобы посмотреть на него, он казался таким огромным в моей небольшой гостиной.

— Соф, нам нужно поговорить, — медленно произнес он, казалось, нервничая. — Хочу, чтобы ты рассказала мне все о том, что произошло. Они... навредили... тебе?

Я фыркнула.

— Э, да, они мне навредили, — сказала я, дотронувшись рукой до синяка на щеке. — Они затолкали меня в фургон, связали и держали в заложниках, угрожая убить, из-за какого-то там дерьма между вашими клубами, которое я не понимаю и до которого мне нет дела. Так что да, все это было довольно хреново. Спасибо, что спросил.

— Они тебя изнасиловали? — прямо уточнил он.

Я покачала головой. Лицо его смягчилось от облегчения, и он подошел ко мне. Я же выставила вперед руку, удерживая его.

Границы. Самое время их установить.

— Ругер, мы поиграли в эту игру, но сейчас все в прошлом, — взглядом я упиралась в его грудь.

Нашивка «1%», казалось, насмехалась надо мной, напоминая, почему же все это произошло.

— Знаю, что уже говорила это раньше, но сейчас все изменилось. Уже не важно, что я к тебе чувствую, или насколько ты хорош. Твой клуб опасен, и я не хочу иметь ничего общего ни с одним из вас. Мы с Ноа просто не можем себе этого позволить.

Он застыл как вкопанный.

— Могу понять, почему у тебя возникли подобные чувства... — начал было говорить он, но я его оборвала.

— Нет, не можешь, — сказала я. — Ты не проводил ночь, прикованный наручниками к кровати, гадая, что же с тобой сделают: изнасилуют или убьют. Ты не слышал, как кричал твой друг в темноте, не слышал выстрелов, пытаясь сбежать. Ругер, мы могли погибнуть... Поэтому вот как теперь все будет. Я позволю тебе видеться с Ноа раз в неделю. Договоримся обо всем заранее. Ты будешь держать его подальше от своего клуба и не станешь говорить с ним о мотоциклах. На встречах с ним ты не будешь носить свой жилет и не будешь делать ничего, что могло бы привести хотя бы к минимальной опасности. Будешь звонить мне и договариваться о встрече с ним, забирать и привозить его будешь тогда и куда я скажу.

Его глаза потемнели, а челюсть сжалась. Я кожей ощутила его злость и раздраженность, что было довольно забавно, потому что в этот момент мне было абсолютно наплевать о том, что он думает о моих условиях.

С меня хватит.

— Ты будешь следовать моим правилам, — продолжила я. — В противном случае, я больше никогда не позволю тебе видеться с Ноа. Поверь, я смогу это сделать. Сейчас мне хочется все сделать правильно, но я также знаю, как сильно он тебя любит, так что для него это может стать сильным ударом. Поэтому попробуем жить по-моему, и если все получится — отлично. Если же не получится, или я пойму, что он в опасности, ты уйдешь из его жизни.