Потрясающий мужчина

— Меди, родная, — воскликнула она, — мне почти страшно за себя, неужели я становлюсь старой и забывчивой. Пожалуйста, расскажи еще раз, с каких пор ты знаешь господина Леманна? Это тот господин…

— Осторожней, мама, — перебила ее Мерседес и засмеялась таким смехом, какого я у нее еще никогда не слышала. — Не путай Томаса с его предшественниками. Это Томас, а всех предыдущих — проехали и забыли.

— Мне так повезло, — блаженно вздохнул Томас.

— Так когда же вы познакомились? — спросил Бенедикт. Мерседес опять глупо захихикала:

— В первый рабочий день в этом году. Томас пришел к нам на работу.

— Но, Меди, ты об этом не рассказывала даже своей матери!

— Я хотела удостовериться, что он — именно тот, кто мне нужен, — с ужимками продолжала Мерседес.

— Как только я ее увидел, то сразу понял, что это — моя судьба, — сказал ненаглядный, — но я очень рад, что Мерседес такая тактичная.

— Кто вы по профессии? — поинтересовался Бенедикт.

— Я адвокат.

— Адвокат! — Нора зашлась в восторге. — Это так подходит тебе, дорогая!

— К сожалению, сфера моей деятельности не слишком захватывающая, я занят международными правовыми аспектами выпуска фирменных товаров.

— Вы адвокат по фирменным дезинфекционным средствам? — вырвалось у меня. Признаюсь, вопрос был совершенно идиотский, но я терялась в догадках: действительно ли мужчина из четвертого номера говорил о Мерседес, или я все перепутала?

— До вашего прихода Томас предложил, чтобы все мы называли друг друга на «ты», — сказала Мерседес. — Если вы будете говорить ему «вы», я тоже по оплошности могу начать «выкать». Ведь мы же в семейной обстановке.

— Твое здоровье, Томас, я безумно рада за вас обоих, — провозгласила Нора.

— Я тоже безумно рад, — подхватил Томас.

Мне стало его жалко. При более близком знакомстве с Норой радость быстро улетучится. Кажется, он действительно милый. Но на мой вопрос так и не ответил — потому что Мерседес, как всегда, когда я что-то говорю, влезла в разговор. Однако прошли те времена, когда я все глотала.

— Ты занимаешься правовыми нормами производства дезинфекционных средств? — спросила я.

— Почему тебя так интересуют дезинфекционные средства? — спросил он со смехом.

Разумеется, я не могла ему этого сказать.

— Просто к примеру.

— С любым международным фирменным товаром могут возникнуть юридические проблемы. Допустим, в разных странах существуют различные требования к упаковке, разные формы вкладышей и инструкций по применению. Или некоторые консерванты в одной стране разрешены, в другой нет, это все надо знать… Но никогда нельзя докучать красивым женщинам рассказами о консервантах.

— Значит, ты работаешь в той же фирме, что и Меди?

— Да. С одной стороны, это чудесно. А с другой — единственное, что омрачает наше счастье: мы вынуждены скрывать свою любовь. Любовные пары или, что еще хуже, семейные пары не должны работать вместе! Это негласный закон на нашей фирме. Сурово, но вполне понятно, особенно если занимаешь такой ответственный пост, как Меди. А я как адвокат тоже имею доступ к секретной информации… Если бы руководство узнало, что между нами существует связь, меня бы тут же уволили.

— Или меня, — сказала Мерседес.

— Без тебя им не обойтись, — возразил Томас.

— Я это прекрасно понимаю, — вздохнул Бенедикт. — Неизбежно возникнут неприятности, если он и она работают в одной фирме.

Почему он это сказал?

— Распространенное мнение, — согласился Томас. — Если бы кто-нибудь из фирмы увидел нас вместе, будущее обоих оказалось бы под угрозой. Мне пришлось пробираться в дом как вору.

И все это только из-за фирмы? У этого идеального мужчины должен быть какой-нибудь изъян, иначе он никогда бы не был с Мерседес. Я просто пришла в бешенство! В чем-то Мерседес наверняка лгала.

— Ты женат? — смело спросила я.

Улыбка слетела с его лица.

— Я несколько лет уже как вдовец. Моя первая жена умерла от рака. Ужасно.

— Ах! — воскликнули одновременно я, Нора и Бенедикт.

— Но это прошлое, — успокоил нас Томас. — Единственное, что мешает нашему счастью сейчас, — это порядки на нашей фирме. Я должен найти другую работу. К сожалению, это непросто из-за моей узкой специализации. Но и свою Меди я не могу заставлять ждать вечно. А то кто-нибудь уведет ее у меня. Что мне делать?

Именно мне он задает такой вопрос!

— Можно быть счастливым и не будучи в браке, — смущенно пробормотала я.

— Верно, но тем не менее я испытываю потребность открыто назвать Мерседес своей женой.

— Найдется выход, — подбодрил его Бенедикт.

— Сейчас мы наслаждаемся своим счастьем тайком, в путешествиях, — со смеющимся лицом сказала Мерседес. — На Пасху мы снова уедем. Куда — секрет!

— Как замечательно, детка! — пришла в восторг Нора.

Этот мужчина был слишком хорош для Мерседес. И выглядел он слишком шикарно для нее. И что он только в ней нашел? Есть, наверное, только одно объяснение: противоположности притягиваются. Но неужели надо стать такой дурой, как Мерседес, чтобы заполучить такого потрясающего мужчину, готового еще и жениться на ней?

— Я покажу вам платье, которое Томас купил мне во Франции, — воскликнула Мерседес и вышла в платье в обтяжечку, тоже красного цвета. Похоже, она целиком перешла на красный. В этом платье-кишке сразу бросалось в глаза, что груди у нее нет вовсе, а зад отвисший.

— Ты такая сексуальная, если мне будет позволено сказать это в присутствии твоей матери, — нежно глядя на Мерседес, сказал Томас.

Да слепой он, что ли? Я все меньше понимала, что здесь происходит.

— Я и сама прекрасно знаю это! Ты можешь спокойно говорить об этом в моем присутствии. Я, знаешь ли, гораздо меньше ощущаю себя матерью, а скорее лучшей подругой моих детей! — Нора захихикала почти так же глупо, как Мерседес.

Это просто невыносимо.

— Ты не только идеальная мать, ты еще и идеальная теща, — задумчиво произнес Томас.

Мерседес села рядом с Томасом. Ее узкое платье задралось так высоко, что были видны швы на колготках между ног. Томас взял ее руку в свои и сказал:

— Все случилось так неожиданно. Но так и должно быть. В нашем возрасте сердце сразу подсказывает, что это твоя половина. Мы уже знакомы десять недель, это достаточный срок, чтобы распознать настоящую любовь. В Мерседес меня завораживает ее внутренняя зрелость, которую видно только по глазам. В физическом плане она — молоденькая девушка.

Мерседес опять глупо захихикала.

Когда я украдкой взглянула на часы, Бенедикт кивнул мне. С него тоже было достаточно.

Нора не хотела уходить, а предложила выпить еще по бокалу:

— Бенедикт, ведь ты по пятницам не ложишься рано!

— Мама, не будем мешать их счастью.

— Тогда Меди должна привезти своего Томаса в ближайшее время к нам на обед.

— С превеликим удовольствием, — отозвался Томас, — при первой возможности.

Нора все-таки выпила еще бокальчик.

Когда мы, наконец, собрались, Нора затеяла в коридоре длинный разговор с Мерседес об открытках, прикрепленных кнопками около гардероба. Невероятно, где только не побывала Меди. Мерседес, хвастаясь своими путешествиями, непрестанно хихикала и одергивала вниз свою юбку, словно всерьез опасалась, что Томас, увидев ее тощий зад, трахнет ее прямо в коридоре, на глазах у матери.

— Где туалет? — спросила я Томаса, стоявшего рядом со мной и с таким же нетерпением ожидавшего завершения беседы матери с дочкой.

— Прямо.

Я открыла указанную дверь, и на меня вывалилась гладильная доска.

— Ах, — спохватился Томас, — надеюсь, ты не поранилась. — Он открыл следующую после дверь, это оказалась спальня. Томас засмеялся: — И где я только витаю? — Он подошел к двери в другом конце коридора и заглянул внутрь. — Вот, пожалуйста.

Странно, вдруг подумала я, что Томас не знает, где туалет. Особенно пьяным он не был. Или мужчины бывают настолько рассеянными? А может, он уже не раз бывал в этой квартире, но ни разу не ходил в туалет? Нет, все не то.