Запертая любовь. Часть первая (СИ)

Он присел в кресло напротив неё и просил располагаться, как ей удобно, и, подогнув под себя ноги, Саша схватила игрушечного зайца, лежащего в углу дивана. Она была уверена, что тот оказался там не случайно. Возможно, он лежал там специально для неё.

Некоторое время они обсуждали стандартные темы: погоду, её работу, прошлые выходные. Но стоило ей успокоиться и разговориться, как настал момент для более серьёзных вопросов. Штайн захотел узнать о том, что произошло перед её возвращением домой, а также о том, когда и как она вновь начала «издеваться над своим телом». И Саша была предельно честна в своих ответах, заставляя себя открыть ему всё, что знала сама, пока он не задал вопрос, на который ей совсем не хотелось отвечать, притом, что она знала, он будет задан.

– Что подтолкнуло тебя обратиться за помощью? – Этот вопрос заставил её впервые за вечер надолго задуматься над тем, что ответить. – Это довольно зрелый поступок, раньше бы ты не сделала это, верно?

– Раньше мне и не нужно было, – отвертелась она. – Меня водили к тебе за ручку и так же забирали, пока не стало ясно, что я не собираюсь сбегать…

– Верно, Крис был очень заботлив, – согласился Роман. – Как у него дела?

– У него всё отлично.

«И это всё?» – явно спрашивал взгляд Романа. Он хотел получить более развёрнутый ответ, надеясь, что спустя время она сможет обсуждать с ним брата, но, похоже, всё было, как прежде. Крис всегда был нежелательной темой для разговора, любой вопрос о нём мог вызвать её молчание на десятки минут, прежде чем она дала бы краткий и исчерпывающий ответ, к которому нельзя бы было придраться. У Штайна всегда было чувство, что она тщательно складывает слова в голове так, чтобы у него не возникло желания продолжать разговор.

– Вы всё ещё живёте вместе?

– Да. И Глеб вместе с нами.

– О, – улыбнулся Роман, – это, должно быть, весело.

– Да… Безумно. – Она закатила глаза. – Но он уже скоро переезжает.

– Крис ещё не развеял сомнения отца по поводу своей ориентации?

Саша усмехнулась над его выбором слов. Он мог бы просто спросить о том, не появилась ли у Криса девушка, но он решил завуалировать это таким странным образом.

– Развеял… У него есть девушка… уже пару месяцев. Слушай, нам обязательно обсуждать это? Ты не собираешься мне сказать, чтобы я, например, перестала блевать после еды или что-то такое?

– Думаю, ты и сама об этом знаешь. Ты ведь пришла ко мне потому, что поняла: пора остановиться?

– Да, это так, но в то же время я пришла к тебе не для того, чтобы обсуждать с тобой Криса.

Штайн вздохнул. Он не ошибся, эта тема всё ещё нервировала её. Ему казалось, она готова разорвать бедного игрушечного зайца напополам, её руки от волнения непроизвольно сжимали его пушистое белое тело в кулаки. Тем не менее, он должен был сказать ей то, что решил для себя ещё на днях:

– Очень плохо, потому что если ты продолжишь держать это в себе, у нас вряд ли что-то получится. – Встретив непонимание в её глазах, он добавил: – Мы не сможем с тобой встречаться, если Крис по-прежнему будет запретной темой.

Она чуть было не задохнулась от возмущения, услышав это. Да как он смеет ей ставить такие условия? Какое отношение имеет Крис ко всему этому? Она пришла к нему с одной целью: остановить булимию; и вместо того, чтобы направить её на путь излечения, он говорит с ней о том, что совсем не относится к делу.

– Эт-то ш-шутка? – заикаясь, спросила она.

– Вовсе нет. По правде говоря, я не очень хорош в шутках.

– А звучит именно так… Я думала, мы поговорим о моей болезни, а ты… – Она затрясла головой, всё ещё не веря в то, что он сказал, и откинула зайца обратно в угол.

– Давай поговорим о ней. У нас есть ещё немного времени, прежде чем ты уедешь домой и подумаешь над моим предложением. Или хочешь закончить сейчас?

Саша молчала пару минут, обдумывая варианты. Было бы неразумно уйти, когда он может сказать ей что-то стоящее, у неё ещё оставалась надежда на это.

– Нет, не хочу, – уверенно сказала она. – Я хочу выздороветь.

– Отлично, – улыбнулся Роман, – этот настрой мне нравится. – Он поднялся с кресла и прошёлся по комнате, остановившись у книжных полок. Саша думала, что он достанет одну из книг, в которой, вероятно, будет написано, что делать с такими, как она, но он лишь прохаживался взад и вперёд, размышляя над чем-то, пока, наконец, не спросил: – Ты когда-нибудь задавала себе вопрос, с какой целью ты это делаешь?

– Понятно, с какой… чтобы быть стройной, красивой.

– Для чего?

Саша фыркнула: что за глупый вопрос? Разве это не самое распространённое желание среди молодых девушек и женщин в наше время? Было бы странно, если бы она этого не хотела.

– Что значит для чего?

– То и значит. Это простой вопрос. Для чего? Подумай немного, это нетрудно.

– Чтобы… нравиться?

– Кому?

– Эм… себе?

– Чтобы нравиться себе, – задумчиво повторил за ней Штайн. – То есть только ради себя, поистине из любви к себе и своему телу, ты решила изменить себя таким образом?

– Д-да, конечно… – Она нервно сглотнула.

– Хорошо. Разреши узнать, в таком случае, из этих же ли побуждений ты раздираешь свои внутренние органы такими количествами еды, а потом издеваешься над собой, пытаясь вернуть назад всё без остатка? Из этой же ли заботы о себе и своей внешности ты травишь себя таблетками и голодаешь, лишь бы вновь не сорваться? Ты так любишь себя, что не можешь спать по ночам из-за того, что с собой делаешь. Честна ли ты с собой, когда утверждаешь, что делаешь это из любви к себе?

– Звучит абсурдно…

– Верно. Это больше похоже на ненависть к себе, разве может человек, который себя любит, причинять себе столько вреда?

– Наверное, не может, – пожала плечами Саша. Её глаза были опущены с того момента, как он начал свою разоблачающую речь. Ей не хотелось встречаться с ним взглядом и признавать его правоту. – Но я не говорила, что люблю себя. Я не люблю. Я бы хотела… просто я не могу любить себя такой, какая я есть. Мне казалось, если я стану лучше, то смогу полюбить себя. И… я себе на самом деле иногда нравлюсь. – Она грустно улыбнулась, вспоминая эти редкие моменты. – Когда я стою в белье перед зеркалом, что-то находит на меня порой, и я понимаю, что я – ничего… что меня можно найти привлекательной.

– Как ты сказала? – Наконец-то он услышал небольшую зацепку в её словах. Хоть он и знал, что это вырвалось у неё случайно, эта фраза её сдала, и он не мог не обрадоваться. – «Можно найти привлекательной»?

– Да…

– Кто должен «найти тебя привлекательной»?

– Никто… Это просто я так выразилась…

– Саша… Возможно, ты считаешь, что это является для меня большой тайной, но это не так. Я встречал множество девушек, которые пытались доказать всему миру, какие они сильные и на что способны ради достижения совершенства.

Самым поразительным во всём этом для него всегда было то, что большинство таких пациенток были вовсе собой не дурны, и, что более важно, совсем не глупы. Однако сидящая перед ним девушка была одной из самых слепых; она видела в своём отражении полную противоположность того, что видели в ней окружающие. И это было не единственной её проблемой – вдобавок она была абсолютно глуха к тому, в чём её убеждали, она подвергала сомнению любой комплимент в свой адрес и была твёрдо уверена в том, что все врут, и только она одна знает правду, только она способна оценить себя объективно.

– Я прекрасно знаю, – продолжил он, – что единственная цель этого стремления к идеалу, всех этих хитростей и уловок по созданию точёной фигуры – это нравиться противоположному полу. Поэтому для меня важно, чтобы ты ответила себе на один вопрос: ради кого ты это делаешь?

Саша нахмурилась, наконец подняв на него глаза. Волнение возрастало в ней с каждой секундой, пока он говорил, и на этом вопросе, казалось, достигло своей вершины. Она не хотела отвечать на него ни себе, ни ему, ни любому другому живому существу на планете Земля; она не хотела даже задумываться над этим. Она уже и забыла, какие отвратительные вопросы умеет задавать Штайн, когда решила отправиться к нему в «Линн Каньон», и вот теперь, пожалуйста, – первый из них уже выводит её из себя.