Темное зеркало

— Ну... пожалуйста, проходите, хотя я уверен, что это какое-то недоразумение.

— Чем быстрее мы в этом убедимся, тем лучше, — ответил Ник.

— Если вы ищете что-то конкретное, то, может быть, я помогу вам? — предложил Кристофер. — Скажите, и я...

— Нет, благодарю вас, мистер Тэггерти, — твердо ответил Ник. — Мы сами справимся со своей работой. И найдем то, что нас интересует.

* * *

Ник и Фред спустились по старым каменным ступеням в подвал, толкнули дверь, и она со скрипом отворилась. Контраст с богатым убранством дома поразил их. Старый, запущенный, грязный подвал, тускло освещенный двумя маленькими закопченными лампочками; всюду горы рухляди, пол покрыт толстым слоем пыли. Вдоль некрашеных стен стояла старая мебель в средиземноморском стиле. Рядом теснились большой стол для игры в пинг-понг и маленький столик для карточных игр, два старых шкафа. Всюду стояли сложенные друг на друга коробки.

— Да, веселенькое местечко, — покачал головой Фред. — Здесь, наверное, и привидения водятся.

— Ты боишься привидений? — усмехнулся Ник, внимательно осматривая лежащие на полу скатанные в рулоны старые ковры.

— Не то чтобы боюсь, но встретиться с ними мне не хотелось бы. А в шкафах могут храниться скелеты!

— Думаешь, наш преподобный хранит скелеты в шкафах? — Ник подошел к ним и распахнул дверцы. — Успокойся, кроме старой рухляди, здесь ничего нет.

— Ник, а ты уверен, что взрыв организовал именно Тэггерти? — с сомнением спросил Фред.

— Уверен и очень надеюсь, что нам удастся отыскать в подвале веские доказательства его причастности к взрыву! — Ник остановился около дальней стены подвала. — Фред, смотри, здесь еще дверь! — взволнованно воскликнул он. — Иди сюда, посвети фонарем!

Фред быстро шагнул к маленькой, едва заметной двери и направил на нее луч фонаря. Затем толкнул дверь, и она легко отворилась. Они вошли и увидели, что маленькая комнатка, размером чуть больше платяного шкафа, представляет собой мастерскую. У стены стоял верстак, заваленный инструментами и обрывками веревок, на грязном, в пятнах и пыли полу тоже валялись инструменты, обрывки бумаг, проволоки.

— Ого, наш преподобный, оказывается, любит не только молоть языком, но и работать руками! — усмехнулся Фред, внимательно осматривая верстак. — Или это его сынок увлекается?

— А может, и тот и другой. Только странно, почему мастерская в таком запущенном виде? Ладно, давай займемся делом, Фред. — Ник достал из кармана фотокопию полицейского отчета о взрыве дома. — Значит, так: что мы ищем? Мы ищем плоскогубцы с характерной зазубриной на внутренней стороне одного из зажимов.

— Плоскогубцы... — Фред, склонившись над верстаком, внимательно осмотрел наваленные на него в беспорядке предметы. — Итак, имеется молоток для вытаскивания гвоздей, несколько отверток, кусачки, медная проволока...

— Медная проволока? Это хорошо, просто замечательно!

— Подожди радоваться раньше времени, — заметил Фред. — Так, дальше... паяльник, ремешок от наручных часов.

— Один ремешок? Без часов?

— Да, черный, кожаный. Выглядит совсем новым.

— Фред, я уверен, наш обыск даст блестящие результаты, — потирая руки, проговорил Ник. — Мы выведем этого преподобного на чистую воду! Вот если бы нам еще найти...

Он прервал себя на полуслове, вынул из кармана тонкие резиновые перчатки, похожие на хирургические, надел и принялся внимательно осматривать грязный пол, заваленный хламом.

— Фред, посвети фонариком! — попросил он. — Вот сюда, в этот угол!

Тонкий луч света упал на пыльный пол. Ник поднял с пола плоскогубцы и, взглянув на Фреда, торжествующе улыбнулся.

— Уверен, это те самые плоскогубцы, которые мы искали! Вот, смотри: на внутренней стороне зажимов характерная зазубрина! Теперь нашему преподобному не отвертеться!

Как Ник любил такие вот минуты, когда после долгих и порой безрезультатных поисков находил неопровержимые доказательства причастности к совершению преступления того или иного подозреваемого!

— Да уж, теперь мы прижмем к ногтю этого Тэггерти, — улыбнулся Фред, осматривая плоскогубцы. — Никуда он не денется, чертов подрывник!

Послышались тихие шаги, скрипнула дверь, и на пороге мастерской появился Кристофер. Лицо его было мертвенно-бледным, под глазами залегли темные тени. Увидев в руках Ника, обтянутых резиновыми перчатками, плоскогубцы, он замер, несколько мгновений недоуменно смотрел на них, а потом, запинаясь, спросил:

— Что вы все-таки искали, детективы?

— То, что искали, мы уже нашли, — усмехнулся Фред.

Кристофер перевел взгляд на Ника.

— Нельзя ли хотя бы узнать, с чем связан обыск?

— Со взрывом дома Элизабет Найт, — сухо промолвил Ник, внимательно наблюдая за реакцией Кристофера. — Сегодня утром в ее дом была брошена бомба.

— Что? — отшатнувшись, словно его ударили, вскричал сын Тэггерти. — Взорван ее дом? Не может быть... — И, закрыв лицо руками, неожиданно забормотал: — Это я виноват, я... Это моя вина... О Господи... — Он отнял руки от лица. — Она ранена... убита?

— Нет, к счастью, жива, — ответил Ник.

Кристофер на мгновение закрыл глаза и беззвучно прошептал несколько слов, похожих на молитву.

— Почему вы заявили, что виноваты во взрыве дома мисс Найт? — не давая ему опомниться, быстро спросил Ник. — Это вы бросили в него взрывное устройство?

— Нет.

— В чем же тогда ваша вина?

— Я виноват в том, что знал, как отец негодует по поводу показа по телевидению шоу «Темное зеркало», — с отчаянием в голосе произнес Кристофер. — Ведь каждый день отец собирал людей, устраивал митинги, протестовал против насилия, пропагандируемого в передаче. Он пытался добиться ее закрытия, говорил, что страшно переживает из-за совершенных неизвестным маньяком убийств... Я тоже ходил с ним на митинги, тоже протестовал, но... я даже и предположить не мог, что отец изберет такой путь борьбы с шоу. Да, это я виноват в том, что случилось. Мне следовало бы догадаться, что отец пойдет на крайние меры... А что касается мисс Найт, то она необыкновенная женщина, очень талантливая... Я с глубоким уважением отношусь к ней, хотя тоже не одобряю ее передачу. Господи, если бы я знал...

Ник молча слушал страстный монолог Кристофера и думал о том, что в его служебной практике подобное случалось часто. Люди, шокированные неожиданно открывшимися драматическими обстоятельствами, начинали выплескивать все, что накопилось у них на душе. Поддавшись эмоциональному порыву, они забывали о том, что своими признаниями ставят под удар своих близких.

Ник давно уже научился безошибочно распознавать, правду говорят допрашиваемые им люди или их так называемые откровения — умелая ложь. В данном случае сомнений у него не возникало. Кристофер Тэггерти говорил чистую правду.

— Вы мне верите? — словно угадав мысли детектива, робко спросил тот.

— Да, я вам верю. — Ник шагнул к Кристоферу и похлопал его по плечу. — Я вам верю.

— Спасибо. — С надеждой взглянув на Ника, тот горячо, сбивчиво заговорил: — Знаете, мой отец... он хороший человек. Он порядочный, умный, очень добрый. Он всегда готов помочь ближнему, посочувствовать, дать верный совет. Он так переживал из-за этих убийств, так хотел, чтобы запретили показ шоу и не гибли бы больше люди... И то, что отец совершил... Это, конечно, ужасно, но он был искренен в своих заблуждениях!

Ник недобро усмехнулся и покачал головой.

— Подобные оправдательные речи на меня не действуют, молодой человек. Ваш отец совершил тяжкое преступление и ответит за него по всей строгости закона.

Глава 23

Элизабет шла по длинному петляющему коридору телекомпании и, заметив в конце его внушительную фигуру Броди Ярборо в ковбойской шляпе, ускорила шаг.

— Броди! Подожди! — крикнула она. — Мне надо с тобой поговорить!