Сборник " Песня, зовущая домой"

Да, конечно, вакансия еще не занята, и он будет рад поговорить с ней, «Миссис… ээ… Дайкс». На выставке он не называл ее «мисс Дайкс», только «Джоанна» или «Джо», но когда она сегодня утром представилась: «Мистер О'Малли, это Джоанна Дайкс», единственной реакцией было вежливое: «Да, слушаю».

— Возможно, вы меня не помните, — смущенно промямлила она, — но мы встречались… на выставке в Лондоне.

Последовало несколько мгновений пугающего молчания и потом прозвучало не менее пугающее «Да, конечно». Унизительно, даже невероятно, но он явно ее не помнил. Правда, тон был примирительный, словно он не хотел обидеть:

— Простите, но я встречаю такую массу народу.

Тем не менее он рассказал ей, как добраться, все тем же спокойным, серьезным тоном:

— Пройдете деревню Ратнази и повернете налево, потом у желтого дома направо, и у Тьюнинг Форк снова налево. Потом примерно три четверти мили до перекрестка Грейдж и снова налево. — Если бы он сказал: «Не выходите из автобуса до конечной остановки», это было бы проще.

— Теперь, милая, — над ней склонилась кондукторша, — когда мы остановимся, вам нужно пойти налево. Примерно через полмили будет перекресток. Блэк Глен идет прямо.

Когда автобус сделал последний поворот, холодная дрожь пробежала по ее спине, и тут — сначала она увидела солнечный свет, а потом холмы. Тщательно хранимый секрет, теперь они открылись ей, возвышаясь над магазинчиками и коттеджами, теснившимися вокруг автобусной станции.

Изящная фигура Джоанны в коротком оранжевом костюме поднималась по идущей в гору дороге, как на крыльях.

Примерно полмили, упомянутые кондукторшей, оказались довольно крутыми.

Блэк Глен [7]— до чего же неподходящее название! — залитая солнцем, безмятежно протянулась на юго-восток, и Джоанна, идя вдоль нее, неожиданно вышла к воротам с надписью «Нокбег» с тремя или четырьмя припаркованными рядом автомобилями.

За воротами виднелись разветвляющаяся подъездная дорожка, множество розовых и оранжевых роз и дом, новое, в стиле ранчо, бунгало с мансардой, кремовые стены с узором из красного кирпича, масса стекла. Ее быстрый взгляд отметил наружную лестницу, по которой, очевидно, можно было подняться в мансарду, небольшой балкон с выходом на него из мансарды через стеклянную дверь, два гаража и правое ответвление дорожки, ведущей к небольшому отдельно стоящему зданию, слишком большому и солидному для летнего домика.

Она все еще наблюдала, строя догадки, когда дверь отворилась и появилась женщина с корзинкой. Когда она проходила мимо Джоанны, раздалось возмущенное «мяу», и женщина улыбнулась и поспешила к одной из стоящих машин. В то же время из другой машины выкатились два мальчика с собакой. Они тоже прошли через ворота Нокбега. И тут Джоанна заметила маленькую бронзовую табличку на столбе ворот: «Д. Л. О'Малли, КВО [8]» Д. Л. О'Малли. Дуглас О'Малли, брат, который не занимался твидовым бизнесом. Ничего удивительного, решила Джоанна, раз он был ветеринаром, но от рассказов Майлса создалось совсем другое впечатление.

— Простите, пожалуйста, — пронзительный тонкий голос принадлежал одному из мальчиков. — Вы ищете мистера О'Малли? Это сюда.

Он толкнул дверь отдельно стоящего дома. Внутри, в выложенной зеленым кафелем приемной, высокая девочка лет десяти с небольшим нежно держала черного карликового пуделя, а меленький мальчик с лохматой гривой темных волос навалился на стол, перелистывая журнал. Внутренняя дверь, по-видимому, вела в кабинет.

— Вы не собираетесь заходить? — спросил старший из сопровождавших Джоанну мальчиков.

Она не собиралась и пожалела об этом. Очевидно, Ши нужно было искать не здесь, но ее привлекла атмосфера детского праздника.

— Хорошо, Линда. Давай ее сюда! — позвал сквозь дверь приветливый голос. — Как она поживает?

— Отлично, мистер О'Малли, она похудела на четыре унции, — доложила высокая девочка. Она сунула черного пуделя под мышку и встала. Вертлявый маленький мальчик тоже встал и последовал за ней, с надеждой заглядывая в дверь.

— Это снова ты, Марк? — услышала Джоанна, уже выходя на дорожку. — Кто-нибудь у тебя дома перевел часы вчера вечером?

Голос Дугласа О'Малли звучал достаточно приятно, чтобы принадлежать брату Майлса и Ши. Наверное, он и внешне похож на них, высокий, изящный и смуглый. Она рассеянно задумалась, голубоглазый ли он, как Майлс, или кареглазый, как Ши? Теперь стало очевидно, что Майлс не слишком вдавался в подробности, и у него было два брата, а не один, и еще — приближаясь к нему, ее женский глаз снова его одобрил, — очаровательный дом, сверкающее на солнце стекло, балкон с кованой железной решеткой, выложенные кирпичом клумбы с розами. Дверь в холл, точно такая, как дверь с резным стеклом Дома О'Малли, выглядела очень красиво, но, к ее разочарованию, ее атаки на дверь вызвали только две музыкальные ноты, затем наступила тишина.

Несколько минут она простояла в нерешительности, потом вернулась в клинку. В конце концов, можно было предположить, что Ши оставил там сообщение для нее.

— Итак, кто следующий? — выкликнул Дуглас О'Малли, когда его последний «клиент» покинул клинику, и Джоанна увидела приближающуюся коренастую фигуру в белом халате.

Она разинула рот от удивления. Ничего похожего на веселое смуглое лицо, которое она себе представляла. Вместо этого — на мгновение она не поверила своим глазам — она увидела светлую кожу, резкие черты, широкие челюсти, серьезные серые глаза. «Человек в сером» с выставки, тот, кто, возможно бессознательно, заставил ее почувствовать свое ничтожество — это он был Дуглас О'Малли! Такое объяснение никогда не приходило ей в голову.

— Итак, мисс… ээ… чем могу служить? Кошка, собака, кролик, хомяк, попугай, пони — кто у вас? — Добродушно-насмешливый тон был точно таким, каким он разговаривал с детьми и их питомцами.

Она попыталась попасть в тон:

— Экономка!

— Экономка? — недоумевающе сказал он, и тут до него дошло. — Экономка? Вы?

Джоанна старалась не смотреть на расширившиеся глаза и приоткрытый рот.

— Да. Мы… мы договорились о встрече.

— Но ведь вы… — Похоже он снова не находил слов.

— Джоанна Дайкс.

— Но это совершенный абсурд, — решительно сказал он. — Мне нужен кто-нибудь с опытом. Я совершенно ясно дал это понять.

— Но если вы никого не нашли, а это срочно, — осторожно вставила Джоанна, — я подумала, что могла бы на это время…

— Понятно, — сказал он, мягче на этот раз, — простите, но это не пойдет. Это трудная работа, мисс Дайкс. Я не скрываю этого. И здесь требуется крепкая особа.

— Изменило бы что-нибудь, — она сглотнула, и ведь это было правдой, во всяком случае, в такой формулировке, — если бы я была студенткой, изучающей экономику домашнего хозяйства?

— Только в том случае, — заявил он с чуть заметной улыбкой, — если бы вам было сорок с лишним.

Джоанна поняла, что он не из тех, с кем имеет смысл спорить. С таким же успехом можно пытаться втащить валун на вершину горы. Еще одно разочарование на пути к исполнению ее мечты, и внезапно она поняла, насколько неосуществима эта мечта. Она пустилась в бессмысленную авантюру, и ее поведение было глупым и назойливым.

Но вот уж на что она была совершенно неспособна — так это упорствовать, когда ей дали понять, что она лишняя.

Она сказала упавшим голосом:

— Ну что же. Простите, что отняла у вас время.

Перед ней, загораживая дорогу к двери, Дуглас О'Малли стоял словно цельная каменная глыба; белый полотняный халат обтягивал широкую грудь, лицо от приглаженных темных волос до подбородка выглядело правильным треугольником. Она вспомнила выражение «словно вырублен из одного куска» — к нему оно определенно здорово подходило. Совершенно неуязвим для ударов и уколов судьбы. К тому же глыба была доброжелательной — она очень сильно это ощущала.

— Послушайте, сядьте, — пригласил спокойный голос. — Позвольте мне объяснить. Сигарету? — Он толкнул пачку через стол, заметив, как она покачала головой: — Хорошо. Терпеть не могу, когда курит такой ребенок, как вы. — Это не помешало ему, заметила она, самому взять сигарету и затянуться, сложив губы в трубочку.