Преобладающая страсть. том 1

– А чем занимается Кент? – спросила Сибилла и добавила: – Помимо работы в банке.

– Он прекрасно разгадывает кроссворды. Бедняга малый ужасно скучает, но окружающий мир кажется ему настолько переполненным и сложным, что он боится ступить за порог своего дома и серьезно заняться каким-либо делом.

– Он женился на тебе, – грубоватым тоном сказала Сибилла.

– О, да это мы вместе с его отцом разработали совместный план нашей с Кентом женитьбы, – улыбнулась Валери. – Господи, у тебя такой потрясенный вид! Эти вещи происходят гораздо чаще, чем ты предполагаешь. Отец Кента думал, что, если его сын обзаведется семьей, он получит более устойчивое положение в банке, да и я болталась без дела, вернувшись из многочисленных путешествий. Мы с Кентом были большие друзья, и мне очень хотелось иметь свой дом. Я и его отец поделились с ним своими соображениями, и он, довольный и счастливый, согласился стать моим мужем. Это была совершенно безвредная и одновременно милая затея.

– А теперь что? – спросила Сибилла.

– А теперь я думаю, что все это не так уж здорово, игра почти закончилась. Бедный Кент считает, что он опять потерпел неудачу, хотя я постоянно твержу, что это моя вина.

– Ты так действительно считаешь?

– Кто знает. Это я ему говорю потому, что вижу, как он переживает от того, что находится не у дел; мне хочется помочь ему и избавить его от этих страданий. Он хочет поверить в правдивость моих слов, и, когда это ему удается, он чувствует себя гораздо счастливее. Ну и пусть будет так. В жизни много несправедливости. Но нельзя же только об этом и думать. Нужно подняться над этим и заниматься чем-то другим. Вот мы и решили завершить сезон, появляясь со счастливыми лицами на балах, торжественных вечерах и дружеских вечеринках, а затем пойти своими дорогами. Ты заметила, как Кент обхаживает привлекательных женщин эти последние две недели? Он не хочет остаться один и нервничает, потому что проходит июнь, и наш последний ужин в гостях состоится на следующей неделе, а он все еще не встретил желанную подружку.

– Тогда ему надо было вытрясти из отца деньги, – сказала Сибилла.

Валери удивленно посмотрела на Сибиллу.

– Фу, какие гадости ты говоришь!

– Извини, я не хотела тебя обидеть. Ты всегда была так добра ко мне, что по отношению к тебе у меня не могло возникнуть каких-то грязных мыслей. Но все, что ты мне рассказала, выглядит так странно.

– Может быть, ты и права. Мы на все когда-то смотрели совершенно другими глазами.

– И даже когда ты танцевала с ним с таким счастливым выражением лица, ты тоже… думала о том, как хорошо тебе будет, когда ты избавишься от него?

Валери, кинув быстрый взгляд на Сибиллу, спросила:

– А ты думала о том, как тебе будет хорошо, когда ты избавишься от Ника?

– Я от него не избавлялась. Мы ужасно переживали, когда пришлось расстаться. Мы представить себя не могли друг без друга, но у нас не было выбора: места нашей с ним работы находились совершенно в разных городах. Ник все время пытался найти какой-то выход из положения, хотел поселиться в Нью-Йорке, но мы оба понимали, что ему нельзя бросать свой бизнес, и он должен быть там, в Калифорнии.

Валери окинула Сибиллу проницательным взглядом, а затем, как-то загадочно улыбнувшись, ответила:

– Это похоже на Ника, он остается верен себе.

Сибилла промолчала.

Оркестр заиграл, и по залу разбрелись танцующие пары. Вращавшийся посреди потолка шар наполнил зал красно-белыми мерцающими огоньками.

– Когда ты снова поедешь в Калифорнию? – спросила Валери.

– Не знаю, возможно, в июле. Я ездила туда в марте на день рождения Чеда. Тогда мы вместе отправились в путешествие в Сан-Франциско.

– Ты ездила вдвоем с Чедом?

– С нами был Ник. Ты не знаешь, что такое трехлетний ребенок! Одна с ним просто выбьешься из сил, никогда не знаешь, что он выкинет дальше. Он везде бегает, все хватает, со всеми говорит… одному человеку с ним просто не справиться. Мы прекрасно провели уикэнд, но остаться там, даже ненадолго, я не могу. Мне нельзя покидать Нью-Йорк. Сейчас мы обсуждаем некоторые вопросы, касающиеся моей новой передачи, и без меня они, конечно, не обойдутся. Ну а что ты обо всем этом думаешь?

– О чем? О твоей поездке в Калифорнию?

– Да нет же, о «Финансовом обозрении». Ты же видела эту передачу?

– Я смотрела «Обзор событий в мире», и мне очень понравилось. Но поскольку меня совершенно не интересуют финансовые проблемы, я никогда не смотрю такие передачи.

– Не интересуют?

– А почему меня должны интересовать финансы? Одетые в серые пиджаки комментаторы вечно стараются усложнить все проблемы. Может быть, именно поэтому они выглядят как знатоки-ученые, а телезрители – невеждами. И вообще, меня это мало интересует. У меня есть консультанты, которые ведут мои финансовые дела, и мне вполне достаточно того, что мы встречаемся с ними дважды в год для улаживания всех денежных вопросов. А мне большего и не надо.

– Ну вот они-то и не дают тебе попасть в беду, – сказала Сибилла, а про себя подумала: «Я сделаю все, чтобы ты, надменная сука, лишилась своего богатства. Тебя следует по-настоящему проучить, чтобы ты поняла, что в жизни имеет истинную ценность».

– Извини, – мягко сказала Валери. – Многое зависит от твоего положения. Мне повезло, потому что я никогда не думаю о деньгах. Но я знаю, что некоторым людям, живущим в совершенно иных условиях, приходится по-другому смотреть на эти проблемы. Расскажи мне о передаче «Финансовое обозрение», ведь следующий выпуск будет осенью, не так ли? И рейтинг должен быть неплохим – ведь многие люди, в отличие от меня, очень сильно интересуются денежными проблемами.

К счастью, подошел Эндербай, иначе Сибилле пришлось бы продолжать разговор, который действовал ей на нервы. Валери пригласили на танец, а Эндербай, буркнув себе под нос извинения, занял освободившийся стул, на котором сидела Валери.

– Ты помнишь Стэна Дурхэмса? Ну того, с которым мы не так давно встречались.

– В январе, – вспомнила Сибилла, – на благотворительном вечере, посвященном сбору средств на лечение раковых заболеваний. У него еще задрипанная кабельная телестанция в Вашингтоне и жена, похожая на мышь. И вечно он распускает руки.

В ответ послышался лающий смех Эндербая.

– Ты никогда мне об этом не рассказывала.

– А зачем мне было тебе рассказывать? Я и без тебя могу о себе позаботиться.

– Ну, в этом я не сомневаюсь. Он где-то здесь, поблизости, – сказал Эндербай и встал. – Я собираюсь снова пригласить их на коктейль сразу после того, как кончится это веселье.

– Ты хочешь пригласить их к себе домой? В прошлый раз мы еле отвязались от них, а ведь дело было в баре.

– Неужели? Я что-то подзабыл. Но ты в этих делах мастерица. Блесни своей искренней, очаровательной улыбкой, а через час пошли их к черту. Он мне, возможно, понадобится для одного дела, поэтому мне придется изображать из себя джентльмена, но я не собираюсь перебарщивать.

– Какое еще дело? Что общего у нас может быть с кабельной телестанцией?

– У нас будет дело, если я куплю его телестанцию.

Она посмотрела на него пристальным взглядом.

– Но там же ничего нет для нас интересного, он сам об этом говорил. Он лишь компонует сборники программ, которые почти никто не покупает.

– Значит, у кого-то появится шанс наладить там работу, – взяв у нее стакан с вином и осушив его до дна, он оглянулся вокруг, выискивая глазами официанта. – Да, когда-то здесь повнимательнее относились к посетителям… А что здесь такого удивительного? Ты постоянно бомбишь меня просьбами занять тебя какой-нибудь интересной работой, где бы ты могла полностью раскрыться и проявить свое дарование. Ведь моя-то телестудия ВЭБН уже маловата для тебя. Я думал, ты будешь прыгать от радости, услышав мое предложение. Неужели твое маленькое сердечко не разобьет тот знаменательный факт, что ты являешься владельцем собственной телестанции? Я могу тебе даже предложить начальственное кресло. Как тебе нравится название ТСЭ? Я хочу ее так назвать.