Прекрасные (ЛП)

крепкого алкоголя, я хотела ощутить мягкость вина, прикосновение

прохладного ветра к коже и руку Дженсена на своих плечах, в то время как

мы наблюдали за закатом над виноградником.

Да где угодно, если честно.

Если начну сегодня пить, то, вероятно, на одном бокале не остановлюсь

и, придя домой в расстроенных чувствах, позвоню ему и скажу, что

соскучилась.

А что потом?

Наверное, он даже не удивится моему импульсивному поступку.

Но, будучи, как и всегда, прямолинейным, напомнит мне, что у нас была

просто интрижка.

И еще, поскольку у него добрая душа, он спокойным тоном пообещает,

что позвонит, когда будет в Лондоне.

А я посмеюсь с наигранной легкостью и уверю его, что я просто выпила

и на меня накатила ностальгия, и что, конечно же, у меня тут есть на кого

обратить внимание. И что у меня все нормально, нормально, нормально…

– Не сегодня, – улыбнувшись Марку, ответила я. – Чувствую

потребность расстаться со старыми привычками.

***

Но когда я вернулась домой – на трезвую голову, между прочим – мне не

переставало казаться, что лежащий на кухне мобильный со мной заигрывает.

Он словно увеличивался в размерах и мигал воображаемыми огнями.

«Позвони ему», – словно говорил он.

«Ну давай. Я же знаю, что ты хочешь».

«Согласись, будет так приятно услышать его голос».

Конечно, приятно, но я вышла из кухни и направилась в спальню, где

засунула телефон в ящик тумбочки, надела пижаму, не переставая

притворяться, будто все внутри не ныло от желания услышать его голос и от

желания уловить в нем хотя бы легкий намек на радость от моего звонка.

Казалось, он был рад увидеть меня у своего дома. И пока я болтала и

запиналась, он спокойно слушал меня, а потом наклонился и поцеловал.

Даже воспоминания о той ночи всякий раз заставляли меня поднять руку

и прикоснуться к губам.

Иной раз мне хотелось отшлепать себя за то, что не замечала всякие

нюансы. Например, как он держит вилку. Или что я не видела его пишущим

что-нибудь от руки во время нашего отпуска. Я знала, что Дженсен

предпочитал черный кофе, но как он его обычно держит: за ручку или

обхватив кружку ладонью?

– Ну ёб твою мать, Пиппа, – застонала я и бросила свитер в корзину с

грязным бельем. – Перестань.

Было бы в разы проще, если эти мысли о Дженсене вселяли уверенность

в себе, поддержали бы в решении покинуть Лондон и подпитывали мю

отвагу. Но это было не совсем так. Я не боялась уехать из Лондона и не

https://vk.com/beautiful_bastard_club

хотела, чтобы Дженсен узнал о моем переезде в Бостон, поскольку общаться

мы все равно не будем. Просто… ладно, он мне очень, очень нравился.

И мне хотелось, чтобы я ему тоже очень нравилась.

И чтобы он позвонил.

Хотя прямо сейчас звонок стационарного телефона напугал меня до

полусмерти. Кроме мам и назойливых агентов, мне на него никто никогда не

звонил, и поэтому я ответила – уверив Леле, что ужин с Марком оказался

вполне предсказуемым и что нет, я не лежала сейчас с ним в постели.

Но потом телефонная трубка в руке тоже начала меня соблазнять.

Покопавшись в сумке, я нашла списки Ханны, развернула их и, сев на

кровать, провела пальцем по его напечатанному имени.

Человечество знает миллионы примеров, когда девушка звонила парню.

И миллионы раз она вот так же нервничала – до тошноты – минут десять

гадая, насколько удачная эта идея.

У нас было начало двенадцатого, а это означало, что он мог быть дома

или в пустом офисе и… Возможно, увидев лондонский номер, Дженсен

понадеется, что это я, и ответит.

Правильно ведь?

Я аккуратно нажала каждую цифру. На мобильном было бы куда проще

– взять и кликнуть его фото. Но мне сейчас этого не хотелось, потому что на

том фото мы вдвоем, подвыпившие и в соломенных шляпах на одном из

виноградников. То фото тут же вызовет поток воспоминаний. Зато на трубке

домашнего были только кнопки с цифрами – безликие и требующие

установленного порядка. Я же математик и каждый день имею дело с

цифрами. И если я не буду торопиться, то не дам пальцам запомнить свои

движения. Так что случайно позвонить ему однажды точно не смогу, как и не

сохраню в памяти последовательность цифр его номера.

Я нажала на последнюю кнопку и подрагивающей рукой поднесла

трубку к уху.

Пауза.

Гудок.

Мое сердце заколотилось с такой силой, что стало трудно дышать.

Еще гудок, но он прервался.

Он сбросил, словно посмотрел на экран, увидел английский номер и

сбросил.

Возможно, тут есть иное объяснение, но мой мозг не мог ухватиться ни

за что другое.

Он же видел мой звонок. И отклонил вызов.

Я начала вышагивать по квартире. Может, во время работы он

перенаправлял звонки на голосовую почту после первого гудка. Может,

сейчас у него разгар встречи, и он автоматически сбросил звонок.

Я включила себе фильм и не переставала гадать на всем его протяжении,

после чего заснула на диване. Когда проснулась, за окном было еще темно, а

часы над камином показывали 03:07. Первая мысль, что пришла в мою

голову, была о Дженсене.

https://vk.com/beautiful_bastard_club

У него сейчас начало одиннадцати вечера.

Не дожидаясь полного включения мозга, я нашла телефонную трубку и,

глядя в список Ханны, снова набрала его номер – не так аккуратно, как в

прошлый раз. Услышала один гудок. Второй. А затем в середине третьего

гудка опять включилась голосовая почта.

Он действительно отклонил вызов.

Я уговаривала себя закончить звонок и уже почувствовала, как

напряглись мышцы моей руки, готовой отбросить телефон, но не смогла.

Ненавидя саму себя, я слушала его голос, широко распахнув глаза и стиснув

зубы.

«Вы позвонили на голосовую почту Дженсена Бергстрома. Я сейчас не

могу принять звонок или за рулем. Пожалуйста, оставьте ваше имя, телефон

и краткую информацию, и я вам перезвоню».

Бип.

Тяжело дыша, я почувствовала, как неожиданно защипало глаза, после

чего резко повесила трубку.

***

Спустя две недели после возвращения из Бостона я переехала к мамам.

Коко убрала вещи из своей комнаты для шитья – которая раньше была моей

спальней – и рядом с Леле, работающей в юридической фирме, и Коко,

пишущей картины на чердаке, я ощутила, будто ко мне вернулось мое

детство.

У меня уже были телефонные собеседования с шестью разными людьми,

а впереди оставались еще три компании. Я была на двух свиданиях: один

парень из Р-К, с которым я когда-то давно общалась – но только по-

дружески, а сейчас я вроде как снова свободна… м-да – а с другим мужчиной

я познакомилась в метро. В начищенных туфлях и в строгом костюме, он

напоминал мне Дженсена. Оба свидания удались, мне было приятно. Но в

обоих случаях я отказалась от поцелуя на ночь и ушла домой одна.

Я часто слышала и так же часто насмехалась над идеей, что на

расстоянии нежные чувства только укрепляются. Потому что расстояние с

любыми из моих предыдущих мужчин всего лишь заставляли мои глаза

весело глазеть по сторонам. Но сейчас, спустя несколько недель, с тех пор

как я видела его в последний раз – даже при том, что хотела двинуть ему за

сброс моего звонка – я не могла думать ни о ком другом, кроме Дженсена.

В моей голове вели между собой войну две его ипостаси: мужчина,

который был таким нежным, забавным и внимательным, и мужчина,

забывший о дате моего отъезда в Лондон, сбросивший мой звонок и

занявшийся со мной любовью только тогда, когда я так удобно перед ним