Мы видели звезды лишь на старых фотографиях (СИ)

Услышав приближение брата, я резко оттолкнулся от двери и торопливо сделал пару неуклюжих шагов назад.

— Ты чё, совсем? — удивлённо выдохнул он, с размаху открывая дверь. — А если бы тебе по носу дверью прилетело?

— Отлично. Он как раз выглядит лучше всего остального, — пошутил я, пытаясь разрядить обстановку.

— Так бы и приложился к твоей морде! — сжимая кулак и картинно направляя его к моему лицу, прошипел Том.

— Да ладно тебе, я просто шучу, — направляясь за Томом, который уже успел усесться за компьютерный стол, усмехнулся я.

— Ты никогда не умел шутить, Билл, — прыснул брат, пододвигая кресло максимально близко к столу. — Так что даже не пытайся этого делать.

— Зато ты у нас клоун — высший класс, — рассмеялся я, садясь на свою кровать.

— Ложись молча, — одарив меня предупреждающим взглядом, проговорил Том.

— Я же не инвалид, чтобы всё время лежать! — вырвалось у меня, и я тут же откинулся на подушку.

— А мог бы им стать, — сжав зубы, прорычал брат.

Я виновато опустил голову. Наверное, мне стоит последить за своим языком и не язвить подобным образом в присутствии мамы или Тома, которым итак пришлось очень тяжко. Если бы что-то подобное случилось с Томом, я не знаю как бы справился с этим...

— Том, — тихо позвал я, поворачивая голову в сторону брата. — А с кем ты разговаривал по телефону?

— С приятелем, — просто ответил он и принялся что-то шумно набирать на клавиатуре.

— Говорили обо мне? — следом поинтересовался я. — Ты уже всем разболтал, что я жалкий неудачник?

— Ничего я никому не болтал! — прокричал брат, а затем уже мягче добавил: — И ты не жалкий неудачник.

— Что-о-о? — удивлённо протянул я, отрывая голову от подушки. — Ты больше так не считаешь?

— Я никогда так не считал, — бросив на меня мимолётный взгляд, объяснил он.

Я покачал головой.

— Что-то не верится...

— Твои проблемы, — буркнул Том, снова бегая пальцами по кнопкам клавиатуры.

— Ладно, прекрати злиться, — примирительным тоном произнёс я.

— Я не злюсь, — Том обернулся на меня, и уголки его губ неумолимо поползли вверх.

— Спасибо, — я широко улыбнулся, а затем поморщился.

— Не скалься, дубина, — усмехнулся близнец, махнув рукой на моё лицо.

Я улыбнулся более сдержанно и осторожно заговорил:

— Так что насчёт экзаменов?..

— Забудь, — отрезал Том, убивая во мне всякую надежду хоть на какое-нибудь развлечение сегодняшним вечером.

— Тогда почитай мне сам, — предложил я, умоляюще глядя на брата.

Он посмотрел мне в глаза и заколебался.

— Нет. Даже не проси. Нет, Билл. Отвали, — торопливо проговорил близнец, отводя от меня свой взгляд.

— Ну пожалуйста, Том! Я тут с ума сойду! — уговаривал я, сев в постели. — Ну То-о-ом!

— Господи, прекрати ныть... — закрывая глаза и поёжившись, пробурчал брат. — Почитаю я тебе! Где твои книжки?

Я радостно потёр ладони и вновь облокотился на подушку.

— Учебник по сольфеджио лежит поверх всех остальных на столе, — указывая Тому локацию книги, сказал я.

Он взял увесистый учебник и притащил кресло от компьютерного стола к моей кровати. Развалившись в нём, брат спросил:

— Какую страницу открывать?

— Там закладка, — ответил я, вспоминая, как мы готовились к экзамену по этому предмету с Викторией в нашем с Томом гараже...

— Сольдефшио... — пробормотал близнец. — Дебильное слово.

Я усмехнулся, запирая мысли о Виктории в дальний ящик своего сознания.

— Читай давай.

Том приблизил учебник к своему лицу, словно имел огромные проблемы со зрением, и принялся читать что-то непонятное.

— Что ты там бурчишь? — вопросительно проговорил я, приподнимая голову.

— Так... — мой близнец тряхнул головой, тяжело вздохнул и откашлялся. — Начнём.

====== «Уходи» ======

POV Виктория

The Exies – Stray

— Цезарь, ко мне! — улыбаясь, я поманила рукой соседскую немецкую овчарку, которая, энергично виляя хвостом, откликнулась на зов и побежала мне навстречу.

Кобель был любимым домашним питомцем миссис Гиллиган — добродушной вдовы-старушки из дома напротив. Пёс полностью оправдывал свою кличку, умея одновременно делать два дела: становиться ожесточённым бойцом по отношению к врагу, и быть невероятно милым и игривым со «своими». Поэтому хозяйка не держала животное на цепи, и Цезарь, словно котёнок, проводил большинство своего времени в доме, выходя порезвиться лишь по вечерам, когда на улице становилось немноголюдно.

Вот и сейчас, Цезарь, знающий меня с того самого момента, как я была ребенком, а он — щенком, облизывал моё лицо, тихо поскуливая и выражая тем самым радость относительно нашей встречи.

— Хороший мальчик, хоро-о-оший, — засмеялась я, пытаясь увернуться от собачьих поцелуев. Мне всегда хотелось иметь своё домашнее животное, но мама — великий блюститель чистоты, считала, что любая живность — это зараза, антисанитария, а также большая ответственность, до которой я ещё не доросла. Именно поэтому такие редкие минуты общения с Цезарем были для меня большой радостью, которой я не могла пренебречь.

На секунду задумавшись, я достала из сумочки-чехла, висящего на моём плече, камеру и пару раз щёлкнула пса, который сразу же начал позировать, как настоящая модель. Объектив моего фотоаппарата давно не захватывал каких-либо счастливых, приятных моментов, а этот усатый и виляющий хвостом красавец был просто сосредоточением счастья. Хихикнув, я протянула Цезарю свою ладонь.

— Дай лапу, — внятно проговорила я, заглядывая в умные собачьи глаза. Пёс лишь высунул язык, пока не понимая, что от него требуется. — Цезарь! Дай...

Я замолчала и зажмурилась от яркого света фар, а резкий визг шин заставил меня поморщиться. Сделав шаг назад, чтобы стремительно движущийся автомобиль не задел меня, я прижала к себе Цезаря, дабы тот ненароком не выскочил на проезжую часть. Сфокусировав зрение, я обнаружила, что к нашему дому на огромной скорости приближается машина семьи Харрис. Очередной внеплановый совместный семейный ужин? Тогда к чему такая спешка?

Когда автомобиль, наконец, остановился на территории двора нашего дома, и двери открылись, первым, кто покинул салон и оказался на улице, на удивление был мой отец.

— Джеймс, всё будет хорошо, поверь мне. Мы найдём ублюдков, я тебе обещаю. Мы столько людей защитили за всю свою жизнь в этом треклятом суде, неужели не сможем защитить своих детей?

Следом за отцом на пробивающуюся траву ступил мистер Харрис. Обычно жизнерадостный и полный энергии мужчина сейчас выглядел... Постаревшим.

— Да, да... — рассеянно пробормотал он. — Уилл, скажи мне, что у тебя остался тот коньяк? Сейчас он не помешал бы, — устало проговорил мужчина, опуская голову и потирая пальцами свои виски.

— Что я скажу Колину, что я ему скажу?! Он уже давно вернулся домой и просто ждёт, что все мы вот-вот вернёмся домой, и всё будет как обычно! Что, если он спросит меня, где его брат?.. — моё сердце в страхе забилось в десять раз сильнее, когда машину также покинула бледная и заплаканная миссис Харрис, которая, едва держась на ногах, опиралась рукой на плечо моей мамы. Женщина захлебывалась в рыданиях и, казалось, она вот-вот потеряет сознание.

— Кассандра, милая, Колин уже достаточно взрослый, чтобы понять всё, что происходит. Ты не должна ничего от него скрывать, у тебя растёт мужчина. А со Стивом всё будет хорошо. У всех всё будет хорошо, дорогая, — поправив выбившуюся прядь чёрных, как воронье крыло волос миссис Харрис, мама взяла её под руку и повела в дом следом за мужчинами.

Оторвавшись от немого созерцания этой сцены, я потрепала Цезаря за ухом и осторожно подтолкнула, намекая, что собаке пора домой.

— Па-а-а-ап! — громко окликнула я отца, который тут же обернулся на мой голос. Сорвавшись с места, я быстро направилась к своему дому. — Что случилось? — оглядывая всех присутствующих, которые тоже замерли во дворе, в страхе спросила я.