Всему свое время

Да, похоже, у Максима судьба тоже сложилась совсем не так, как он хотел. Лика задумалась. Может быть, все-таки позвонить ему? Настя вручила Лике его визитку со словами:

— На вот, держи. Только предупреждаю, Макс сильно изменился за это время. И, как мне кажется, далеко не в лучшую сторону. Впрочем, судить тебе. Ты у нас всегда была умницей, так что сама разберешься. Но мне он, если честно, сейчас совсем не по душе. Хотя… Тебя он любил, как я помню. Может, и сейчас любит. Кто его знает? Чужая душа — потемки… А у нас с ним, если помнишь, отношения всегда были не ахти какие.

Лика удивилась столь пространной речи — подобные экивоки были отнюдь не в Настиной манере выражаться, — но визитку взяла и теперь вот смотрела на нее, вертя в пальцах и попивая кофе.

Так звонить или нет? Пожалуй, надо бы позвонить. Только не сегодня — сейчас у нее нет сил. Да и желания, наверное, тоже. Поэтому Лика, не допив кофе и не позавтракав, отправилась спать, справедливо рассудив, что утро вечера мудренее. «В данном случае наоборот, — поправила она себя, забираясь под одеяло. — Посплю, а позже решу, звонить ему или пока подождать».

Однако жизнь, как известно, обычно вносит в человеческие планы свои коррективы. Ликины нервы, начиная отходить от затяжного стрессового состояния, потребовали полноценного отдыха. Поэтому она проспала ни много ни мало до следующего утра. Чему сама, открыв глаза в начале девятого, несказанно удивилась. «Вот это да, — подумала она. — Здорова я, оказывается, спать». Однако вчерашняя дилемма не забылась.

«Конечно, — тут же начала Лика разговор с самой собой, — я позвоню Максу. И, наверное, позвоню сегодня же… Но, во-первых, еще слишком рано. А во-вторых, сегодня суббота и его просто-напросто может не оказаться ни на работе, ни в городе… Мобильный, конечно, тоже имеется, но отрывать его… Ладно. Позвоню. Но часов в двенадцать… А сейчас еще немного поваляюсь»… — сказала она себе и повернулась на другой бок, с удовольствием потянувшись.

Только «коррективы» на этом не закончились. В одиннадцать позвонила Настя и заговорщическим тоном сообщила, что приехала Маруська, а потому Лика должна быть готова через час.

— Ты сказала ей? — спросила Лика, чувствуя, что начинает волноваться перед предстоящей встречей.

— Что ты! — возмутилась Настя. — Я только велела ей накрыть стол. Мол, ее ждет сюрприз.

— Хорошо, — выдохнула Лика.

Через час она была готова: синие джинсы, белый шерстяной свитер с высоким воротником, спортивные туфли и небольшой рюкзачок. Это на Настю можно было произвести впечатление шмотками, а Маргарита, насколько помнилось Лике, никогда не уделяла пристального внимания вещам. При встрече с человеком Марго всегда смотрела ему прямо в глаза. «Глаза — зеркало души». В это она верила свято. И действительно, удивительное дело, ошибалась в людях гораздо реже, чем ее школьные подруги. И никогда не общалась с теми, чьи глаза ей не нравились. Тут Марго была принципиальна и непримирима. Ничто не могло повлиять на ее однажды составленное о человеке представление. А как же история с Настей? Как сказал кто-то из древних мужей: «Нет правил без исключения». Ну вот, Настя и стала этим исключением. Единственным, можно сказать.

Из них троих Марго всегда была словно бы чуть-чуть постарше. Нет, не умнее, а, пожалуй, мудрее. Поэтому даже в юном возрасте выглядела серьезной и какой-то значительной. При разговоре она не отводила глаз, не ерничала и высказывалась довольно прямо. А взгляд у нее был непростым — казалось, смотрит прямо в душу. Этот взгляд немногие умели выдерживать, и с теми, кто пасовал, Рита особенно не церемонилась. У Лики это иногда вызывало протест. Она пыталась доказать, что если человек не выдерживает такого проницательного взгляда, это вовсе не означает, что он — плохой.

— Может, и не плохой, — нехотя соглашалась Рита, — но явно что-то скрывает. И мне это не нравится.

— Но, послушай, — продолжала заступаться Лика, — так ведь нельзя. Ты хотя бы давала людям второй шанс, это же неправильно, делать такие скоропалительные выводы…

— Первое впечатление меня не обманывало никогда, — не без апломба обычно реагировала Рита, и Лика терялась, потому что против этого ей возразить было нечего.

Глаза у Марго темно-синие. Такие синие, что временами кажутся черными. Да и вообще внешность у нее замечательная. От слова «замечать». Светлые, пшеничного оттенка волосы, аккуратный носик, небольшие губы, бледно-золотистая кожа, правильный овал лица. Ее можно было бы назвать милой, если бы не эти ее большие, внимательные, почти немигающие глаза, которые словно бы жили на ее лице своей отдельной жизнью.

В записных красавицах Марго никогда не числилась. Хотя, объективно, она была более красива, чем Настя или Лика. Но… мужчины, как известно, начиная буквально с раннего возраста, красоте лица предпочитают легкий и веселый нрав. А вот именно его у Маргариты и не было.

«Интересно, какая она сейчас», — подумала Лика. Посмотрела на часы. Настя задерживалась. Ах, ну вот, наконец звонок в дверь. Лика открыла.

— Привет, — Настя шагнула в квартиру, чмокнула Лику в щеку. — Готова? Дай посмотрю, — окинула она подругу придирчивым взглядом. — Да, мы сегодня обе скромные…

Сама Настя была одета в прямые черные брюки и серый однотонный жакет из ангоры. Минимум косметики, как успела заметить Лика, тоже, впрочем, не особенно старавшаяся перед зеркалом.

— Насколько я помню Маргариту… — начала было она.

— Да, да, да! — перебила Настя. — Безусловно! На шмотки Маруську не разведешь, и рядиться перед ней в бесподобные наряды — бессмысленно. Чего доброго, еще заставит пойти переодеться, а уж о том, что при этом обязательно что-нибудь такое ляпнет, что вещь сразу разонравится, и говорить нечего! В этом она нисколько не изменилась, — хохотнула Настя и потянула Лику за рукав. — Обзывается только.

— Обзывается? — не поняла Лика.

— Ну да, — кивнула Настя. — Представь, купила я тут себе платье… О, такое платье! — Она закатила глаза к потолку. — В дорогом магазине купила вечернее, о каком всегда мечтала, я тебе его как-нибудь покажу. Так вот, платье это насыщенного алого цвета. Я соответственный макияж навела, а мы в тот вечер с Маруськой и Вадимом, ее мужем, собирались посидеть в каком-нибудь приличном заведении. Ну, я и постаралась, хотела произвести впечатление, так сказать. Произвела, — Настя страдальчески поморщилась. — Она меня обласкала. Увидела и говорит, ты, мол, сегодня какая-то матрешка расписная! Комплимент сделала, — ядовито резюмировала Настя. — Если бы я ее характер не знала, настроение испортилось бы окончательно и бесповоротно.

— А так не испортилось? — поинтересовалась Лика.

— Да нет, с нами же Вадим был и его друг, так те начали ей возражать и сыпать такими комплиментами, каких я сроду не услышала бы, если бы не эта «матрешка». Но ты готовься, если что, — предупредила она Лику.

— Ладно, — улыбнулась та в ответ.

Маргарита, выйдя замуж два с половиной года назад, переехала к мужу, в центр города. Пока добирались на маршрутном такси, Настя все щебетала о своем новом поклоннике. В должности секретаря она действительно оказалась на своем месте. Очень уж ей нравились все эти ухаживания, шоколад, конфеты, цветы, флирт, приглашения «где-нибудь посидеть в приятном местечке».

Лика, как обычно, слушала не слишком внимательно, размышляя о Маргарите. Ей очень хотелось бы прийти к Рите одной. Она помнила, что раньше облегчить свою душу могла только перед ней. Прежде Рита была, можно сказать, Ликиным духовником, а вот как сложатся отношения сейчас? Настя, например, даже не спросила толком, как у нее, Лики, дела? Как душевное состояние? Как ей вообще живется? Ее вполне удовлетворяли расплывчатые формулировки. Лику это в общем-то тоже устраивало, поскольку особой, интимной близости между ними никогда и не было, но все же будет жаль, если и Рита поведет себя так же. «Изменилась ли она так же сильно, как и мы?» — не без волнения думала Лика.