Разврати меня (ЛП)

– Джонни В, я думаю, - Марк выглядел неуверенным из-за незнания ответа. – Чувак – придурок.

Я не был не согласен. Оглядываясь назад, я понимал, что должен был доработать детали сам, но я решил передать некоторые из своих обязанностей моим младшим братьям. Кроме того, я заканчиваю универ в этом году, и кто-то должен был занять моё место в качестве президента.

– Сейчас не важно. Оно может пробыть здесь до вечеринки, - сказал я, принимая буфер обмена от доставщика. – Я надеюсь, Альфы не надерут нам задницы, как в последний раз.

– Как только они подумают так, я сломаю им черепа, - вмешался Хантер, сведя вместе кулаки. – Ненавижу этих придурков.

Марк нахмурился, когда посмотрел на дверь соседнего дома.

– Блять.

Марк был в заднице, но я позволил ему скользить дальше, чем большинству. У меня была мягкая сторона, когда дело касалось его.

После старшей школы моя семья переехала из обычного дома в Южной Филадельфии до моста в Южном Джерси. Я и Марк выросли вместе. В первый раз мы встретились, играя в волейбол за лавкой с итальянской выпечкой, за углом наших домов, в том же месте, где мы позже построим все наши лучшие планы. По прошествии нескольких лет мы создали наши планы о том, как продавать самокрутки и получать быструю прибыль.

У Марка была тяжелая жизнь с его отцом, который был в тюрьме и вышел из неё по разным причинам. И его мама никогда не была трезвой для того, чтобы накормить его и остальных детей.

Мой отец провел первые пять лет моей жизни, оставив Ма, чтобы поднять трёх шумных мальчиков. Я не помнил его отсутствия, и никогда не чувствовал, что потерял родителя.

Вначале, Хантер не вписывался в нашу компанию. Не с его прекрасными белыми зубами и целевым фондом, на который мог бы скупить все дома в старом городе. Мы взяли Хантера под наше крыло в течение второго курса, научили его братской жизни. Он жил в каком-то особняке в Гринвиче, штат Коннектикут, с остальными богатыми парнями. Как сын профессионального футбольного игрока он никогда не знал той борьбы, через которую мы прошли в детстве. Но его отец был придурком, что нас и объединяло.

Как и планировалось, у нас было достаточно песка, чтобы заполнить наш дом и передний двор.

Я взглянул на листок доставки и отдал его доставщику.

Я любил нашу ежегодную пляжную вечеринку, но перетащить песок через весь дом было чертовски трудно. Мы убирали его с пола в течение нескольких дней, но полуобнаженные цыпочки в бикини стояли этого. И парни были согласны с этим.

Я сел в большое кресло и уставился на Greek Row. Один за другим викторианские дома расположились вдоль улицы. Даже когда я был под навесом, солнце попадало на меня. Мы переживали тепловую волну в конце лета, которая ощущалась в десять раз жарче, чем в городе.

Хантер и Марк сели в кресла напротив меня.

– Ребята, вы нужны мне, чтобы отследить Иззи и узнать, куда она пойдет позже.

Больше всех отреагировал Марк, который выглядел так, будто он болен.

– Ты издеваешься, да?

Я впился в него взглядом.

– Поверь мне, она не пойдет к Микки. Так ты будешь это делать или нет?

Хантер сидел рядом со мной, его кресло ударилось о стену, когда он погрузился в него.

– Я могу написать той цыпочке, с которой Бьянка делит комнату. Я видел, как Иззи разговаривала с ней, они живут в одном общежитии. Как же её зовут? Бетти, Хэйли, Бриттани? Чёрт, я не могу вспомнить. – он достал телефон из кармана и начал пролистывать контакты.

Я опёрся локтём на кресло, смотря на него боковым зрением.

– Только будь уверен, что она не разболтает. Никто не должен знать об этом.

Одна вещь об этих двух, они были лояльны. Я доверил только некоторым людям свой семейный секрет, и Хантер с Марком прекрасно держали рот на замке. Они понимали и принимали концепцию полной тишины.

– Я хочу знать в какой она комнате, где она ест, в общем, всё, что вы сможете найти.

Марк сгорбился, кресло заскрипело под его весом. У него была фигура хоккеиста, кроме того он играл в бейсбол на стипендии Strick U.

– Я не понимаю, почему ты делаешь это. Она всего лишь девчонка. Я имею ввиду, да,она чертовски горячая, но снова, бро, она всего лишь девчонка.

Я посмотрел ему в глаза, но не ответил ему.

Он нервозно заёрзал и повернул голову к Хантеру.

– Ладно, хорошо. Я думаю, Бьянка делит комнату с девушкой по имени Бонни, с которой я связался после зимних каникул в том году.

Хантер поднял глаза от телефона.

– Бонни! Это она, – тогда он снова начал прокручивать свои контакты.

Я посмотрел на Марка, который наклонился, чтобы взять пиво из кулера рядом с ним. Он дал по бутылке каждому.

Я открыл бутылку и откинулся на спинку кресла, когда проглотил половину содержимого.

– Я спросил, есть ли у тебя номер Бонни, но я был уверен, что его нет.

Я рассмеялся, потому что Марк никогда не сохранял номер при любых обстоятельствах. По крайней мере, я бы взял номер, даже если не собирался звонить. Это казалось более приличным, чем отказ.

– Он у меня есть, - выкрикнул Хантер.

Он дал телефон Марку, который сделал звонок.

Не стану описывать неловкий разговор между Марком и Бонни. В какой-то момент я съежился от жестоких звуков, проходящих через динамик. Какой бы разнос она ему не устроила, я бы восполнил это позже. Я заботился обо всех парнях, особенно, когда они сильно рисковали ради меня.

Марк посмотрел на меня.

– Спасибо за это, Лука. Сейчас мы пригласили Бонни и её соседку, которая, между прочим, выглядит как чёртов тролль, на нашу вечеринку. Не очень хорошо, когда мы пытаемся переиграть Альф, - он засунул телефон в карман и глубоко вздохнул. – Встреча Сильвии и Иззи в SAC в обед около шести.

Я посмотрел на часы, золотая отделка блестела на солнце. Все ели в Центре студенческой деятельности, например, в SAC, но я не ожидал от Ринальди, что она будет с обычным народом. У меня было три часа на душ, сон и завоевание этой девушки.

– Спасибо, - я поднялся с кресла и стукнул Марка по плечу. – Вы, парни, хотите поесть сегодня в SAC?

– Да, конечно, - сказал Хантер своим типичным ответом на всё. – Я всегда хочу есть.

Он набрал около тридцати фунтов с прошлого года. Шесть его кубиков махнули на прощание и сменились пивным животом. Каждая девчонка в кампусе говорила о нём, но это, похоже, не мешало ему. Он был хорош по своей природе, поэтому небольшая подушка не обязана быть настолько плохой.

– Я вниз, - сказал Марк, проходя следом за мной в дом. – Ты уверен, что хочешь повозиться с этой цыпочкой?

Я остановился, когда нашёл лестницу на второй этаж и схватился за перила.

– А ты как думаешь? Она - Святой Грааль, брат.

Многие парни в кампусе, включая моих братьев, отдали бы свою правую руку за ночь с Иззи. Я ждал этого в течение многих лет, и я не упущу эту возможность.

Марк опустил руки по бокам, словно говоря: Я не знаю.

– Последнее время ты был сплошной проблемой, Лука. Когда ваши семьи перестали общаться друг с другом, я подумал, ты собираешься отпустить всё это дерьмо. Вы разбили друг другу сердца, когда были детьми.

– Вот почему я не отпущу её на это раз.

Он провёл рукой через свои каштановые волосы.

– Эта девушка - не что иное, как беда. Я просто пытаюсь открыть тебе глаза. Делай что хочешь, но мы оба знаем, чем это закончится.

Я добрался до своей двери в конце коридора и повернулся, чуть не столкнувшись с Марком.

– Я приму душ. Встретимся позже внизу, если ты захочешь пойти.

Думаю, я услышал вздох Марка, когда закрывал дверь.

Теперь, когда я подумал об Иззи, я не мог выкинуть её из головы. Мы встретились много лет назад, ещё до колледжа, на собрании сбора средств, и даже будучи маленькой девочкой Иззи была великолепна. Она конечно уже забыла это. Либо так, либо она предпочитала верить в то, что мы сделаны из разного теста.

Я бы хотел узнать, если бы она дала мне шанс. О чём я думал? Однажды она накричала на меня, но я уже преследовал её. Я не преследовал женщин, только трахался с ними.