Ты у меня одна

– Как ты можешь так говорить? Ты его знаешь, он не способен лгать. – И улыбнулся. В его улыбке проскользнул легкий оттенок горечи. – Или ты забыла, что он всегда был, что называется, совестью нашей семьи?

– Тем не менее он что-то пытался скрыть от меня?

– Это случайно не материал для интервью, которое ты опубликуешь в своем «Уорлд рипорт»? – Джордан пожал плечами. – Наверное, Марч догадывался, что я могу быть здесь. Поскольку знал, что я несколько раз приезжал сюда в прошлом году.

– Несколько раз… – она недоуменно покачала головой. – Но зачем?

– Мне хотелось побыть рядом с тобой, – просто ответил Джордан.

У Сэнди возникло ощущение, словно ей не хватает воздуха и она вот-вот задохнется. И гнев, охвативший ее при виде Джордана, вдруг куда-то исчез. Но она отчаянно хваталась за это спасительное для нее чувство:

– Значит, ты следил за мной… Но какое право ты имел это делать? С какой стати?

– Мне хотелось уберечь тебя от опасности. Кемп…

– У тебя какая-то навязчивая идея.

– Я не охотился за тобой и не ходил за тобой по пятам. И у меня, как ты догадываешься, были здесь свои дела. Просто я договорился с агентством, чтобы они на всякий случай заботились о твоей безопасности, когда меня нет поблизости.

– Сыщики? Ты нанял сыщиков, чтобы они повсюду шныряли за мной? – Она даже встряхнула головой, словно не верила своим ушам. – Да, все, что касается твоей собственности, ты будешь охранять и готов держать под семью замками. – Сэнди принялась лихорадочно рыться в сумочке, пытаясь отыскать ключи. – И вдруг одна частичка ускользнула из твоих рук, да?

Джордан поморщился:

– Я никогда не считал тебя своей собственностью, Сэнди.

– Тогда с какой стати ты следил за мной? – Голос ее дрогнул, когда она неестественно засмеялась, и, открыв дверь лифта, вошла внутрь. – По какому праву?

– По праву любящего тебя человека.

Она прикрыла глаза:

– Не обманывай меня и себя, Джордан.

– А я не обманываю, – в голосе его послышалась хрипотца. – Вернись, Сэнди. Позволь мне доказать тебе, что нам хорошо будет вместе.

Она резко повернулась к нему, в глазах горели гнев и отчаяние:

– Но как я могу доверять тебе? Я прекрасно знаю все твои привычки. Просто ты не в состоянии выпустить из рук ничего, что захватил. И не в состоянии смириться, если что-то идет не так, как ты задумал.

– Ты права. И я приложу все силы для того, чтобы тебя вернуть. – Он помолчал. – Все свои силы.

Каждое слово Джордана задевало ее за живое, бередило свежую рану.

– Напрасно. Между нами нет ничего, на чем бы могли строиться наши отношения. Ничего общего.

– Но ты даже не даешь мне возможности попробовать начать все заново, – все тем же напряженным голосом проговорил Джордан. – Почему ты не сказала мне, что тебя тяготит? Почему убежала сломя голову?

– Всякий раз, когда я собиралась поговорить с тобой, – все заканчивалось тем, что мы оказывались в постели. Каждый из нас – с первого дня совместной жизни – ожидал чего-то другого. Вот почему у нас ничего не вышло. И не выйдет. – Она шагнула в кабину лифта. – Спокойной ночи, Джордан.

Но он уже стоял рядом с ней:

– Я поднимусь с тобой.

Но когда она протестующе дернулась, резко добавил:

– Не беспокойся. Я просто хочу убедиться, что тебя никто не подстерегает у входной двери. – И Джордан нажал на кнопку. Лифт загудел и медленно, как улитка, пополз наверх.

– Каким образом кто-то мог забраться наверх и поджидать меня там, если дверь лифта оставалась запертой?

– Подделать ключи ничего не стоит.

Как близко он стоит. Джордан не прикасался к ней, но Сэнди чувствовала тепло его тела, запах, исходивший от него, – его собственный запах с примесью такого знакомого аромата лимонного лосьона, которому он отдавал предпочтение. Какого черта этот проклятый лифт так медленно тащится?

Сэнди чувствовала его взгляд на лице и знала, что он заметил, как лихорадочно бьется жилка у нее на виске, выдавая волнение. Джордан успел изучить ее как свои пять пальцев и всегда знал, когда ее тело готово уступить. Именно в этот момент он начинал атаку, и успех всегда был ему обеспечен.

– Помнишь, как ты в первый раз поднималась в мой кабинет в Сиднее?

Память помимо воли высветила картину, от которой глубоко внутри вспыхнуло и растеклось по телу пламя.

– Нет, забыла…

– А я помню, – бархатистые нотки прозвучали где-то возле уха. – Мы были женаты всего несколько недель. И тебе захотелось взглянуть, как выглядит мой кабинет. Конечно, с утра мы занимались любовью. Но это не утолило нас обоих. Какая-то искра проскочила между нами, и я остановил лифт между этажами…

Сэнди, конечно, помнила тот визит в его офис, когда какая-то первобытная сила бросила их в объятия друг друга прямо в кабине лифта. Как он повалил ее на ковер и склонился над ней с выражением неутоленной жажды и с какой животной страстью он взял ее на полу…

Джордан отступил на шаг. И снова, как на террасе, Сэнди почувствовала его взгляд на обнаженной спине:

– Господи, какая у тебя волшебная кожа, – прошептал он и легко провел указательным пальцем до впадинки. – Нежная и шелковистая, как атлас.

Его указательный палец поднялся вверх, к плечам, оставляя за собой огненный след и вызывая острое удовольствие.

Надо остановить лифт и открыть дверь, с отчаянием подумала Сэнди, но не в силах была даже пошевелиться. След, который остался от движущегося по ее телу пальца, словно паутина, сковал ее по рукам и ногам. Вернее, блаженство, растекавшееся по каждой клеточке тела и требовавшее продления ласки, делало ее пленницей. Подушечка указательного пальца медленно спустилась вниз, к тому месту, где заканчивался вырез и обозначилась ложбинка.

– А ягодицы – просто восхитительные.

Сэнди слышала его затрудненное дыхание за своей спиной, и все это вместе – и грубоватая прямота слов и откровенность желания, которые звучали в голосе Джордана, – только подстегивали ее, вызывая столь же откровенное ответное желание.

– Стоило только увидеть, как ты шла по залу, – и я сразу захотел тебя. Нет, ты не виляешь бедрами. Но в твоей походке есть такое непередаваемое ощущение полета и свободы. Мне никогда не удавалось вдосталь наглядеться на тебя со стороны. – Рука Джордана скользнула за вырез.

Дыхание у нее перехватило – словно от удара током.

– Сколько времени прошло! – В голосе Джордана прозвучали нотки боли, а ладонь начала гладить ее ягодицы – мягко и ритмично. – Иной раз мне казалось, что я вот-вот сойду с ума оттого, что не могу войти в тебя и почувствовать, как ты двигаешься подо мной.

Полузакрыв глаза, Сэнди невольно оперлась спиной о его плечо, – так трудно ей было удержаться на ногах. До чего же ей хотелось, чтобы рука Джордана начала ласкать ее пылающее лоно. Одно легкое движение – и она получит желаемое. Джордан всегда знал, как доставить ей наслаждение. В том, что касалось физической близости, Джордан, казалось, читал ее мысли. Именно в такие минуты она ощущала единение с ним.

По правде говоря, физическая близость – это единственное, что их объединяло.

Эта мысль пронзила Сэнди такой болью, что мгновенно разрушила паутину желания, в которую она опять попалась.

– Нет! – Она отдернулась от него, будто обожглась, и, едва раскрылся лифт, выскочила из него, чтобы тут же броситься к спасительной двери своей квартиры.

– Сэнди!.. – Джордан непостижимым образом уже стоял рядом. Склонившись к ней, он проговорил прерывистым голосом: – Позволь мне войти… Ты ведь хочешь меня. Ты хочешь того же, что и я. Нам обоим это нужно.

Она резко повернулась лицом к нему, глаза ее сверкали на побледневшем лице:

– Да, я хочу тебя. Но это неважно. Неужели ты не понимаешь? Мне нужен муж, который может предложить мне нечто большее, чем ты. Мне нужно знать, о чем он думает, что переживает. И я испытываю потребность в такой близости, которая превращала бы меня и его в одно целое… – она почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза, и замолчала на полуслове. – Впрочем, какое это имеет значение? Скорее всего тебе нет дела до того, что я имею в виду.