Пощечина с..ки

– Эй! – говорит парень из службы безопасности, укрепляя моё мнение о нём, как о некомпетентном придурке.

Со стороны отеля, около Lincoln группа женщин движется вперёд, их глаза наполнены гневом, которого я не понимаю, но, конечно, не могу отрицать.

– Сука!

– Левил был слишком хорош для тебя!

– Как ты могла причинить ему боль?

– Шлюха!

Они приближаются, и я возвращаюсь к водительскому месту, крича, чтобы Джез встретила нас у служебного входа.

Но, как только я собираюсь сесть в машину, она прорывается через дверь отеля, а затем останавливается, всего в нескольких футах от взбешённой толпы. Дерьмо.

Её телефон около уха, и я слышу её крик:

– Делайла! – в стерео – с тротуара в нескольких ярдах, и через опущенное окно моего Range Rover.

– Джез! – закричала Делайла. – Пожалуйста, мистер!

Я колебался только секунду, обдумывая, будет ли быстрее добраться до неё в Rover или пробежаться по тротуару.

Я помчался.

Сначала толпу она не интересует, но потом кто-то окликает Джезибель, и они массово двигаются к ней, выкрикивая вопросы о Делайле. Всплеск яростной энергии прорывается сквозь меня – они не трогают её – и я подталкиваю себя, чтобы быстрее добраться до неё, начинаю свободно дышать, только когда я, наконец, хватаю её протянутую руку.

– Пойдём, – приказываю, хотя нет необходимости. Она прямо рядом со мной, и мы бежим к машине вместе, пальцы сцеплены, а молодые женщины цепляются за мой пиджак, кричат ​​проклятия и задают вопросы, и ругаются, что Делайла заплатит за то, как сильно она обидела их сладкого, замечательного Левила.

– Внутрь, – говорю я, открывая дверь, чтобы она могла встать позади меня и быть рядом со своей сестрой. Я хлопаю дверью, сажусь в машину и, сжигая резину, возвращаюсь на улицу.

Я не останавливаюсь, пока мы не уезжаем достаточно далеко от отеля. Затем я сворачиваю на одну из парковок в парке Зилькер, заглушаю двигатель и расслабляюсь, мои глаза немедленно направляются к зеркалу заднего вида. К ней.

Женщины находятся рядом друг с другом, Джез обнимает Делайлу, которая прижалась к ней, тихо плача. Через мгновение Джез поднимает глаза и встречается с моим взглядом в зеркале заднего вида.

- Спасибо, - говорит она.

И я смотрю в сторону, грудь сжимается от волнения. Я говорю себе, что думаю только о Керри. Поставив себя на место Джез, и сопереживая о том, как она теперь себя чувствует, что её сестра в безопасности.

Конечно, это неправда, что я чувствую потрясение от благодарности этой женщины. Этот мягкий, благодарный взгляд от женщины, которая, я знаю, сильна и компетентна, но всё же она нуждалась во мне. И гордость проходит сквозь меня за неё.

За неё.

Потому что дело не в работе. Речь идёт о самой женщине. И это не то, что я чувствовал в течение долгого времени.

Честно говоря, это не то, что я хочу чувствовать вообще.

Внезапно, огромный салон моего Range Rover вызывает у меня приступ клаустрофобии. Я хватаю ручку и открываю дверь, затем выхожу, закрывая её за собой. Им нужна конфиденциальность. И мне нужно пространство.

Но через несколько минут я услышал, как дверь открылась, затем захлопнулась. Я прислонился к передней части Rover, глядя в сторону футбольного поля и реки. Моя квартира находится на другой стороне, и с этой точки обзора, я вижу, как моё здание слилось с горизонтом в центре Остина.

Дом.

– Прекрасный вид, – говорит Джез, расслабляясь рядом со мной.

– Ты первый раз в Остине?

Я всё ещё смотрю на городские огни, но вижу её боковым зрением. То, как она поворачивается ко мне, её голова слегка наклоняется, как будто я запутанная головоломка, которую она должна разгадать.

– Почему ты был в «Тимьяне»? Не для того, чтобы встретиться со мной.

– Свидание вслепую, – говорю я, поворачиваясь к ней. – Роковое совпадение. – Я кивнул в сторону машины. – Мы должны написать об этом. Это может быть один из тех дурацких романтических фильмов. Твоя сестра могла бы сыграть главную роль.

Сразу же её выражение лица меняется, и она обнимает себя, словно ей холодно. Сейчас март, а это Остин, так что в воздухе почти нет холода. Несмотря на это, я снимаю пиджак и накидываю ей на плечи. Она быстро улыбается мне, выглядя застенчивой и уязвимой одновременно.

– Я начинаю задаваться вопросом, будет ли что-нибудь, чтобы сыграть.

– О чём ты говоришь?

На мгновение, я думаю, что она ответит. Затем стена воздвигается между нами, и она просто качает головой.

– Ничего. Неважно.

– Джез…

– Честно говоря, это не твоя проблема. – Она отталкивается от машины. – Я очень ценю твою помощь, правда. Но со мной всё будет хорошо. Когда ты отвезешь нас обратно, ты, вероятно, должен высадить нас у служебного входа.

– Мы не вернёмся, – говорю я.

– Извини?

– Сейчас здесь проходит Юго-западный фестиваль, – говорю я ей, имея в виду хорошо организованную конференцию и фестиваль Остина. – Мы говорим о фанатах, репортёрах, и обо всей подобной белиберде. Все они в городе. И «Фиолетовая Корона» небезопасна. Ты думаешь, что фотографы будут держаться подальше от этого бара только потому, что вы хорошо их попросите?

– Ты прав, – говорит она, удивляя меня. – Я позабочусь об этом завтра.

– Как насчёт того, чтобы мы позаботились об этом сегодня?

Её губы сжаты.

– Я ценю то, что ты сделал, – говорит она. – Но я не нанимала тебя. Мне нужна фирма, которая сможет обеспечить долгосрочные отношения, а не разовые.

– Сегодняшнее действие обернулось для вас наилучшим образом, – говорю я с кривой усмешкой. – Но для того, чтобы прояснить ситуацию, в работе, я за долгосрочные отношения.

– Значит, это ваша личная жизнь ограничена?

Что-то в том, как она говорит, ударяет меня в живот. Как будто она разгадала меня и дошла до сути.

– Да, – говорю я. – Раньше я обжёгся. Это слишком сложно для меня.

Она кивает.

– Ну, я не думаю, что это важно. Мы не в отношениях, у нас не будет интрижки на одну ночь, а у меня уже есть новая команда безопасности, подобранная до конца съёмки.

– Во главе с тем парнем, который не появился в «Тимьяне»?

– Вообще-то, да.

Я киваю.

– Кажется надёжным и основательным. Хороший выбор.

– Студия проверила его, – говорит она жёстко. – Они просто ошиблись, когда устроили встречу. Завтра он прилетит.

– И Ларри?

Она нахмурила брови.

– А что насчёт Ларри?

– Он твой бывший глава безопасности, не так ли? Тот, с которым вы были в течение пяти лет? – Я кручу пальцем рядом с головой. – Я перекрутил наш разговор в своей голове. Теперь я понимаю, кого у вас нет.

– Что насчёт него?

– Он одобряет вашего нового парня?

– Я… я не знаю. – Она вздыхает и смотрит вниз на землю. – Он умер более года назад. Пьяный водитель в Ньюпорт-Бич.

Моя кровь замирает во мне – эта история слишком знакома.

– Ларри? – говорю я. – Лоуренс Пайпер? Полковник Лоуренс Пайпер?

Её глаза расширились.

– Ты знал его?

– Я провёл шесть месяцев под его командованием. Я ходил на его похороны, – добавляю я.

– Ты был в спецназе.

Я киваю. Мне не нравится говорить о моей службе в спецвойсках. Я не жалею об этом – у меня есть моя работа и мои навыки, которые я освоил в армии, но то, что я видел, может преследовать человека. И я давно научился закрываться от боли.

– Думаю, Ларри хотел бы, чтобы я убедился, что ты в безопасности, – говорю я сейчас. – Чтобы вытащил тебя из «Короны». – Прядь волос упала на её губы, и я смахиваю её, не задумываясь, удивлённый тем, что почувствовал, как сквозь меня проходит электрический разряд, когда мои пальцы задевают её щёку.

Она тоже это чувствует. Я уверен в этом. Я слышу её вздох. Я вижу, как она отводит взгляд, затем делает шаг назад. Она останавливается, плотнее запахивая куртку вокруг себя. Когда она снова поднимает глаза, то уже закрылась от меня.

– Мы никогда не найдём комнату. Фестиваль, помнишь? И все наши вещи в «Короне».