Скоростная любовь. Speed (СИ)

− Так бы и долбанула бы тебя!

− Попробуй! Оп! − он резко и неожиданно махнул передо мной рукой, чтоб я среагировала и стала защищаться от него, а после, подставив мне подножку, усадил в сугроб.

− Ты совсем чокнутый? Придурок!

− Ха-ха-ха! Недолго ты без оскорблений выдержала.

− Идиот! Отпусти меня, − Дима держал меня и не давал вылезти из снега. − Сука, я же простужусь и не смогу работать!

− Ну что ж, мне придется тебя уволить. Ха-ха-ха!

− Пусти!

− Ха-ха-ха!

− Я тебя убью потом!

− Берг, − он присел со мной рядом и взял в руки немного снега. − Я тебе так скажу: мне все равно для чего ты работаешь, надеюсь, кроме как денежной причины у тебя нет ничего за душой, но раз уж я делаю тебе такое одолжение, учитывая наши с тобой отношения, ты будешь обязана сделать кое-что для меня.

− Что же? − я уже устала пытаться встать и сидела с мокрой задницей на верху сугроба.

− Я, конечно, понимаю, тебя парень отшил на праздники…

− Ничего он меня не отшивал! Р-р-р!

− Не перебивай! Так вот! Я не знаю, что ты там придумала, как праздновать…

− Дома! Естественно, я буду дома праздновать! − опять, не сдержавшись, вставила я.

− Как раз таки насчет этого... Кир − мой близкий друг, зная, что ты наверняка будешь со своим москвичом, он принял мое приглашение отпраздновать этот праздник в нашей компании.

− И? Я тут причем?

− При том что теперь, когда ты остаешься дома, твой брат, несомненно, решит составить тебе компанию.

− И что? Тебе что, жалко?

− Да, жалко! Кир работает с утра до ночи, устает он в два раза больше, чем ты, он заслуживает нормальный праздник, а не выслушивание твоих жалоб и плача по поводу умерших родичей.

− Родителей!

− Да все равно кого, − посмотрел он мне в глаза. − Поняла? Я не хочу, чтоб он кис дома в праздник, в день, когда все должны веселиться.

− К чему все это? − недовольно поинтересовалась я.

− К тому, что когда твой брат скажет мне о том, что останется дома из-за тебя, я предложу ему прихватить с собой сестру, а ты, когда он это предложит, как маленькая послушная девочка, согласишься. Поняла?

− Чего? Я не собираюсь праздновать семейный праздник с людьми, которые меня бесят или же которых я не знаю!

− Тогда вали отсюда.

Он поднялся и пошел назад.

− Завтра можешь не приходить, я передам твоему брату, что ты нам не подходишь.

− Какого хрена? − еле-еле выбравшись из снега, я пошла за ним. − Это нечестно!

− Многое в нашей жизни нечестно, чтоб ты знала.

− Ты не имеешь права заставлять меня что-то делать! − я схватила его за рукав.

− А ну отвали! − он вырвал руку. − Не люблю, когда нарушают мои личностные границы!

− Мы уже договорились насчет работы! Ты дал обещание!

− Ха-ха-ха! Ну прости! − усмехнулся он. − Я сейчас закрою ворота, слишком холодно, если у тебя все, то до свидания! Шуруй отсюда!

Он начал медленно прикрывать вход. Черт! Черт! Я его ненавижу! Я-то уже подумала, что он не так уж плох! Как же теперь мое расследование? Как же подарки? О боже! Черт с ним!

− Стой! − пнула я дверь.

− М-м-м?

− Неужели ты не понимаешь, что это слишком по-детски?!

− Ты это мне хотела сказать?

− Ладно!

− Что?

− Хорошо! Я сказала, хорошо! Я соглашусь провести с вами Новый год! Ты доволен?

− Ну, так себе, а теперь повтори это еще раз десять, чтоб на твоем лице сияла правдивая улыбка, − высунулся он наружу.

− Я тебя ненавижу! Так бы и обрезала тебе голову этой дверью! − схватилась я за ручку.

− Давай, детка, повеселее!

− Пф… Кир, я согласна! − по-идиотски улыбнулась я.

− Ха-ха-ха! Порепетируй еще, в общем.

− Сволочь.

− Ты что-то сказала?

− Нет, что ты?

− Ха-ха-ха! Молодец, завтра в шесть как штык, а теперь топай отсюда.

Не сказав больше ни слова, он захлопнул передо мной дверь.

− Ах! Скотина! Чтоб тебя машиной придавало! Чтоб ты лишился всего, чего только можно! − крикнула я.

Сильно замерзшая, я поехала домой, где целый вечер просидела в ванне, отогревая обмерзшую пятую точку.

====== Пятьдесят первая. ======

Потянулись суровые деньки: задания в школе к концу четверти становились все обширнее, после изнуряющего учебного дня я топала на работу к брату, где порой до ужасающей боли в спине терла грязные полы, столы, ну и все остальное. После первых двух подобных дней мне захотелось послать все к черту и заработать, может быть, меньше денег, но зато менее травматичным способом, на что Аверина закатила мне истерику, напоминая основную цель моих действий.

Хорошо ей было рассуждать, она не таскалась, согнувшись с тряпкой до поздней ночи! Между тем, с главной целью за первую неделю у меня было совсем не густо, хоть я, как и предполагала Сашка, имела доступ ко всему, что было связанно с мастерской, мне не попадалось на глаза хоть что-то, способное вызвать подозрение.

Кроме Кира и Димы, в мастерской постоянно зависали самые разные парни, которые общались больше времени между собой, поэтому через пару дней весь мой интерес к ним отпал. Брат со своим другом постоянно копошились в разных углах ремонтной, периодически орали друг на друга, спорили по поводу лучшего оформления доверенных им машин, ну, в общем, разговаривали строго на рабочие темы. Случались моменты, когда парни начинали о чем-то шушукаться, но это было настолько тихо, что я ничего не могла расслышать. Самый привлекательный для меня объект находился на втором этаже, если эту пристройку сверху можно было так назвать. Там находилось нечто, напоминающее бухгалтерию. Все документы, все дневные доходы хранились именно здесь, но как только я поинтересовалась у Димы, стоит ли мне помыть пол наверху, он категорически возразил, сказав, что это его личностное пространство, куда он пустит меня после того, как разберет важные документы. Естественно, после этой «уборки» я нашла там лишь давно сгнивший ошметок от яблока и пару чеков за оплату телефона. Если там и было что-то, меня интересующее, это было хорошо припрятано или же вовсе вывезено отсюда. Однажды произошел неприятный момент. Дима обратил внимание на то, как я тщательно обследую стол, он поинтересовался, на кой мне вчитываться в различные, никому не нужные бумажки. Кое-как выкрутившись, сказав, что у меня просто такая привычка, я стала ощущать на себе его пристальные взгляды.

Летели дни. Новый год все приближался и приближался. Оставалась всего пара дней. Паше приехать так и не удалось. По его словам, он окончательно влип. Отец не отпускал его от себя ни на шаг. Меня это, конечно, расстроило: нам предстояло увидеться теперь лишь в следующем году. Подобное угнетало.

Двадцать девятого числа Дима, когда мы втроем пили чай после закрытия в одиннадцать вечера (мне пришлось пойти работать вместо того, чтобы веселиться на школьной дискотеке вместе с подругой) напомнил брату о том, где ему суждено будет отпраздновать Новый год. Кир весь искривился и попытался сказать, что не сможет оставить в этот семейный праздник сестру одну дома, учитывая, что даже Саша бросит меня и уедет с семьей кататься на сноубордах (что на самом деле было правдой), но его друг был непреклонен. Он предложил нам вместе отпраздновать этот великий день в одном из ночных клубов города, где они с его друзьями уже давно забронировали огромный стол. Кирилл, кажется, догадывающийся, что я вряд ли соглашусь, лишь печально вздохнул и сказал, что как сестра решит, так и будет.

Ну, а мне же пришлось натянуто улыбнуться и почти радостно заявить, что я совсем не против весело потусить с людьми, кажущимися мне интересными. Дмитрий широко заулыбался и хлопнул Кира по плечу, сказав, что его сестра не настолько плоха, как он считал поначалу. Сам Кирилл, по-моему, пребывал в состоянии шока. Да что там, я сама была в почти подобном состоянии: не каждый год ты добровольно уничтожаешь себе праздник по просьбе ненавистного тебе человека. Ну ладно. Теперь мне уже ничего не изменить.