Приключения друг без друга(СИ)

- Ну и прекрасно, - довольно произнес Павел Петрович. - Завтра в двенадцать я буду ждать тебя у себя для заключения трудового договора и обсуждения нескольких тонкостей. А пока проведи последний день в качестве курьера. Обратись к Софье. Она скажет тебе, что делать.

- Хорошо. Спасибо. Я пойду.

Парень поспешил встать с кресла и покинуть кабинет

- Хорошего дня, - услышал он.

"Столько чести"

- И Вам.

Часть 3

В то время, как Софья загружала руки Дмитрия тяжелыми коробками, при этом перечисляя план его действий, он улыбался и глядел в это строгое лицо.

-... Их компания находится на Белинского четыре, Корпус два...

- Сонь, - оборвал он ее.

Девушка подняла на него недовольный взгляд:

- Что?

- Может, допьем сегодня у меня оставшуюся бутылку Шардоне?

Цокнув, она с претензией заявила:

- Гончаров, катись к чертям!

- Ну-ну! Почему так грубо? Ты до сих пор обижена на меня?

- Белинского четыре, Дим. Второй корпус, - напоследок произнесла она и оставила его наедине с коробками.

Дмитрий уже давно забыл то чувство, когда тебя отшивают. Софья заставила его вспомнить это и осознать, что так жизнь его делается намного интересней и разнообразней.

Что ж. Следует приступить к работе.

А, нет. Надо сначала ответить на звонок, что неожиданно дал о себе знать именно в тот момент, когда руки Димы были заняты грузными коробками. Искренне надеясь, что это не бессмысленный звонок, он положил коробки на диван и достал телефон из кармана. Звонил Стрельцов, и Дима уже предвещал, что звонок этот явно бессмысленный.

- Да, - ответил он в трубку, и услышал голос своего лучшего друга:

- Гончар, ты сидишь?

Резкий вопрос парня обескуражил Диму:

- В смысле?

- Сядь.

Цель повеления Дмитрию была непонятна, но почему-то он послушался друга и присел на диван рядом с коробками.

- Сел?

- Да.

- Гончар, помнишь, я недавно говорил тебе, что существуют презервативы?

Каждая реплика Лёни все сильнее озадачивала Гончарова.

- Ну?

- Почему ты не знал об этом еще до того, как я тебе сказал? - строгий, даже отчитывающий голос Лёни становился громче, а беспокойство в груди Дмитрия от этого возвышалось до самых краев:

- Стрельцов, что ты имеешь в виду?

- Да то, что ты обрюхатил Носову!

Он не был готов к этому внезапному оповещению, и поэтому смысл его не сразу озарил сознание Дмитрия:

- Что я сделал? - обескураженный спросил он.

- Алина беременна, Дим. И она уже на третьем месяце.

Подобное пояснение просто раз и навсегда заткнуло ему рот. Он был не в состоянии произнести ни слова, зато сердце кричало во все горло, ударяясь о стенки его тела.

- Если ты ее не остановишь, - добавил Лёня, - она сделает аборт. Она запланировала его на завтра.

- Ты издеваешься, Лёнь? - сам того не ожидая, Дима заговорил. Но голос его оказался отчего-то слишком низким и хрипловатым.

- Тебе проще думать о том, что я шучу, правда? Но это не шутка, Гончар.

- Почему я слышу это от тебя? Почему она сама мне ничего не сказала?

- Вероятно, потому что она тебя ненавидит, Дим, - Лёня сказал это с такой интонацией, словно Дмитрий должен был знать об этом факте как о неоспоримой аксиоме и не задавать глупых вопросов.

- Черт, - рявкнул брюнет, ощущая, как все нутро его преодолевает неукротимая дрожь. Волнение, испуг, возбуждение, недоумение, восторг и злость слились воедино в его охваченной пламенем душе и необузданно вертелись в ней точно юла, с которой он любил играть в детстве, - Стрельцов, я... Но как? Как? Все эти три месяца... Мы были вместе, и она мне ничего не сказала?

- Дим, ты думаешь, если бы она узнала о своей беременности за то время, пока вы были вместе, она бы тебе не рассказала?

- Я теперь ничего не могу сказать о ней с полной уверенностью.

- Дима, факт в том, что она беременна, и в том, что от тебя. И эти два факта заставили ее принять такое решение.

- Какое решение?

Он еще не до конца понимал, в каком мире он находится, и о чем ему говорит этот иноземец по телефону. То пространство, в котором парило его существо, находилось за пределами планеты Земля и космоса вообще.

- Решение сделать аборт, Дима.

И вот он снова слышит это слово, но осознает его только в первый раз.

- Какой к черту аборт? - вырвалось у него. И, судя по обращенным к нему глазам сотрудников, вырвалось это у него слишком громко. Но именно в тот момент он не мог контролировать ни свой голос, ни свой организм, который дал необратимый сбой.

- Обыкновенный, Дим. Его делают при нежелательной беременности.

- Стрельцов, - он постарался не повышать голос и не выдавать в то же время напрашивающихся бабских всхлипов, - ответь мне честно. Она вправду беременна?

- Блин, Гончар, я не настолько богат, чтобы тратить деньги на междугородку для шуточек.

Этого было достаточно, чтобы оборвать связь. Дима стал искать номер Алины, который, как выяснилось потом, он удалил из контактов. Это лишь заняло много времени, но не послужило преградой. Парень по памяти набрал номер бывшей девушки, но оператор сказал ему, что этот абонент для него недоступен. Психологический тупик, на который он наткнулся, привел его в бешенство. Как все это случилось? Почему это случилось? И что ему теперь делать?

Повторный звонок по знакомому номеру, и она для него все еще недоступна.

Неужели пропасть между ними настолько огромна, что Алина готова избавиться от его ребенка, ни слова ему не сказав?

Может ли он плюнуть на перспективу успешной должности, чтобы вернуться к той, что стала ему чужой? Хочет ли он видеть в ней мать своего ребенка? Позволит ли он ей уничтожить такую возможность?

Оставив коробки на диване, он встал с него и за считанные секунды исчез с просторов офиса.

XXX. судьбоносный поступок

Часть 1

На следующий день. 12:00

Медсестра протянула Алине зеленый халат и шапочку - все, что нужно для оперируемого.

- Наденьте это. Через пару минут я к вам зайду с каталкой, и мы отправимся в операционную.

Девушка исчезла из палатки сразу же, не одарив Алину даже намеком на улыбку. Персонал не грубил ей, но их лица беспрерывно излучали презрение. Каждый взор в ее сторону и любое к ней обращение, были выражены через недовольство и едва прикрытое обвинение. Она не наблюдала такого отношения медсестер к роженицам. К таким пациенткам они были несказанно милы и добродушны, чего совсем нельзя было сказать о том, как они обращались к готовящейся к аборту писательнице. Очевидно, они считали ее бесчеловечным убийцей. Если бы они знали, что натолкнуло ее на этот шаг, они бы перестали так строго с ней разговаривать.

Алина стала наскоро снимать с себя одежду вплоть до нижнего белья, и оставшись уже абсолютно голой, она внезапно сбавила скорость.

Если отойти чуть дальше от раковины, можно увидеть в отражении висящего над ним зеркала собственный живот. Алина не знала, почему ей так захотелось полюбоваться своим обнаженным животом, но она с неприкрытым интересом рассматривала его и замечала прибавленные ею сантиметры. Осторожно, словно боясь что-то разрушить, она коснулась холодными руками слегка округлившейся области.

Она не может оставить его. Если она позволит плоду расти и развиваться, то скоро он выйдет на свет красивым и точь-в-точь похожим на отца. А она не сможет держать подле себя кого-то, похожего на эту тварь. Пусть ее считают убийцей.

Пусть.

Девушка еще долго не могла оторваться от собственного отражения. Положив ладони на живот, она с трепетом желала ощутить чужое сердцебиение на своей коже. Однако, стук в дверь вскоре вывел ее из этого непонятного состояния, и, наконец отвернувшись от зеркала, она начала натягивать на себя выданный ей халат.

Часть 2