Такой прекрасный, жестокий мир

– Мама, я убедилась в этом на собственном опыте. Но с деньгами можно сделать что-то хорошее, например, увековечить память Стюарта.

– Зачем? Он никому не сделал ничего хорошего, пока жил на этой земле, – холодно сказала Джун, снова взявшись за свои спицы.

Джун все еще очень болезненно реагировала на упоминания о Стюарте.

– Мама, это так на тебя непохоже. Никогда не слышала, чтобы ты плохо говорила о мертвых. Чем тебя так раздражает Стюарт?

Джун упорно не отрывала взгляд от вязанья.

– Деньги не могут купить любовь.

– Я полюбила Стюарта задолго до того, как он оставил мне все это. Он был чудесным человеком.

– Он был… – Джун умолкла, боясь сказать что-нибудь, о чем потом будет сожалеть. Стюарт Харгривс мертв, и можно его больше не бояться. – Я не хочу о нем говорить.

В наступившем неловком молчании Сара пыталась придумать какой-нибудь способ ослабить напряжение.

– Мам, ты хотела бы сходить в театр? – спросила она, просматривая почту.

После шумихи, поднятой прессой, Сара стала получать бесчисленные приглашения на кинопремьеры и благотворительные банкеты. До сих пор все они отправлялись в мусорное ведро, однако выход в театр развлек бы мать хоть на несколько часов.

– Только не на современный спектакль. Ну, ты знаешь, где все раздеваются догола.

– Вот приглашение на премьеру «Я и король». Думаю, там все прилично, и ты увидишь множество знаменитостей.

– Это было бы чудесно, – согласилась Джун.

Сара перевернула приглашение.

– Странно. Здесь не написано, от кого.

Сара открыла гардероб. Что надеть? Она давно уже не выходила «в свет», и почти все вечерние платья лежали сложенными в чемоданах. Она нашла зеленое шелковое платье с открытыми плечами, надела его и скрутила волосы узлом на макушке. Посмотрев на себя в зеркало, она почувствовала, что бледные обнаженные плечи делают ее слишком уязвимой, и уже хотела переодеться, когда, напевая «Привет, молодые любовники, где вы?», появилась мать в нарядном платье.

– Это платье очень подходит твоим глазам, – ласково сказала Джун.

– Ты сама неплохо выглядишь.

Мать покраснела и стала приглаживать воображаемые складки на немнущейся ткани.

– Поедем, не то опоздаем. Я хотела бы до начала спектакля купить программку и коробку шоколадных конфет.

Хоть Джун и прожила с Гарри в Лондоне много лет, она считала Вест-Энд ненамного безопаснее центра Бейрута. Проходя мимо совершенно безобидных туристов, она подозрительно оглядывала их и крепче сжимала сумочку, а пересекая Шафтсбери-авеню, остановилась как вкопанная посреди дороги, с любопытством уставившись на двух безвредных панков. Сара решительно взяла мать за руку и повела через толпу. Они представляли собой довольно странную пару: элегантная Сара возвышалась над старомодно одетой матерью.

Увидев репортеров, Сара занервничала и глубоко вздохнула, пытаясь побороть подступившую к горлу тошноту. Вряд ли стоит надеяться, что папарацци не заметят ее среди всех этих знаменитостей. Она устремила взгляд прямо вперед и шагнула на красную ковровую дорожку, ведущую к театральному входу.

– Сара, ты сегодня прекрасно выглядишь, – крикнул один из фотографов.

– А кто это платье рядом? – завопил другой.

– Моя мама, – рассмеялась Сара. Вопрос помог ей решить, как справиться с ситуацией – нужно только притвориться, что она снова на подиуме. Спина прямая, походка «от бедра», зеленый шелк струится по телу, подол поднимается и падает над длинными стройными ногами – получатся отличные фотографии.

– Сара! Посмотри сюда, Сара! Давно не виделись!

Даже не оглядываясь, Сара немедленно узнала гнусавый голос.

К несчастью, Джун остановилась.

– Кто-то зовет тебя, дорогая.

Поздно. Джулиан Марш уже стоял рядом с ней.

– Без кавалера, Сара? Полагаю, ты еще официально в трауре, если можно так выразиться? – съязвил он.

Сара выпустила руку матери и повернулась к нему, чем лишь привлекла внимание всех присутствующих фотографов. Марш расхохотался ей в лицо, и, не успела она ответить ему, как почувствовала чью-то руку на талии.

– Мисс Мур. Я был бы счастлив проводить вас и вашу спутницу внутрь.

Сара непонимающе посмотрела на мужчину, вежливо уводящего ее от наглого репортера, и не сразу узнала его. Увидев на ее лице разочарование, мужчина опустил руку.

– Нас никогда официально не представляли друг другу. Кристофер Херд, сотрудник «Геральд».

– Я знаю, кто вы такой, – сказала Сара, отстраняясь.

Кристофер засмеялся.

– Сара, я не ищу материал для газеты, я просто подумал, что вас надо спасать.

Похоже, этот стройный мужчина в безупречном смокинге искренне считает себя рыцарем на белом коне, пришедшим на помощь даме в беде.

– Это моя мама, – сказала Сара, надеясь, что он перестанет пристально рассматривать ее.

В полном соответствии с образом, Херд поднес руку Джун к своим губам.

– Счастлив познакомиться с вами.

Джун смутилась, но его старомодный шарм явно произвел на нее впечатление. Херд снова перевел взгляд на Сару.

– Я знаю, что я – один из них, – сказал он, кивая на репортеров, – но в данный момент я не на работе и был бы счастлив, если бы вы позволили защищать вас от них.

За стеклянными дверями нагло ухмылялся Джулиан Марш. Даже оказавшись между двух огней, Сара не собиралась связываться ни с кем из тех, кому платила Синтия Харгривс, сколько бы обаяния он ни излучал.

– Благодарю вас, но уверена, что с нами ничего не случится, – сухо ответила она. – Пойдем, мам. Ты хотела купить конфеты.

– Он похож на Гэри Гранта, – прошептала Джун.

Они уже минут пять сидели на своих местах, когда в кресло рядом с Сарой уселся Кристофер Херд.

– Какое совпадение, – сказал он, прижимаясь бедром к ее ноге, и чересчур фамильярно спросил – Итак, как дела?

– Я уверена, что вы читаете газеты.

– Да. Не очень приятная ситуация. Но вы же работали в газете и понимаете, что в этом нет ничего личного. – Он улыбнулся. – И, между прочим, я не написал ни слова.

– Вряд ли это ваша заслуга. Думаю, Синтия придушила эту тему в зародыше.

– Милый молодой человек у входа дал мне это бесплатно, – вмешалась в беседу Джун, восторженно размахивая программкой.

Свет погас, и увертюра не позволила Херду продолжить разговор.

Знакомая с содержанием по кинофильму, не раз виденному вместе с матерью, Сара почти не следила за происходящим на сцене. В антракте Кристофер пригласил их в бар, предложив познакомить со своими знаменитыми друзьями. Если он думал воздействовать на Сару, поразив ее мать, то он жестоко ошибся.

– Мама, ты иди. Я посижу здесь.

Когда прозвенел звонок ко второму акту, вернулась раскрасневшаяся от возбуждения Джун.

– Представляешь, я только что познакомилась с Элен Пейдж!

Сара в отчаянии закрыла лицо руками. Второй акт, казалось, тянулся вечность, и она с нетерпением ждала момента, когда наконец король упадет замертво и можно будет вырвать мать из когтей Кристофера Херда.

Когда волнующий конец наступил и зажегся свет, Кристофер, как истинный джентльмен, вежливо предложил заплаканной Джун белоснежный носовой платок.

Сара оттолкнула Херда, попытавшегося взять ее под руку. Он только улыбнулся.

– Пойдем, мама, нам пора домой.

– Но я обещал познакомить вашу мать еще кое с кем.

Не в силах испортить матери вечер, Сара смотрела, как Херд втирается в доверие.

– Ладно, – смягчилась она. – Пять минут, а потом мы точно уходим.

Сара следила, как Кристофер водит мать по фойе, представляя ее разным людям, и неохотно признала, что он действительно очень привлекателен, если, конечно, вам нравятся мужчины, которые в зеркало смотрят чаще, чем по сторонам. Все в нем, вплоть до тщательного маникюра, просто кричало о безупречном вкусе. Для мужчины его возраста он прекрасно сохранился, и Сара заподозрила, что тут не обошлось без пластической операции.