Под сенью каштанов

— Ванесса, Ванесса!

Подхваченные единым порывом, Ванесса и Чарли ринулись к дому и стремглав взлетели по лестнице. Дверь в комнату Рэйчел была распахнута настежь. Девочка пребывала точно в таком же положении, как и в тот день, несколько месяцев назад, когда к ней явилась мать, чтобы забрать у нее Поппи: забилась в угол, как загнанный зверек, прижимая к груди дочку и готовясь защищать ее из последних сил.

— Это отец Тайлера, и он хочет отнять у меня Поппи, — плачущим голосом сообщила Рэйчел. — Он полагает, что имеет на это право, поскольку приходится ей дедушкой.

— Я не был столь категоричным и прямолинейным. Я всего лишь пытался воззвать к голосу ее рассудка, — заявил отец Тайлера лишенным эмоций, каким-то скрежещущим и шершавым, как сухие листья, голосом. Он и в самом деле был высоким и худым и носил очки с толстыми линзами, то есть оказался в точности таким, каким его описала Чарли. У отца Тайлера были жидкие светлые волосы, бледные, бесцветные глаза и выпирающее адамово яблоко. Одет он был неброско — простые хлопчатобумажные брюки, клетчатая рубашка, льняной бежевый пиджак, мягкие кожаные туфли наподобие мокасин, но Ванесса знала, что эта кажущаяся небрежность весьма нарочита и что костюм его стоит кучу денег, как и плоские золотые часы на костлявом запястье.

— При чем здесь голос рассудка, позвольте узнать? — сказала она. — Поппи — дочь Рэйчел, и вы не можете просто войти сюда и потребовать, чтобы малышку отдали вам.

— Слушайте, слушайте, что вам говорят, — поддержала ее Чарли.

— А вы кто такая? — пожелал узнать отец Тайлера, глядя на Ванессу и в упор не замечая Чарли.

— Меня зовут Ванесса Диэр, я — подруга Рэйчел.

— А меня зовут Чарли Олмерод. — Но маленькая девочка могла вообще не раскрывать рта: незваный гость не обращал на нее никакого внимания.

— Это что, логово лесбиянок? — осведомился он.

Ванесса помимо воли расхохоталась:

— Нет, конечно!

— Что такое лесбиянка? — пожелала узнать Чарли.

— Об этом тебе лучше спросить у своего отца, — посоветовала ей Ванесса.

— Только вчера я узнал от своей бывшей жены, что мой сын стал отцом. — В голосе мужчины прозвучало раздражение, ему явно не нравилось, что приходится объясняться с какими-то незнакомыми женщинами. — Я обнаружил этот адрес в его записной книжке вместе с номером мобильного телефона.

— Он позвонил мне сегодня утром и спросил, можно ли ему прийти. — Рэйчел осторожно вышла из угла и присела на кровать. Поппи бесстрашно разглядывала незнакомца. — Я просто не сообразила, что он хочет забрать у меня Поппи.

— Я вовсе не хочу забирать ее у тебя. — Да он в любую минуту готов затопать ногами от злости и негодования, поняла Ванесса. — Будучи дедушкой ребенка, я хочу навещать ее: скажем, на выходные дни или во время каникул. Мы с супругой в скором времени планируем навестить ее родственников в Ирландии, и она хотела бы взять малышку с собой.

Рэйчел издала негромкий протестующий крик, и Ванесса поспешила спросить:

— Другими словами, вы все-таки хотите увезти Поппи с собой?

— Всего лишь на несколько дней, — ответил мужчина.

— Неужели вы всерьез рассчитывали, что приедете сюда и Рэйчел добровольно отдаст вам свою дочь? Пусть даже не сегодня, а завтра или послезавтра? Это же глупо. — Мужчина недовольно поморщился. Ему явно не понравилось, что его обозвали глупцом. — Причем не просто глупо, а очень глупо, — повторила Ванесса, намеренно тыча его носом в грязь. — Полагаю, вам лучше обратиться к адвокату и выяснить, каким образом вы можете получить право видеться с ребенком. Да, кстати, раз уж мы заговорили о соблюдении законности, то в этой стране считается преступлением заниматься сексом с несовершеннолетними. Рэйчел было всего четырнадцать, когда она забеременела от вашего сына. И он автоматически превращается в преступника, мистер Картер Бут, причем независимо от того, сколько лет на тот момент исполнилось ему самому.

«Вот тебе, гнусный человечишка, съел? Подумай-ка хорошенько о том, что я тебе сказала», — мстительно хотелось добавить ей, но Ванесса сдержалась. Несмотря на ее осведомленность, кто знает, быть может, она несла полнейший вздор.

Отцу Тайлера пришлось уйти несолоно хлебавши. Ванесса сказала, что возьмет Поппи с собой в сад, пока Рэйчел будет принимать ванну, чтобы немного успокоиться.

— Каждый день у нас что-нибудь случается, — пожаловалась она.

— Нет, совсем не каждый, — возразила Чарли.

— В таком случае, почти каждый день.

— Неужели я взбежала по этим ступенькам? — мимоходом заметила Ванесса, когда они с Чарли и Поппи уже собирались спуститься.

— Да, и вчера тоже, хотя и не так быстро, как я. Впрочем, это неудивительно, потому что мне всего семь, а вам намного больше.

Ванесса вспомнила, как, впервые попав в этот дом, с величайшим трудом поднялась по лестнице к себе в комнату. Зато теперь она проделывала это без особого труда. Новое платье, которое она купила для прощальной вечеринки, уже было свободным в талии.

— Пожалуй, на следующей неделе я съезжу в город и куплю себе что-нибудь из одежды, — произнесла Ванесса вслух.

— А мне можно поехать с вами?

— Естественно. А потом мы можем перекусить в ресторане. — Наверное, стоит попросить Меган, мать Броуди, побыть здесь, пока она будет отсутствовать, чтобы с Рэйчел ничего не случилось. Девочка отчаянно нуждалась в телохранителях.

Эмма позвонила Диане и попросила привезти ее вещи с Корал-стрит. Сама она заглянет в Иммиграционный центр, чтобы забрать их, когда у Дианы закончится рабочий день.

— Мне не хочется просить об этом Дамиана или кого-нибудь из мальчиков, — пояснила она. — Чемодан, который я привезла с собой, стоит под лестницей.

Диана никак не могла заставить себя проникнуться неприязнью к девушке, которая вполне могла бы стать ее невесткой. Она пообещала, что выполнит просьбу Эммы сегодня же вечером, после чего дала ей номер своего мобильного телефона.

— Просто так, на всякий случай, если тебе вдруг понадобится связаться со мной. — Она полюбила свой новенький мобильник и раздавала его номер всем, кого знала.

В тот же вечер Диана отправилась на Корал-стрит, но застала дома одного Дамиана. Он валялся на диване и смотрел на DVD старый фильм о Джеймсе Бонде. Брат заявил, что очень рад тому, что именно Диана пришла за вещами Эммы.

— Я боялся, что она придет сама, и, честно говоря, не знал бы, что ей сказать. Ты не поверишь, сестренка, но, кажется, я по ней скучаю. Немножко, — мрачно добавил он, — и я вроде бы уже свыкся с мыслью о том, что стану отцом, а теперь придется от нее отвыкать. Ведь я ждал рождения ребенка со дня на день.

— Не расстраивайся, милый, — принялась утешать его Диана. Брат у нее был симпатичным и надежным молодым человеком, и она не сомневалась, что в один прекрасный день он встретит достойную девушку, которая сделает его счастливым. Оставалось надеяться, что она окажется лучше Эммы. Диана сделала ему бутерброд с маслом, намазала сверху джемом и налила чашку чаю. — Пожалуй, тебе пора сходить в магазин, — напомнила она брату. — В холодильнике хоть шаром покати.

— За покупками всегда ходила Эмма. Наверное, я стану заезжать в супермаркет после работы, по пути домой.

— Заставь Гарта и Джейсона помогать тебе. Если хочешь, — в порыве великодушия предложила Диана, — я могу по субботам заходить к вам и делать покупки.

— Ни за что, — заявил Дамиан, отрицательно качая головой. — Пришло время нам троим самим научиться заботиться о себе. У тебя есть своя жизнь, Ди, как и у каждого из нас. — Он добавил, что не станет помогать ей складывать вещи Эммы, потому что лишь расстроится еще сильнее. Очень кстати, что она знает, где что лежит. — А после того, как ты все соберешь, я отвезу тебя в Бланделлсэндз на машине.

Когда на следующий день Диана после окончания работы появилась в дверях Иммиграционного центра, из большого серого седана, припаркованного у тротуара с противоположной стороны улицы, вылезла Эмма и пошла к ней навстречу через улицу. За рулем машины сидел симпатичный смуглолицый молодой человек, а в полумраке заднего сиденья виднелась какая-то женщина средних лет.