Рейз (ЛП)

Я хотела кричать, умолять и помешать ему уйти, но не могла двигаться, у меня едва получалось плакать.

— Когда я вернусь после боя, со свежей кровью на руках, мы поедем в Лас-Вегас, и ты выйдешь замуж, мышка, раз и навсегда. Мне надоело ждать.

После этих слов Алик ушел, заперев меня в этой комнатке.

Все, что я могла, — это плакать и лежать неподвижно, пока меня не сразил тяжелый сон.

20 глава

Рейз

— У тебя есть все для этого, Рейз, — убеждал Виктор, пока я разогревал мышцы, подпрыгивая вверх, до боя оставалось всего несколько минут. Я тренировался весь день. Выбросил все из своей головы, кроме одного — убить Дурова.

Я слышал рев толпы, и доносившиеся до меня звуки были намного громче, чем в предыдущие ночи. Это был финал, заключительный бой насмерть, чемпионат Подземелья.

Рейз против Мясника.

— Он сильный и опытный, но и ты тоже. У него скорость и мастерство, но ты превосходишь его. Он не знает себе равных во владении кинжалом, но ты — непревзойденный во владении кастетами с шипами. Он безумный, но Рейз, — Виктор встал передо мной, в то время как я подпрыгивал и наносил удары по груше. Он протянул руку, удерживая сумку, и заставил меня посмотреть. — Но ты здесь для мести. Ничто не сравнится с этим в качестве мотивации.

Я хмыкнул, соглашаясь, его слова разжигали мои мышцы. Единственное, что могло сделать это еще лучше, была Киса. Она говорила, что собирается прийти и увидеться со мной перед боем, но до сих пор не появилась.

— Киса? — спросил я у Виктора, нанося удары кулаками по поверхности груши.

Виктор пожал плечами и покачал головой.

— Нет, пока не приходила. И она даже не с Дуровым.

Это заставило меня прерваться. Киса всегда присутствовала в тренажерном зале, когда мы тренировались. Она всегда была с Дуровым перед боем. Где, черт возьми, она могла быть?

Пощечина вернула меня в реальность, я зарычал, а Виктор одернул руку.

— Сфокусируйся, Рейз. Это он, это твой шанс. Прямо здесь, прямо сейчас: жизнь или смерть, оставь мысли о Кисе.

— Да знаю, — прорычал я, его пощечина вернула меня обратно в мир полный ярости.

— Хорошо, — сказал Виктор, — потому, что здесь находятся те, кто хотят смерти Дурова не меньше твоего.

Я взглянул на Виктора, его мутный взгляд впился в меня.

— Он заработал себе немало врагов, Рейз. Толпа там, как голодные волки. Ты первый реальный соперник, который когда-либо был у Алика. С остальными он просто играл. Как чертов тигр играет с игрой, но не с тобой, мы все знаем, что ты — единственный, кто может его убить. — Виктор шагнул вперед и положил мне руку на плечо. — Ты можешь убить наследника Братвы. Так что сегодня вечером тут собрались не только зеваки, сынок. Китайцы, итальянская мафия, чеченцы — все хотят быть в курсе, что Братва станет уязвимой в случае твоей победы.

Я пришел в замешательство. Я знал, что даже если Дуров будет мертв, то должен быть еще наследник, но не мог себе представить, кто?

Стук в дверь был сигналом, что пора. Настало время размазать Дурова.

Покрутив шею в разные стороны, я расслабил плечи и подошел к скамейке, чтобы взять свои кастеты. Проскользнув, я ощутил холод металла, они сели плотно, сливаясь со мной

Рев толпы становился все громче, я разминал ноги, раскачиваясь из стороны в сторону. Я закрыл глаза, представляя победу. Представляя Дурова под собой, как на него обрушивается вся тяжесть моих смертельных ударов. Представляя, как его взгляд становится безжизненным, как останавливается его черное сердце.

— Ты готов, Рейз?

Я моргнул, возвращаясь к тому, чтобы было здесь и сейчас. Виктор встал передо мной.

Я кивнул.

Я был более чем чертовски готовым к тому, чтобы прикончить Дурова. Все двенадцать лет я был готов к этому. Это была запоздалая двенадцатилетняя расплата.

Когда открылась стальная дверь, я вышел вслед за Виктором в затхлый, промозглый коридор. По доносившимся звукам я понял, что зрителей стало больше по сравнению с другими боями, это говорило о том, насколько их привлекал финал чемпионата. Я заметил по пылинкам, падающих с каменных стен, по топоту ног, создающих вибрацию вдоль длинного коридора, что зрителей собралась значительно больше, чем прежде.

Моя кожа пылала от адреналина, пока я раскачивался из стороны в сторону, подпрыгивая и пружиня на ногах, одетый в черные шорты, с нанесенными под глаза черными отметинами. Мое сердце, как насос, наполняло каждую вену мщением.

Свет из «Подземелья» осветил конец коридора, я замер у выхода, упиваясь видом самой большой толпы, которую я когда-либо видел. Сборище преступников, шулеров всех мастей и всякого отребья — все кричали, обращенные ко мне. Я не мог разобрать что именно, мое внимание привлекла хорошо освещенная клетка, Дуров, как вкопанный, стоял в центре октагона, его фигура привлекала внимание, заставляя забыть обо всем другом.

Я мог слышать, как дыхание эхом прокатывалось от моей вздымающейся груди к ушам, я чувствовал, как сильно и быстро бьется сердце. Каждый мускул дергался от волнения; я усиленно тренировался — каждый бой, что я провел, был подготовкой к этому моменту. Я ладонью потер живот, проводя по области с отметинами об убитых мной.

Каждое убийство был подготовкой к этому моменту.

Моя ладонь скользнула по последней отметине. Голиаф… 362… мой друг… и я закрыл глаза.

Подняв их к стропилам, я еще раз ненадолго закрыл их, давая обещание 362, где бы он ни был. Я отомщу и за тебя тоже… брат.

Меня прервал скрежет металла о металл. Дуров обезумевшими глазами уставился на меня, вышагивая по краю клетки, как псих, его мускулистое тело обливалось потом, ноздри раздувались, он водил кинжалом по стене клетки.

В гневе я сжал губы, я жаждал крови этого ублюдка, который лишил меня нормальной жизни. Чья-то рука ударила меня по плечу, я бросил взгляд по левую сторону от себя, прямо на меня смотрел Виктор.

— Твое время пришло, Рейз. Верши свою судьбу.

Сделав глубокий вдох, я дал его словам наполнить меня, ноги начали двигаться вперед сами по пути к цели, сотни рук хлопали меня по спине. У меня же была одна цель, прямо сейчас он разминал шею, поворачивая кинжалом в руках, его глаза сверкали от ярости.

Когда я подошел ближе, Быки открыли мне дверь, и я вошел внутрь клетки, стоя напротив Дурова. Его глаза вспыхнули от волнения, мышцы шеи напряглись, что означало: он готов к моей атаке.

Не было смысла в выстреле пистолета, извещающего о начале боя.

Не осталось времени на любое вступление. Это было личным, были два разъяренных монстра, сражающихся насмерть.

Используя в свою пользу скорость и превосходство в массе, я обхватил руками торс Дурова и повалил его на пол, меня переполнял адреналин, когда он грохнулся спиной на поверхность клетки. Он тоже обхватил меня за спину руками, как стальным обручем, пытаясь перевернуть, мы оба боролись за господство.

Приподнявшись, я занес вверх руку и со всего размаха ударил его в плечо. Мой клинок пронзил его кожу, но этот поддонок будто не заметил моего удара. Подергивая ногами, он повалил меня на спину, моя рука проскользнула по его покрытому потом бицепсу. В ту же секунду Алик поднял кинжал и направил его вниз, но мне удалось увернуться в самый последний момент, когда стальное лезвие скользнуло по полу.

Используя ноги, я пнул его, опрокидывая на спину и наваливаясь сверху телом, фиксируя за запястья над его головой. Безумный взгляд Дурова встретился с моим, я видел ненависть в его глазах, мои воспоминания подсказывали мне, что я и раньше много раз видел этот взгляд.

Алик боролся из всех сил, но мой захват был слишком сильным, из его ослабленного плеча, которое я пронзил своим кастетом с шипами, текла кровь. Я смотрел сверху вниз, смотрел на Дурова, сжимая его запястья, а он так сильно скрипел зубами, что я услышал громкий треск, исходивший от его коренных зубов.