Темное зеркало

— Не надо, пусть говорит, что хочет, — усмехнулась она. — Я никогда не обращала внимания на его оскорбления. А сейчас и подавно мне безразличны его высказывания. — И, пристально взглянув в красное от гнева лицо Броди, холодно промолвила: — Возмездие всегда наступает. Рано или поздно. Жаль, что никогда прежде ты не задумывался над этим.

— Только не делай из меня идиота, Лиз! — злобно бросил Ярборо, выхватывая у нее из рук бумаги, направляясь к двери и рывком распахивая ее. На мгновение он задержался на пороге, обернулся и процедил сквозь зубы: — Наш разговор не окончен. Мы с тобой еще встретимся... — И ушел, громко хлопнув дверью.

Ник приблизился к Элизабет, обнял ее, прижал к себе и очень серьезно сказал:

— А он опасен, очень опасен, Лиз. Настоящий головорез. Ты должна быть с ним поосторожнее.

— Я знаю, что он собой представляет. Я же не первый день с ним работаю.

— Но мне кажется, ты не сознаешь, до какой степени он опасен. Этот субъект, похоже, способен на все.

— Наверное, ты прав. Господи, как страшно постоянно думать о том, что ты живешь во враждебном мире и тебя окружают преступники, убийцы, сумасшедшие, расчетливые негодяи, подлецы! Везде подстерегает опасность, но с какой стороны она к тебе подберется, ты никогда заранее не знаешь. Ярборо опасен, Фергюсон опасен, Зеркальный убийца опасен... — Она подняла голову и посмотрела в его ярко-зеленые глаза, которые были полны искреннего сочувствия и беспокойства за ее судьбу. — Но я сильная женщина и умею за себя постоять, — улыбнувшись, тихо добавила Элизабет. — Я не дам себя в обиду.

— Лиз, позволь мне позаботиться о тебе, — попросил Ник, нежно прикасаясь губами к ее щеке. Внезапно он порывисто прижал ее к себе и горячо прошептал: — Ты моя дорогая девочка.

— Я — твоя женщина, — поправила она, но, мгновенно сообразив, что фраза получилась двусмысленной, смутилась и уткнулась лицом ему в грудь.

— Очень надеюсь на это, — погладив ее по пышным шелковистым волосам, отозвался Ник. — Значит, и среди полицейских попадаются приятные исключения, — шутливо добавил он. — Я польщен.

— Давай вернемся к списку, который я для тебя составила, — отнимая лицо от его груди, сказала Элизабет. — А то, боюсь, ты много о себе возомнил, детектив О'Коннор. Нет, все-таки все полицейские одинаковые!

Глядя на членов своей оперативной группы, расположившихся за длинным столом, Ник с огорчением думал о том, что никогда прежде не видел их в таком состоянии. Стефани, Фред, Рэй... Бледные, усталые лица, красные от постоянного недосыпания глаза, под глазами большие темные круги. Стефани впервые появилась на работе без косметики! Даже в ту ночь, которую они провели с Ником в одной постели, косметику с лица не смыла, а сейчас...

Рэй, обычно тщательно следящий за своим внешним видом, сегодня впервые пришел в мятой, несвежей одежде, и складывалось впечатление, что он не снимал ее даже ночью. Лицо Рэя, обычно румяное, сегодня приобрело землистый оттенок, под глазами залегли темные круги.

Фред... тот никогда не отличался аккуратностью, мало придавал значения своей внешности, а на одежду вообще не обращал внимания, поэтому его мятая рубашка и потертые джинсы Ника не удивили. Но Ник очень переживал и за Фреда, видя, как тот вымотался за последние дни, собирая необходимую для продолжения расследования серии убийств информацию.

А вот внешний вид двух мужчин, сидящих в дальнем конце длинного стола, выгодно отличался от членов оперативной группы. Питера Макдональда и Марвина Питри на заседание никто не приглашал, они явились по собственному желанию, надеясь узнать последние новости и получить дополнительные сведения, добытые членами оперативной группы. Прогнать их было, разумеется, нельзя, поэтому Нику ничего не оставалось, как делать вид, что он не замечает их холеных лиц и чистых выглаженных костюмов и не ощущает тонкого аромата дорогого одеколона, распространившегося по всему кабинету.

На столе перед Ником лежало множество папок и документов: протоколы вскрытий, фотографии с мест преступления, истории болезни убитых, данные на более двухсот людей, имеющих отношение к телекомпании Ярборо, информация о многочисленных последователях преподобного Тэггерти, список потенциальных врагов Элизабет Найт и Броди Ярборо...

Упорно игнорируя присутствие Питера Макдональда и Марвина Питри, Ник снова обвел взглядом членов своей оперативной группы и сказал:

— Вы проделали огромную работу, и добытая вами информация очень поможет нам в раскрытии серии преступлений, совершенных маньяком-убийцей. Один я никогда не сумел бы собрать такое количество необходимых сведений, какое добыли вы.

На землистом лице Рэя проступил румянец, Фред, как всегда, молча, с ленивым видом принялся жевать зубочистку, а Стефани, опустив голову, с преувеличенным вниманием стала рассматривать свои руки, сложенные на коленях.

— Стефани, расскажи, пожалуйста, что тебе удалось выяснить за время, проведенное среди митингующих, — попросил Ник.

Она вскинула голову, машинально покрутила колечко с бирюзой, украшающее безымянный палец, откашлялась и начала:

— Мне удалось познакомиться и сблизиться со многими последователями преподобного Тэггерти, которые ежедневно собираются перед входом в здание телекомпании. Большинство его сторонников — нормальные, порядочные люди. Они волнуются за жизнь своих близких и озабочены насилием, которое, как им кажется, пропагандирует шоу «Темное зеркало». Все они обожают Тэггерти, искренне считая, что его устами говорит сам Господь, а некоторые просто боготворят его и готовы выполнять любые его просьбы или приказы.

— А какое впечатление на тебя произвел сам Тэггерти? — спросил Ник.

— С моей точки зрения, он, конечно, далеко не Господь Бог. Но следует признать, что Тэггерти действительно оказывает большое влияние на своих сторонников. Прирожденный оратор, излагает свои мысли красиво, ясно, а главное, убедительно. Люди слушают его с раскрытыми ртами. Он, безусловно, неглуп, хороший психолог и тонко чувствует настроение своей паствы.

— Спасибо, Стефани, — сказал Ник и, обращаясь к Рэю, спросил: — А какие данные на Тэггерти удалось получить тебе?

— Весьма любопытные, — усмехнулся детектив, раскрывая внушительных размеров папку с документами, аккуратно подколотыми, с подчеркнутыми красным карандашом строчками. Рэй всегда отличался аккуратностью и дотошностью во всем, и Ник очень уважал его за эти качества. — Значит, преподобный Тэггерти... — Рэй сосредоточенно смотрел в папку с бумагами. — Как Тэггерти сам рассказывает о себе... он еще в юные годы получил сан священника и вел праведный образ жизни, служа Богу и людям, а вот во Флориде, куда я посылал запрос, о преподобном сложилось иное мнение, и далеко не восторженное.

— Что тебе удалось узнать? — нетерпеливо спросил Ник.

— Интересные подробности. Лет двадцать назад, когда нашему пастору было приблизительно тридцать лет, он был не таким благостным и умудрился провернуть несколько мошеннических операций. Первая связана с торговлей земельными участками во Флориде. Тэггерти с сообщниками находили состоятельных пожилых людей, желающих купить участок земли во Флориде, на берегу моря, показывали им красочные проспекты, расписывали все прелести будущей курортной жизни и составляли договор. Когда же клиенты, заранее оплатив стоимость земли, прибывали на место, то Тэггерти и его сообщников они там не находили, а вместо райского уголка их взору представали унылые заболоченные клочки земли, кишащие крокодилами, змеями и тучами ядовитой мошкары.

— Ловкий слуга Бога! — воскликнул Фред и громко рассмеялся.

— Да уж, ничего не скажешь...

— А еще одну мошенническую операцию, о которой мне удалось узнать, преподобный Тэггерти провернул в штате Огайо. Суть ее заключалась в том, что пастор и начальник почтового отделения одного из маленьких городков присылали по почте небогатым людям буклеты с рекламой дешевых товаров. Деньги за них предлагалось вносить тоже заранее. Они специально выбирали клиентов из бедных семей, точно рассчитав, что те непременно клюнут на дешевку. Те, естественно, клевали, посылали деньги, а потом получали в посылках всякое барахло.