Журналистская история... (СИ)

-Ничего, я подожду.

Время тянулось, а Доусон все не было. Я уже допила свой чай и мне принесли вторую чашку. Продюсер ни на секунду не отрывал от меня взгляд, и несколько раз мне пришлось завести разговор про тот или иной предмет обстановки, чтоб хоть как-то отвлечь его. Наконец я услышала возню в коридоре и в гостиную вошла художница. На ней была старая, потертая джинсовая куртка и льняные брюки. Образ завершали тяжелые кожаные ботинки. Значит, это ее повседневная одежда. Весьма интересно.

-Привет, Джонатан, - сказала она и перевела взгляд на меня. Ее лицо исказилось. – А вы что здесь делаете?

Уверена, она не это хотела сказать.

-И вам добрый день, мисс Доусон, - я сладко улыбнулась. – Дело в том, что Сидни заболела и попросила подменить ее. Надеюсь, вы ничего не имеете против?

Художница помедлила с ответом.

-Что вы, думаю, мы прекрасно проведем время, - какая вежливость! Мисс Доусон достойна восхищения.

-Тогда начнем? – я поставила на стол диктофон.

-Пожалуйста.

Это было похоже на игру: я задаю вопрос – получаю ответ, и ничего более. Ответы чаще были краткими, из чего я сделала вывод, что она не очень-то любит говорить. Иногда в разговор некстати вмешивался Джонатан, но всегда закрывался, поймав злой взгляд художницы. Но меня начала волновать одна вещь - под конец интервью никак не могла сосредоточиться на ответе. Я слушала ее голос, но… ничего не слышала. Смотрела в глаза - и терялась в них. Вопросы закончились, пора было выходить…. У моей мамы есть прекрасное обозначение тому, что я сейчас сделала – выпустить чертей. Как же напоследок без шоу?

-Мисс Доусон, вы читали утреннюю газету? – спросила я, стараясь, чтоб мой голос звучал как можно безразличнее.

Художница вопросительно подняла бровь. Я затаила дыхание.

-Газетчики умеют лепить сенсацию.

-Вы правы, но все же не могу не подивиться, как это у них получается, - я сделала вид, что задумалась. - Так правдоподобно.

-Да, - Кеннет посмотрела на свои ногти, - скорее всего, вы поделились с ними рецептом. Ведь знаете, как из дерьма сделать конфетку.

Я почувствовала, как во мне снова вскипает вулкан.

-Щека не болит?

Художница обнажила клыки, я готова поклясться, что слышала, как из ее горла донеслось тихое рычание. Мы были похожи на двух хищников, оценивающих силы друг друга. Казалось, эти секунды длились вечно.

-Ай! – внезапно вскричал Джонатан. Мы обе перевели на него взгляд и заметили большое пятно от чая, расплывающееся на смятом пиджаке.

-Ничего, со мной все в порядке, - он резко встал, - я сейчас приду.

Я и Кеннет одновременно поднялись, словно по сигналу.

-Спасибо за интервью, мисс Доусон, я пойду, - выпалила я. – До свиданья.

-До свиданья.

Снова все повторилось, снова я все начала и снова за это поплатилась! Не знаю…. Каждый раз, когда смотрю в ее глаза, то просто теряю голову, хочется прогнать эти мысли – вот почему я и нападаю. Вся сдержанность и хваленая объективность растворяется в воздухе. Я не могу это терпеть. Намеренно заставляю ее вызывать во мне злобу. Но метод стал давать осечки, я злилась буквально несколько минут, потом же хотелось побежать обратно или хотя бы просто взглянуть на нее, извиняясь.

Прошла неделя. Интервью уже давно было готово, я получила премию, но потеряла покой. Ларри первым заметил, что со мной творится нечто странное, и предложил свою помощь, но я решительно отказалась, утверждая, что все в порядке. Для начала нужно было самой разобраться, почему все валится из рук, а на работе даже на секунду не могу сосредоточиться.

Эфини вернулась из Рима с новыми контрактами. Я искренне за нее порадовалась. Темы Кеннет Доусон при разговоре мы не касались – от одного только упоминания меня дергало. Короче, я медленно, но верно сходила с ума. О приступах неконтролируемого гнева вообще молчу. Я чувствовала себя зеленым подростком, который впервые влюбился и даже не представляет, что ему с этим делать. Влюбился? Такого просто не может быть, но… похоже, я наконец нашла этому определение. Только стало еще хуже. Я, Сьюзен Тиллиган, примерная жена, которая спит только с мужчинами из высшего общества…. Кеннет – женщина, и с этим ничего не поделаешь. Прошло немало бессонных ночей, прежде чем я поняла, что со мной творится. Да, веселая у нас с Ларри семейка, ничего не скажешь….

Часы пробили три раза и все вновь погрузилось в тишину. Ларри спал, я, как можно тише встала с кровати и пошла к компьютеру. Вот уже третью ночь проводила сидя в Интернете, выкуривая сигарету. Времени теперь хватало на все: я читала, смотрела фильмы, даже играла в игры, чего отродясь не делала, воспринимая компьютер, лишь как средство получения информации.

Заглянула в электронный ящик и тут же получила странное письмо:

«Добрый вечер, Сьюзен. Хочу пригласить вас на закрытую вечеринку в честь празднования дня рождения моего друга, Ричарда Вэйна. Думаю, вам знакомо это имя. Машина прибудет к дому ровно в восемь; как вы уже поняли, отказов я не принимаю. Надеюсь, вы ничего не имеете против того, чтоб скрасить мое одиночество».

Подписи не было. На мгновение я даже испугалась, ведь мало того, что этот кто-то знает мой э-мейл, так ему еще и известно, где я живу. Впрочем, сразу взяла себя в руки и написала ответ, в котором попыталась узнать имя незнакомца. Мне ответили буквально следующее:

«Пока я не могу вам открыть свое имя – пусть это будет загадкой. Не волнуйтесь, я сам вас узнаю. Если же не понравится вечеринка – никто удерживать вас, Сьюзен, не станет. До завтра».

Я зевнула и пошла спать. Утро вечера мудренее.

***

На пол летели скомканные вещи, которые не подходили по разным причинам. Около часа длились эти споры с самой собой насчет гардероба, макияжа и обуви. Я волновалась. Помню, даже первое свидание не было таким нервным, тут же, речь о свидании вообще не шла, но никак не удавалось убедить себя в этом.

Вот уже стрелки часов неумолимо приближаются к восьми. Ради меня они не сделают исключения - не остановятся. Иногда я поглядывала на лежавшие на письменном столе пригласительные и пыталась хотя бы представить, кто бы мог их прислать. Тщетно. Нет у меня друзей-интриганов, про работу и вовсе можно забыть.

Все, наконец, я собралась, раз сто перед выходом посмотрела в зеркало и вышла на улицу, где уже ждала машина. Сердце стучало, как у пойманного в ловушку кролика. Я не могла спокойно дышать, а чувство непонятного страха, словно цепями сковывало все тело. Что-то должно произойти…. Снова.

Машина остановилась у большого особняка и, глубоко вздохнув, я вышла на встречу неизвестности.

Что я здесь делаю? Зачем пришла? Ведь никого не знаю, неизвестно, кто пригласил? Где мотив? И что же, все-таки, делать? Меня охватила легкая паника, которая никак не могла исчезнуть, чтобы я не делала.