Гордость и Предубеждение (ЛП)

Астрид была некрасива, но уверенна в себе. К тому же модная прическа и одежда делали свое дело. Джейн еще со вчерашнего дня восхищалась этой женщиной в ответ на доброжелательное отношение к себе. Энн же не доверяла некрасивым людям. Она ощущала себя в гостях у Киссингеров как в тылу врага и не доверяла никому, кроме самого Джереми. Его поведение всегда было безупречным и давало возможность любому почувствовать себя самым желанным гостем.

– Предлагаю выехать завтра ранним утром, чтобы успеть на первые сеансы, – заговорил Джереми.

Он опустил руку на стол и совершенно случайно коснулся руки Джейн. Радостно улыбнувшись, он накрыл ее ладонь своей и ободряюще сжал. Джейн ответила ему благодарным взглядом. Энн не заметила этих маневров, но ей бросилось в глаза то, с каким недоверием Доминик посмотрела на ее сестру. Астрид же казалась полностью умиротворенной и довольной происходящим. Если бы не Джереми, определенно, часть завтрака со стола уже давно бы перекочевала Доминик на белоснежную рубашку.

Рубашки Доминик были отдельной темой. Еще в их первый визит к Мидлтонам, Энн заметила, что они сшиты из тончайшей, очень изысканной и должно быть сверх дорогой ткани. Один только взгляд на рубашку Доминик выдавал в ней особу с очень большими требованиями. И вот сейчас Энн с удовольствием бы опрокинула свою тарелку овсяной каши, которую она не выносила с детства, Доминик на грудь. Интересно, заставило бы это де Бург изменить надменное выражение своего лица?

– Энн, – вдруг обратилась к ней Доминик.

Энн даже проснулась.

– Да? – отозвалась она, поднимая свои зеленые глаза на де Бург.

– Я должна извиниться перед тобой.

«Вот чем чреват недосып» – пронеслось у Энн в голове. «У меня слуховые галлюцинации».

Энн с удовольствием бы спросила у Джейн, правда ли Доминик разговаривает с ней, если бы могла оторвать от той взгляд. Но именно последнее представлялось любому человеку, на которого смотрела Доминик, особенно невыполнимым. Холодный взгляд ее синих глаз приковывал к себе. И уже не казался таким ледяным.

«Так должно быть мотыльки летят на огонь», – опять подумала Энн, понимая, что если Доминик сейчас встанет из-за стола, возьмет ее за руку и поведет в неизвестном направлении, то Энн не скажет ни слова протеста.

– Вчера ночью в библиотеке я стала свидетельницей твоего разговора с друзьями по скайпу. Я прошу прощения.

Она не употребила слов «невольно» или «случайно», потому что это было не так. Энн изумленно распахнула глаза и невольно приоткрыла рот, не зная, что ее больше удивляет. Тот факт, что де Бург подслушивала, или тот факт, что она признается в этом и приносит свои извинения. Доминик приносит свои извинения.

Энн кивнула:

– Хорошо, – тихо ответила она и опустила голову, все еще испытывая сильнейшее эмоциональное потрясение.

– Как интересно! – оживилась Астрид. – Должно быть, твои друзья далеко, если могут поговорить с тобой только ночью?

– Они работают в Сингапуре, – Энн медленно повернулась к Астрид. – У нас восемь часов разницы.

– Ты, должно быть, не выспалась? – с пониманием заметил Джереми.

– Это так, – согласилась Энн, устало улыбаясь.

Ему она могла спокойно улыбаться. Джереми – безопасная территория.

– Мелисса? – удивленно воскликнула Энн, завидев на ресепшне знакомый ворох каштановых кудрей. – Могу я тебе чем-нибудь помочь?

Они с Джейн вернулись из поездки в Гилфорд. И Энн заглянула к отцу в отель, желая узнать, как у него дела. Но мистера Мидлтона не было на месте.

Туристический бизнес, в принципе, развивался в Чичестере огромными темпами. Отель семьи Мидлтонов мог похвастаться прекрасным расположением и довольно интенсивным потоком клиентов. Раньше в отеле останавливалось особенно много туристов, но последнее время большей части номерного фонда требовался капитальный ремонт, а денег на него у Мидлтонов не было. И над семейным бизнесом нависла угроза банкротства.

Энн никак не ожидала встретить в отеле мисс Милн. Хотя если подумать, то ее появление здесь было вполне ожидаемым.

– Привет, средняя из сестер Мидлтон! – в игривом тоне поздоровалась с девушкой Мелисса.

У нее явно было хорошее настроение. Карие глаза блестели, завораживающая улыбка красовалась на губах. Энн поймала себя на мысли, что любуется губами Мелиссы больше, чем следовало.

– Конечно, можешь! – продолжала Мелисса. – Мне просто необходима экскурсия по отелю. Надеюсь, ты будешь так добра и покажешь мне его с самой лучшей стороны! Я уже была здесь с твоим отцом и решила зайти еще раз.

– О да! – рассмеялась Энн. – Не волнуйся, все его главные достоинства предстанут пред тобой.

– Не сомневаюсь, – сказала Мелисса. – Его главное достоинство уже передо мной.

И она посмотрела на Энн так, что у той мурашки побежали по спине. Приятные такие мурашки.

Энн, глядя в сторону, повела бровями, думая, чтобы все это значило.

– Это сьют для молодоженов, – сказала Энн, заходя в прекрасно обставленный номер.

Портьеры из светлой шелковистой ткани традиционной английской расцветки в цветочек, точно такой же, как и покрывала, выделяли яркие пятна окон. В комнате было светло и уютно так, как бывает в исконно английских домах. Энн по праву гордилась этим номером. Мелисса, прошла вглубь, оценивающе осматриваясь по сторонам. Причем, когда взгляд ее останавливался на Энн, то не терял этого оценивающего оттенка.

– Свадебный сьют? – задумчиво повторила Мелисса, проведя ладонью по гладкому атласному покрывалу.

В огромном номере Энн не хватало воздуха. Она отошла к камину. Энн сама не понимала, что с ней творится. Либо Мелисса обладала определенным видом магии и приворожила ее, либо Энн просто ни с того ни с сего потеряла голову от женщины, которую видела второй раз в жизни. Оба варианта ее…устраивали.

Потом Мелисса приблизилась к окну и легко оперлась руками на подоконник. Она любовалась открывающимся взору парком с фонтанами. Энн вздохнула свободнее и тоже подошла к окну.

– Этот отель настоящее сокровище! – произнесла Мелисса, поворачиваясь к девушке.

В ее требующем взгляде Энн читала совсем другое. Не об отеле сейчас думала Мелисса. Ох, не об отеле.

«Неужели я поддаюсь гипнозу?» – подумала Энн, четко осознавая, что последнее время очень непривычно реагирует на женщин. «Или может их обеих обучали особому искусству смотреть на людей? Это вполне логично, они же вместе росли».

Мелисса молчала, продолжая раздевать Энн взглядом. Ее карие глаза потемнели.

Энн тоже молчала, позволяя Мелиссе делать это.

– Ты, должно быть, на многое готова пойти ради спасения семейного бизнеса? – произнесла, наконец, Мелисса.

– Что именно ты имеешь в виду? – прямо спросила Энн.

«Ситуация проясняется?» – подумала она про себя.

– Я пока еще не решила, что именно, – безразличным тоном ответила Мелисса, и напряжение в комнате спало.

Энн устало прикрыла глаза.

***

Прошел месяц с того момента, как Энн и Джейн побывали в гостях у Киссингеров. В течение недели после их визита Джереми ежедневно писал Джейн нежные письма, а потом неожиданно перестал. И на письма Джейн не отвечал.

– Не могли у него отключить интернет, – возражала Джейн на все заверения Энн, что во всем виноваты высокие технологии. – Он просто меня разлюбил.

– Только не Джереми, – тихо отвечала Энн, качая головой.

Она со всей ясностью осознания скорее бы поверила в откат Сюррея на столетие назад, чем в то, что Киссингер мог разлюбить Джейн.

Не мог. Его счастливый взгляд, когда он смотрел на Джейн, взгляд, в котором больше всего другого читалось желание заботиться и оберегать, убеждал Энн в этом. Так смотрят на женщину, которую, прежде всего любят.

Джейн отворачивалась к окну. Или к стене. Или еще куда-нибудь, не имело значения куда. Она все равно ничего не видела перед собой.

Матушка говорила про Джереми всякую нелепицу. Отец внимательно смотрел на дочь, понимая, что словами здесь не поможешь.