По моим правилам (СИ)

губы, а так, наверное, очень даже мягкие… Кхм… Широкие брови в цвет волос, слегка

нависающие над глазами, отчего эти самые синие глаза становятся темнее, почти

сливаясь цветом со зрачком, кажась черными.

М-р-р-р… И от этого красавчика, сбежала эта Лилиан? То есть теперь уже я. Ну и

дура. Хотя, может он «Синяя Борода»? Может псих или еще чего похуже? Не зря ведь

она, эта Лилиан, так бежала от него, что довела мужика до нервного срыва. Или это он ее

довел. Дело ясно, что ничего не ясно.

За время пока я рассматривала «своего» мужа, лорд Кальвин пришел в себя и стал

нежно, но настойчиво подталкивать меня к коляске, приговаривая на ходу, что доктор мне

поможет. «Доктор – хороший, доктор тебя полечит...» - про себя передразнила я. На ум

сразу пришла фраза из любимой советской комедии: - «И тебя вылечим, и меня

вылечим»... Постаравшись не хихикать, дабы не усугубить свое положение, и не посеять

ненужные мысли о моей адекватности в голове лорда, послушно полезла на сиденье. Как

я поняла, меня повезут домой. Сопротивляться я не стала. Надо же мне как-то

устраиваться в этом мире. Меня аккуратно усадили в коляску, коня привязали к ней, а сам

лорд сел править на козлы. Мы развернулись и медленно, будто везем не меня, а

китайский фарфор, покатили к усадьбе.

***

Примерно через полчаса я увидела в просвете деревьев дом. Двухэтажный белый

дом. Усадьба лорда Кальвина и теперь моя тоже. Еще через четверть часа мы подъехали

к высокому кованому забору и, немного проехав вдоль него, въехали в гостеприимно

распахнутые ворота. Дом поражал своим размером – то, что издали казалось обычным

домом, вблизи оказалось довольно большим особняком из белого камня в два этажа,

покрытым черепицей темного цвета, парадным входом и двумя жилыми крылами. Перед

домом стелилась мелким светлым гравием подъездная дорожка, опоясывая небольшую

цветочную клумбу и убегая обратно к воротам. Подъехав прямо к входу, лорд

распорядился отнести вещи в мою комнату, а сам осторожно придерживая под руку, повел

внутрь, на ходу отдавая приказы о ванне, ужине и лекаре.

Особо разглядывать дом у меня не было возможности, меня довольно бережно, но

быстро тащили вверх. Если честно, желания вертеть головой, тоже не было, видимо при

падении я сильно ударилась головой. Накатывала легкая тошнота, комнаты немного

кружились. Я не спец, но похоже на сотрясение. Поднявшись на второй этаж, меня

впихнули в дверь, протащив через комнаты и, крикнув горничную, оставили одну. В

помещение, размером с мою единственную комнату в квартире, непрерывно треща,

влетело нечто в юбках, оказавшееся моей горничной. Меня довольно быстро раздевали,

причитая о том как они все перепугались, не найдя меня в комнатах, как злился лорд, как

чуть не прибил конюха, который запряг для меня коляску. Как они рады, что я цела, и еще

бла – бла – бла – бла – бла – бла... Я уже сама захотела ее прибить, лишь бы она,

наконец, заткнулась.

После того, как я вымылась, с помощью моей горничной, в горячей душистой воде,

смогла рассмотреть в зеркале свое новое тело, пока служанка бегала мне за платьем.

Раньше, в моей уже прошлой жизни, я была невысокой слегка полноватой брюнеткой 32

лет, со стрижкой каре, с тусклой и слегка обвисшей кожей лица. Внешние уголки

зеленоватых глаз опускались вниз, что придавало мне слегка усталый вид. Раньше, до

замужества я была довольно стройной, часто ездила во всевозможные походы, регулярно

занималась спортом, правильно питалась. После того, как я вышла замуж за Олега и

осела дома, так как он требовал чтобы я всегда находилась дома и могла быть доступной

ему в любое время суток, от такой сытой, и вообщем то довольно спокойной жизни, я

быстро стала поправляться. В салоны красоты меня больше не отпускали – мы

экономили деньги, а поход в салон может стоить не одну тысячу рублей за посещение.

Бегать по парку, рядом с домом мне тоже было строжайше запрещено, мало ли, не

известно еще, сколько насильников ходят в тот же парк. Или вдруг я только прикрываюсь

спортом, а на самом деле бегаю до любовника… Я пыталась заниматься дома, но в

одиночку скучно поддерживать ритм и регулярность занятий, и постепенно извечная

человеческая проблема – лень, сделала свое черное дело, и я забросила тренировки.

Постепенно из стройной активной красотки я превратилась в вечно жующего бегемота.

Вообщем, не фонтан. Сейчас из зеркала на меня любопытно таращила карие глазки

миловидная девица, примерно 23 лет, с каштанового цвета волосами чуть ниже лопаток,

слегка отдающими в рыжину. Задорно вздернутый аккуратный носик, капризно надутые

полноватые губы, тонкие брови такого же рыжеватого цвета. Стройная шея, острые

плечики, холеные пальчики не слишком тонких рук, чем-то занималась? Ага, убойным

вышиванием крестиком. Так, дальше что? Хм, грудь, на глаз - полный второй, не дурно.

Стройная талия, слегка выпирающий животик, широкие бедра и вполне приличные ножки.

Попа могла бы быть и покруглее, хотя дареному коню… Кхм… Понятно, вообщем.

Меня одели в простое домашнее платье темно-синего цвета, из легкой, но в то же

время не прозрачной ткани. V-образный вырез неглубокого декольте, рукав три четверти,

шнуровка на спине и длиной до пола, с парой нижних юбок. Накормили легким ужином –

что-то похожее на сырники, рядом стояла миска с нарезанными и заправленными маслом

овощами и с маленькой пиалкой сметаны, бокал с легким белым вином довершал

картину. После того, как я перекусила, в гостиную моих покоев пригласили доктора.

Пожилой лекарь, лет шестидесяти на вид, с густой щеткой светлых усов, и такой же

светлой шевелюрой, по-доброму смотрел светло-голубыми глазами из-под кустистых

бровей. Весь такой светлый и добрый. Добрый доктор Айболит. Теперь доктор осматривал

меня на предмет физических повреждений, обработал царапины и ссадины, полученные

при падении в овраг. Оттягивал веки, рассматривая зрачки, ощупывал голову в поисках

повреждений. Расспрашивал о том, что я могу вспомнить до падения и что делала после

того как пришла в себя. Я же изворачиваясь, как только могла, придумывала подробности

прямо на ходу. Когда же я, в конец вымотанная, взмолилась о пощаде, уверяя, что больше

ничего вспомнить не в силах и что у меня уже разболелась голова от бесконечных

расспросов, мне принесли какой-то успокаивающий отвар. Уложив меня в кровать в моей

комнате, и внимательно проследив, чтобы я все выпила, доктор вывел моего супруга в

коридор дать ему рекомендации по лечению. Через неплотно прикрытую дверь слабо

слышался их разговор.

- Как она?

- Видимо она сильно ударилась головой при падении, надо внимательно следить за

ее самочувствием, если ей будет становиться плохо, тошнота или головокружение - сразу

посылайте за мной.

- Она сможет вернуть память?

- Ей необходим покой и ни в коем случае нельзя волноваться или нервничать.

- Как скоро сможет вернуться память?

- Увы, мне сие не ведомо, время, мой лорд, все будет известно со временем - чей-то

тяжкий вздох - Я оставлю вам лекарства и напишу, как их принимать. Через несколько

дней я приеду, еще раз осмотрю леди. - тихое звяканье.

- Благодарю вас.

- Обращайтесь в любое время.

Тихое шарканье. Дверь стала отворяться и я, испугавшись, что меня застанут

подслушивающей, закрыла глаза и прикинулась спящей. Сквозь неплотно прикрытые веки

я следила за вошедшим. Лорд, тихо приблизившись к моей постели, нагнулся и легонько

погладил меня по голове. Что-то тихо пробормотав, он убрал руку и, без стука закрыв

дверь, вышел вон.

Я же, теперь не боясь быть пойманной на подслушивании и подглядывании, поерзав