Инсценированный реванш (ЛП)

Он смеется. Джейк слишком нормальный, чтобы разобраться в моих заскоках.

– Кажется, вы все решили, – говорю я, кивая в сторону его столика. Паулина не смотрит в мою сторону, но это и не имеет значения. – Как ты завоевал ее обратно?

– Просто пригласил на свидание.

Его слова поражают меня. Это так просто, но в то же время неожиданно.

– И все?

– Да.

– Ничего себе.

– Вчера вечером у нас было второе первое свидание, которое прошло идеально, потому что мне нечего было от нее скрывать.

– Никаких интриг.

– Точно, – говорит он с уверенностью, которой я не замечала в нем раньше. Джейк больше не испуганный ребенок, который пытается осуществить неосуществимое. Теперь он парень, который встречается с девушкой. Остальное – это бесполезные прилагательные и фразы, которые все только осложняют.

***

Восьмой урок – это просто посмешище. Последний урок перед рождественскими каникулами. Нам стало наплевать на учебу еще на День благодарения. Учитель даже на пытается нам ничего объяснить и разрешает заниматься своими делами, если только мы не будем слишком шуметь.

После занятий ловлю в коридоре Мелани. На ней снова обычная одежда. Я обмахиваю себя тетрадью. Шерстяные свитера в небольшом коридоре старшей школы – это плохая идея.

– С рождественскими каникулами тебя, специалист по реваншам!

– И тебя тоже. – смеется она в ответ на мое обвинение, раскручивая в руках цепочку с ключами. – О чем ты говоришь?

– Ты специалист по реваншам. Не нужно отрицать этого. – Я достаю записку, которую дала мне сегодня утром Джуди. – Видишь ли, я дала поручение своей преемнице составить список студентов, которые находятся в родстве с директором, заместителем директора и суперинтендантом района. К моему удивлению, она это сделала. Оказывается, твой дядя работает заместителем директора в старшей школе в соседнем городе и у него должен быть вот такой ключ.

Я достаю из сумки свой собственный универсальный ключ и раскачиваю его перед ее лицом.

– И что?

– И то, что с этим ключом у тебя был доступ к любому шкафчику в школе на случай, если нужно подложить кому-нибудь сладкие сердечки или, например, украсть секретную записную книжку одного бедного парня. Когда Джуди отдала мне список, твое имя было на самом верху. Все сразу стало обретать смысл. Ты играешь в виртуальное футбольной лиге, как и Джей. Поверхностный осмотр шкафчика Лео дал тебе возможность обнаружить его рисунки. Что касается Джейка… конечно же, у тебя был доступ к его электронной почте. Ведь он твой лучший друг, – говорю я, и, через чур драматично пожав плечами, добавляю: — и ты влюблена в него.

– Тебе определенно нужно отдохнуть, Бекка. Ты зашла слишком далеко. Я не влюблена в Джейка. Он для меня как брат.

– Брат, которого тебе хочется поцеловать. Ты прямо как Анджелина Джоли. Дай угадаю. Ты избавляешься от Паулины, и Джейку приходится взять тебя на бал, где вы будете танцевать медленные танцы, глядя друг другу в глаза. И тогда он поймет, что его единственная была все это время прямо перед ним.

Из милой классной девушки Мелани превращается в особу с холодным ледяным взглядом. Любое подобие дружбы, которое было у нас в этом году, рассыпается в пух и прах. Не то что бы мы были настоящими подругами. Вот, например, когда я восстановила отношения с Хаксли в прошлом году, то заботилась о ее благополучии. Конечно же, пока все не испортила.

Мелани смеется. Я слышала этот смех миллион раз, но сейчас в нем есть что-то от злого гения.

– Тебе не нужно было даже рассказывать мне о своих клиентах, потому что все твои планы такие, черт возьми, банальные. Достаточно просто присмотреться, чтобы понять, как они работают.

– Зачем ты это сделала? Потому что я свела Джейка с девушкой, которая ему действительно нравится, и порушила твои надежды на счастье?

– Мы пытались построить отношения. Ты об этом знала? Наметился прогресс. Но тут внезапно появилась ты со своим дурацким кроссвордом. И это сработало. Это и правда сработало.

Мне становится немного стыдно. Я знаю, как бесит, когда твои планы идут коту под хвост.

– Я ненавидела тебя, – шипит она. – Это все ты. Ты встреваешь и вмешиваешься в жизни других людей. Ты думала, будто помогаешь людям, но этому всегда сопутствовал ущерб. Тебе нужно было отведать собственного лекарства.

Может быть, так оно и есть. В этом и есть проблема, когда пытаешься все сделать правильно. Сопутствующий ущерб неизбежен, не важно, пытаешься ли ты причинить вред или помочь кому-то.

– Полагаю, ты собираешься теперь все ему рассказать. Ты собираешься рассказать об этом всем, – произносит Мелани. Поверженная, но все еще стойкая.

– Ничего подобного. Я собираюсь убедиться в том, что ты выплатишь Джею каждый цент, который потерял из-за тебя его аккаунт в виртуальной футбольной лиге. Помимо этого, у меня нет никакого желания общаться с тобой снова.

– И это все?

– Все. Меня не интересует месть. – Я вспоминаю, каким свободным выглядел Джейк, когда включил бунзеновскую горелку. – Пора двигаться вперед.

ГЛАВА 33

Рождественским утром я подъезжаю к дому Фреда. Моя семья начинает открывать подарки гораздо позже. Мы ценим выходные и долго спим. Нет большего удовольствия, чем проснуться по внутреннему будильнику ранним утром, а потом позволить себе снова заснуть еще на четыре часа. Каждый год Вильямсоны обмениваются списками желаемых подарков, поэтому чувства удивления и предвкушения нам незнакомы. Наши рождественские подарки известны заранее, что иногда вызывает у мамы чувство вины, будто только Матери года выбирают идеальные подарки для детей без каких-нибудь подсказок и намеков.

Фред говорил, что Теплицки начинают открывать свои подарки около восьми. Он сообщил мне об этом первого ноября – неофициальная дата начала праздничного сезона в его доме.

– Моя мама невероятно радуется первой неделе, а к середине месяца ее уже тошнит от всего. После Дня благодарения у нее открывается второе дыхание. Это немного бесит.

Сейчас восемь тридцать утра. Я слышу, как в доме разрывают подарочную упаковку, трясут коробки, чтобы узнать, что за таинственные подарки лежат в них, и приглушенное звучание рождественских песнопений. Звоню в дверь.

– Здравствуй, – смущенно произносит мистер Теплицки. Мы встречались всего раз, и он тогда спросил меня сколько экзаменов повышенной сложности я планирую сдавать. Нам не о чем особо говорить, особенно в рождественское утро, когда он стоит передо мной в тапочках с Санта-Клаусом.

– Здравствуйте, могу я поговорить с Фредом? – интересуюсь я писклявым голосом отличницы.

Подходит его мама в халате с танцующими снеговиками.

– Бекка? – Она пытается придать своему голосу радостные нотки. – Ты разве не со своей семьей сегодня?

– Они еще спят. Я только на минутку. Пожалуйста.

– У нас семейное времяпровождение, – объясняет отец Фреда.

– Пап, я сам, – раздается голос Фреда. Шаркая ногами, он походит к входной двери в университетской толстовке Бартлетта и спортивных шортах. От холода его ноги покрылись мурашками. – Заходи.

Я переступаю порог, а его родители возвращаются к елке, где их ждут девочки. Мы проходим в его комнату. На кофейном столике разложен огромный пазл со снежным пейзажем. Не знала, что семья Фреда берет за образец для подражания каталоги. Наверное, это частично объясняет почему он всегда оптимистично настроен и ожидает такого же от других. Надеюсь, это его качество отразится и на отношении ко мне.

– Привет, – произносит Фред, постукивая по изголовью кровати.

– Прости, что прервала ваше семейное Рождество. Спасибо, что впустил.

– На улице было холодно.

Но это не то, что я имела в виду. Я вдыхаю его естественный запах, и в памяти всплывают воспоминания о том, как мы вечерами целовались (восемьдесят процентов времени) и делали домашнюю работу (двадцать процентов времени).