Солнце ближе

За эти несколько дней Вика, к своему удивлению, узнала, как сильно она любит людей. Ей вдруг стали интересны такие вещи, которые раньше оставляли ее совершенно равнодушной. Она стала смотреть по телевизору обычные американские комедии, стала слушать анекдоты, посещать вечеринки, которые по поводу и без повода устраивались ее новыми знакомыми. Почти десять лет с ней такого не случалось. Она укрывалась под своим панцирем не только от чувств, но и от жизни. Впервые за долгое время Вика стала скучать дома, рваться наружу и тосковать в выходные. Работа, которую Вика сумела подыскать по объявлению, сама по себе была не слишком интересной — все то же заполнение накладных, компьютерная распечатка, немного нудные подсчеты. Что-то среднее между бухгалтером и секретарем под будничным теперь уже названием «менеджер». Но люди вокруг были просто замечательные. Вика сразу нашла общий язык и с начальством, и с коллегами по работе.

Она шла по улице и рассматривала проходящих мимо нее людей, которые щедро дарили друг другу улыбки. Немного щемило сердце — все та же боль утраченной любви еще не остыла, лишь немного притупившись. Только иногда — чаще по утрам, выходя из слабо освещенного подъезда на свет, вдохнув внезапно свежий воздух, Вика замирала, задерживала дыхание и судорожно сглатывала ком, подступающий к горлу. По-утреннему свежий, прохладный воздух, ветер, играющий листьями, серые птицы. Все отступало на второй план перед непреодолимой и страшной истиной — она его потеряла.

Человек, которого она любит, не с ней.

Они не вместе.

Все остальное — декорации к жизни, а сама жизнь проходит мимо нее.

В такие моменты она долго стояла, всматриваясь в даль, пытаясь успокоиться и снова примириться с неизбежным. Она думала о том, что душевные раны не заживают. Душа почему-то представлялась Вике вполне осязаемым органом, спрятанным где-то в глубине человеческого тела, так далеко, что его невозможно было отыскать и потрогать руками. Вика представляла себе нечто похожее на пчелиные соты — именно такой виделась ей душа. Сотни маленьких светлых ячеек, в каждой из которых живет какое-то чувство. Душа обитаема — в это Вика верила точно так же, как и в то, что она бессмертна.

Нечто похожее, почти такую же, но только более острую боль Вика испытывала в первые месяцы после того, что произошло между ней и Лерой. Тот маленький участок души, клеточка, согретая и освещенная светом любви, осталась пустой. Свет постепенно затухал, а угли еще долго тлели… Это место в душе так и осталось пустым и темным. За прошедшие годы никто не сумел занять в Викиной душе того места, которое занимала Лера. Сейчас эта клеточка души превратилась в черную пустоту, лишь изредка подающую в мозг сигналы о фантомной боли.

И вот теперь — Сашка. «Неужели со временем моя душа полностью почернеет?» — думала Вика и хмурилась, на самом деле не понимая, почему мир вокруг нее не перевернулся в тот момент, когда она его потеряла. Почему солнце все так же встает над горизонтом и катится по небу, почему поют птицы и распускаются цветы.

В тот день, проснувшись рано утром, Вика распахнула окно. Ее снова охватило это ужасное чувство. Но к концу рабочего дня она уже и не вспоминала, что утром ей было так плохо. Она шла по улице, наслаждалась солнцем, летом, с легкой улыбкой отвечала ветру, который без конца трепал ее волосы, заигрывал с ней, не оставляя равнодушной. Вика вспоминала какие-то мелочи, из которых сложился этот день. Набирая на компьютере официальное письмо, Люда, секретарь отдела маркетинга, вместо буквы «л» в имени «Галина» пропечатала букву «д», находящуюся на клавиатуре совсем рядышком. Ошибку не заметили и вывели письмо на принтер. Потом над получившимся обращением смеялись до обеда: «Уважаемая Гадина Николаевна…» Вика снова улыбнулась. В обеденный перерыв Андрей, который в отделе занимал непонятную должность — нечто среднее между курьером и грузчиком, — пытался накормить местную кошку Феньку кремом от пирожного, которое упало на пол. Фенька жила в этом здании уже давно, ее периодически подкармливали сотрудники всех офисов, находящихся на этаже. Но пирожное кошка почему-то есть отказалась. Утром в открытое окно залетел голубь и долго метался по комнате, пугая всех вокруг. Света, менеджер по персоналу, громко визжала — ей казалось, что эта сумасшедшая птица непременно в нее врежется. Прибежал сотрудник охраны и выпустил голубя в коридор. Там птица долго билась и наконец вылетела обратно в окно.

Вика вспоминала все эти мелочи и думала о том, как она могла раньше жить без всего этого. Без смеха, без шуток, без людей. Проработав две недели на новом месте, она уже получила свой первый аванс. На радостях была куплена и распита после работы бутылка шампанского.

Теперь она шла по улице, изредка бросая взгляды на свое отражение в витринах, и думала о том, что жизнь — не такая уж и безнадежная вещь. В конце концов, бесконечного, непрекращающегося счастья или радости на свете не существует. Если бы было иначе, люди быстро устали и, насытившись, перестали бы замечать вокруг себя все простое и удивительное. Воздух, солнце, листья на деревьях, улыбки…

Вика перешла улицу и спустилась к подъезду. Сквозь асфальт тут и там отчаянно пробивалась зеленая трава. Вика переводила взгляд с одного пучка на другой, все продолжая мысленно рассуждать о том, как прекрасна жизнь. И только в тот момент, когда она уже почти подошла к подъезду, она подняла глаза и застыла на месте от неожиданности.

Прямо напротив, слегка прищурившись от яркого солнечного света, стоял Александр. Стоял и молча, без улыбки, смотрел на нее. Вика остановилась как вкопанная, не веря своим глазам.

— Здравствуй, Вика!

Голос показался ей чужим и далеким, почти нереальным. Смысл простых слов не доходил до сознания. Она не могла ему ничего ответить — наверное, потому, что боялась звуком своего голоса спугнуть это видение. Он переступил с одной ноги на другую, на мгновение опустил глаза. В ту же секунду Вика вдруг почувствовала, как застучало сердце, поверив в то, что это не сон.

— Сашка?

Он снова посмотрел на нее. В его глазах она увидела тысячу сомнений и тысячу надежд. Она сразу поняла, что он растерян точно так же, как и она. Что он почти смущен и не знает, правильно ли поступил, что пришел сюда и стоит возле ее подъезда. Он не знает, рада ли она его приходу, не уверен в том, помнит ли она его, не имеет понятия, нужна ли ей эта встреча. Она может позвать или прогнать его. Он может оказаться ненужным или долгожданным. Все то, что было, было уже месяц назад. Да и было ли?

Внезапно Вика почувствовала, что ей не хватает кислорода. Такое случалось с ней достаточно часто, особенно весной, и началось, наверное, с того времени, когда она попала в ту чертову автомобильную аварию и получила легкое сотрясение мозга. Она вспомнила дорогу, убегающую из-под колес, серый асфальт, поворот и скрип тормозов. Как будто все это было вчера… «Черт возьми, почему я об этом сейчас думаю?» — пронеслось в голове.

Он продолжал молча смотреть на нее. Ей хотелось просто броситься ему на шею, вдохнуть его запах и не отпускать — никогда, ни за что в жизни не отпускать его от себя. Срастись в одно целое, стать сиамскими близнецами. Чтобы больше никогда не расставаться. Но что-то мешало ей сдвинуться с места.

— Если бы ты знал… Если бы только знал, как я ждала тебя все это время. Ты просто не представляешь! Почему так долго?

— Я думал, — тихо ответил он.

— О чем ты думал?

— О том, смогу ли жить без тебя. Оказалось, что нет.

Вздохнув, Вика наконец сделала шаг ему навстречу. Невидимый барьер рухнул — теперь они стояли друг против друга. Ничем не разделенные.

— Наверное, я просто сошла бы с ума, если бы все оказалось по-другому. Я бы просто не выдержала, Сашка. Так глупо…

— Иди сюда, — тихо позвал он, и она послушно приникла к нему, в тот же момент почувствовав, как бьется его сердце.