Голос сердца

— Испугался, что я тебя побью? — спросил Шон.

— Нет, что кто-нибудь увидит меня здесь.

— Ставлю двадцать долларов на то, что отделаю тебя как первоклашку.

Глаза Лили сверкнули под очками.

— Шон, я не думаю…

— Заметано! — Камерон выпрыгнул из машины. Конечно же, он не устоял, когда на кону оказались деньги.

Чарли была вне себя от радости.

— Дядя Шон, как классно!

Он ухмыльнулся, глядя на Лили.

— Видишь? Я классный!

Она наклонила голову и прочитала вывеску, украшавшую арку входа. На вывеске, раскрашенной флуоресцентными красками, было написано: «Добро пожаловать в гольф-парк юрского периода. Тысяча лет веселья».

— И чего мы ждем? — Шон вынул малышку из детского кресла, и они все направились к билетному киоску.

— Двое взрослых, двое детей, маленькая бесплатно, — сказал продавец. — С вас 18 долларов 50 центов.

— О, я не буду играть, — сказала Лили.

— Нет, будет, — возразил Шон и просунул в окошко двадцатидолларовую банкноту.

Им выдали клюшки и мячи, явно знававшие лучшие времена, а Эшли получила легкую пластмассовую колотушку.

— Пожалуйста, сюда, — пригласил их служитель. Они вошли под арку, такую низкую, что Шону и Камерону пришлось пригнуть головы.

— Буууу! — закричал пещерный человек, выскакивая перед ними.

— Буууу! — повторила Эшли, хлопая в ладоши. Даже Камерон улыбнулся, глядя на нее.

— Улыбочку! — пещерный человек сфотографировал их. — Какая очаровательная семья! — Он показал снимок на экране цифрового фотоаппарата.

Лили смутилась.

— Нет, мы не…

— Фотография будет готова до вашего отъезда, вы сможете купить ее, — сообщил пещерный человек.

Неважно, были они семьей или нет, но снимок получился прекрасным. На фоне задника, разрисованного под первобытный тропический лес, они все выглядели так, словно внезапно увидели что-то невероятно забавное; собственно, так оно и было.

— Сколько? — спросил Шон.

— Десять долларов за снимок восемь на десять. Он будет ждать вас на выходе.

Шон протянул пещерному человеку бумажку в десять долларов.

— Скаут Чарли, ты будешь вести счет. — Он протянул ей карточку и карандаш.

— Я не умею.

— Конечно, умеешь, дорогая. Ты должна подсчитывать количество ударов, сделанных каждым из нас, и сравнивать с паром для каждой лунки.

«Странно, — подумал он. — Ребенок Дерека Холлоуэя не умеет вести счет. Неужели это возможно?» Эти дети так легко шли на контакт, особенно если дело касалось гольфа.

— Но…

— Никаких «но»! Я собираюсь надрать задницу одному старшему братцу, так что тебе придется отвечать за счет. Следи, чтобы никто не мошенничал.

— Ну ладно, попробую. А разве можно говорить «задница»?

— Конечно, нет, — сказала Лили.

Шон проигнорировал ее слова. Каким-то образом эта женщина одновременно раздражала и возбуждала его. Он отправил Чарли и Камерона к первой лунке, Эшли заковыляла за ними.

— Не знаю, как это вам удается, мисс Лили, но рядом с вами мне так и хочется сделать что-нибудь запрещенное.

— И как мне остановить тебя?

— Может, попробуешь отшлепать?

Издав звук, похожий то ли на вздох, то ли на икоту, Лили пошла впереди него, покраснев и сжимая кулаки. «Старая добрая Лили Робинсон, — подумал он. — Ну что за девушка!»

Шону нравилось поддразнивать ее. Он и сам не знал, почему. Может, потому, что она так остро реагировала на это.

Восемнадцать лунок парка юрского периода были организованы по какому-то несусветному принципу. Одни лунки, когда в них попадал мяч, издавали рычащий звук, кроме того, там был вулкан, а из него выливалась искусственная лава и вырывались клубы дыма. В ответ на все звуковые эффекты Эшли радостно визжала.

Камерон позволял Шону насладиться за его собственный счет. В конце концов, это был гольф и на кону стояли деньги. Попеременно то один, то другой из них вырывался вперед.

Чарли проявила настоящий талант к гольфу. Шон встал у нее за спиной, обнял обеими руками и показал правильную стойку и захват клюшки. Она схватывала все на лету; так же быстро она поняла, как вести счет, а терминологию впитывала как губка.

Выяснилось, что Лили — никудышный игрок. Ее стойка была странной, захват просто смешным. К четвертой лунке Шон уже не мог сдерживаться.

— Может, тебе нужен небольшой урок? — спросил он. Она подняла глаза и раздраженно взглянула на него.

— У меня и так все неплохо. Какой у меня счет, Чарли?

Девочка наморщила лоб и, постукивая кончиком карандаша по карточке, стала подсчитывать очки.

— Знаешь, довольно паршивый.

— Ничего, я как-нибудь переживу.

— На двадцать три больше пара, — захихикала Чарли и бросилась бежать вслед за Камероном и Эшли к следующей лунке.

— Вечно у меня ничего не получается, — прошептала Лили.

— Это точно, — согласился Шон.

Она наклонилась, чтобы поставить мячик на метку.

— Так вот, что касается ударов…

Шон начал с основ, исправляя ее стойку и захват. К пятой лунке она била уже немного лучше, хотя ей понадобилось целых восемь ударов, чтобы добраться до нее.

— У тебя совсем нет замаха, — сказал Шон.

— Очень смешно, — ответила Лили. — Понятия не имею, о чем ты говоришь.

Шон показал ей, как обычно показывал своим ученикам. Он сделал пар до следующей лунки. Камерон сделал берди, Чарли — два удара сверх пара.

— Это называется двойной богги, — важным тоном произнесла она.

— Замах, — снова вступил Шон. — Твои руки, ноги, плечи — все должно действовать в едином ритме. Когда выполняешь патт, бей совсем тихонько.

Лили поднесла клюшку к мячу. Шон уже видел, что она сейчас совершит ошибку.

— Погоди! — Он встал позади нее. — Стой прямо, я покажу тебе, что делать.

Обеими руками он обхватил Лили сзади. В клубе Шон делал это по десять раз на дню, во время уроков. Но с Лили все было по-другому. Он заметил, что отвлекся, подумав о том, какая нежная у нее, наверное, кожа. Волосы Лили пахли свежестью и чистотой. Шон ощутил тепло ее тела. Поскольку он провел прошлую ночь с Морой, эти мысли казались неуместными. Он заставил себя сконцентрироваться и отнестись к Лили как к любому из своих учеников.

— Ты должна чувствовать это!

— Чувствовать что? Что я должна чувствовать? Хороший вопрос.

— Расслабь руки, я покажу тебе движение. Это патт, катящий удар. Надо бить очень аккуратно. — С помощью Шона она сделала отличный патт, теперь от лунки ее отделял один, может, два удара. — Чувствуешь разницу? — спросил он.

— Не уверена.

— Хочешь, чтобы я показал еще раз?

— Ни в коем случае. — Лили быстро отстранилась от него.

Очевидно, она не заметила искры, пробежавшей между ними, когда он держал ее в руках. «Так даже лучше», — подумал Шон. У него и без того достаточно проблем.

К концу раунда Лили стала играть немного лучше. Шон и Камерон подошли к последней лунке с разрывом в счете. Шон опережал племянника на три удара — достойный отрыв по любым стандартам.

— Похоже, двадцатки тебе не видать, Кам, — сказала Чарли.

— Очень мило, что ты напоминаешь мне об этом.

— Ты еще можешь победить, — сказала она. — На этой лунке есть водная преграда, видишь? Если Шон попадет в нее, ты выйдешь вперед.

Лили с улыбкой посмотрела на нее.

— Где ты научилась так говорить?

Чарли пожала плечами.

— Смотрела папины игры по телевизиру.

— Ты говоришь, как телекомментатор, — сказал Шон.

— Я тоже могу попасть в водную преграду, — вставил Камерон.

— Не попадешь, — заверила его Чарли.

— Откуда ты знаешь?

— Потому что хочешь заработать двадцать баксов.

— За нами движется именинник с толпой гостей, — предупредила всех Лили, оглянувшись через плечо и заметив приближавшуюся к ним группу. — Нам осталось всего две лунки.

Шон сделал знак Камерону.

— Ты выиграл предыдущую лунку, так что тебе начинать.

Камерон шагнул вперед и сделал нерискованный, но замечательный удар, который привел его туда, куда он рассчитывал: мяч оказался в двух ударах от лунки. Шон поставил свой мяч на метку. Отведя клюшку назад для патта, он почувствовал, как у него в желудке заурчало от голода. Помимо воли Шон вспомнил, как приятно было держать Лили в объятиях.