Стильные штучки Джейн Спринг

Все коту под хвост. Джейн перехитрила его.

Чип предупредил клиентку, что допрос отменяется. Больше свидетелей у него не было. Пришлось объявить, что адвокат закончил.

В своем заключительном слове Джейн Спринг упирала на показания судебного эксперта, доказавшего на основании бесспорных улик, что выстрел был совершен преднамеренно. Она подчеркнула, что у обвиняемой были и мотивы, и возможность для совершения преступления, а также обратила внимание суда на тот факт, что эта женщина с полным равнодушием отнеслась к мольбам своего мужа о пощаде. Наконец Джейн напомнила господам присяжным, что убийство мужчины, который тебя предал, может, наверное, принести женщине временное облегчение, и тем не менее такое убийство остается преступлением.

— У Лоры Райли были иные, более гуманные возможности отомстить за себя, — несколько раз повторила Джейн, прохаживаясь вдоль скамьи присяжных и постоянно останавливаясь, чтобы посмотреть каждому из них в глаза и улыбнуться.

Ее взгляд говорил: я вам верю — и вы верьте мне. Речь свою Джейн закончила напоминанием о том, что в лице мистера Райли Нью-Йорк лишился одного из лучших полицейских, и призвала присяжных, как честных граждан, выносить решение, памятуя о том, что главное — это торжество правосудия.

— Если Лора Райли хотела освободиться от мужа-предателя, она должна была подать на развод, а не хвататься за пистолет, — подвела итог Джейн. Затем она медленным шагом подошла к прокурорскому столу и села, скрестив ножки.

Чип Бэнкрофт потрепал свою клиентку по плечу: держитесь, все будет хорошо — и поднялся. Заключительная речь Джейн прозвучала убедительно. Очень убедительно. Присяжные буквально смотрели в рот прокурору, ловили каждое ее слово.

«Что ж, в таком случае у меня просто нет выбора. Мне придется это сделать. Ладно, Джейн, теперь не обижайся, ты сама напросилась», — так думал Чип Бэнкрофт. Он встал, поправил галстук, убрал со лба сбившуюся прядь, подошел к присяжным, набрал в грудь побольше воздуха и, стараясь глядеть в глаза своей аудитории (Джейн все-таки исключительно тонко и верно действует), заговорил:

— Дамы и господа, уважаемые присяжные заседатели! Вы ознакомились со всеми уликами — и теперь пришло время решать, виновата Лора Райли или нет. Вы должны помнить, что это очень важное решение, и надеюсь, что, прежде чем его принимать, вы тщательно обдумаете все услышанное и увиденное вами. От вашего решения зависит судьба Лоры Райли, матери двоих детей, которые в ней очень нуждаются. Они уже потеряли отца, так не лишайте же их и матери.

Чип предельно деликатно изложил историю своей клиентки. Лора Райли горячо любила мужа, а тот обманул ее и изменил ей, пренебрег клятвами и нашел себе другую женщину. Чип настаивал на том, что на квартиру к любовнице Лора пошла исключительно с целью увидеть дражайшего супруга и напомнить ему о его клятвах. Она любила мужа. Она не хотела убивать его. То, что пистолет все-таки выстрелил, — роковая случайность. Тут Чип напомнил присяжным, что был и другой эксперт, который доказывал, что выстрел произошел непреднамеренно. В заключение адвокат повторил, что у Лоры Райли остаются двое детей, и нельзя оставлять их без матери.

Джейн сидела, невозмутимо скрестив ножки. Джесси Боклэр передал ей записку: «Что ты об этом думаешь?»

Джейн чиркнула в ответ: «Нам не о чем беспокоиться. Он упирает на то, что она мать. Очень слабый аргумент. Этим никого не разжалобишь».

Но она не знала, какие аргументы есть еще в запасе у Чипа Бэнкрофта.

Адвокат опустил глаза. Потом, словно решившись на что-то, тряхнул головой и подошел к присяжным.

— Дамы и господа присяжные заседатели, я рассказал вам все и надеюсь, вы поняли, что моя клиентка невиновна. Мне больше нечего добавить, но прежде чем закончить свою речь, я хотел бы показать вам кое-что. Взгляните, пожалуйста, на этот снимок.

Чип взял со своего стола фотографию и показал ее присяжным. Они все наклонились вперед, чтобы лучше увидеть, некоторое время удивленно разглядывали снимок, а потом перевели глаза на Джейн Спринг.

— Что? — вскинулась прокурор. — Протестую! Позвольте подойти, ваша честь!

«Какие еще фотографии, черт побери! Что опять за грязные игры!»

— Подойдите ко мне оба. С фотографией, пожалуйста.

Чип и Джейн подошли к судье, и тут-то Джейн наконец увидела, что приберег Чип напоследок. Это был ее портрет! Снимок прежней, черно-белой Джейн. Фотография, сделанная пару месяцев назад. Унылые пряди волос, очки в черной оправе, сморщенный лоб. Джейн показалось, что она сейчас упадет в обморок.

— Ваша честь, я протестую. Я не знаю, чего добивается мистер Бэнкрофт, но моя личная фотография не имеет никакого отношения к рассматриваемому делу, а потому он не имеет права показывать ее присяжным. Она не упоминалась в списке улик. Это нарушение процессуальных норм.

Судья повернулся к Чипу и вопросительно шевельнул бровями.

— Речь идет о надежности нашего прокурора, ваша честь, — возразил адвокат. — Это не улика, а потому я и не включал ее в список вещественных доказательств. Я просто показываю портрет для сравнения. Это не более чем иллюстрация к моей заключительной речи.

«Дыши, Джейн, дыши глубже. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох».

— О-о-о-о-о-о-ох! — застонала Джейн.

Судья еще раз внимательно посмотрел на снимок и повернулся к прокурору.

— Я не позволю показывать эту фотографию снова, мисс Спринг, так что ваш протест принят. Но поскольку это все-таки не улика, то о нарушении процессуальных норм говорить не следует. Присяжным будет объявлено, что это фото не следует принимать во внимание, поскольку оно не имеет отношения к делу.

— Ваша честь, — произнесла Джейн, стараясь оставаться невозмутимой, — вы сами прекрасно понимаете, что теперь, когда фотография уже обнародована, совершенно бессмысленно просить присяжных не принимать ее во внимание. Собственно, этого мистер Бэнкрофт и добивался.

Чип не смог сдержать довольной ухмылки.

— Не учите меня, мисс Спринг, если не хотите, чтобы я начал учить вас, — парировал судья Шепперд, взял фотографию и жестом велел всем вернуться на свои места.

Чип подошел к присяжным. Джейн села за свой стол. Ей казалось, что она вот-вот разрыдается.

— Дамы и господа, — вещал Чип. — Знаете ли вы, что приди вы в суд месяц назад и встреть здесь мисс Спринг, одного из наших лучших прокуроров, вы вряд ли узнали бы ее. Она не стала бы вам улыбаться и хлопать ресницами. И красоваться в розовых костюмчиках и жемчугах тоже не стала бы.

Присяжные выпрямились. Джейн смотрела прямо перед собой, стараясь не встречаться ни с кем глазами.

— Увы! Вы бы встретили женщину, которую только что видели на фотографии. Женщину в черном. Грубую и бессердечную, способную довести до обморока самого выносливого свидетеля. Уверяю вас, такое не раз случалось. Но, дамы и господа, это не единственная причина, по которой я решился продемонстрировать вам эту фотографию. Вам следует знать, что мисс Спринг не только выглядела иначе, она и вела себя соответственно. Все, что вы видите сейчас, сплошное притворство.

— Протестую! — крикнула Джейн.

— Сядьте, мисс Спринг. Вы не имеете права протестовать во время заключительной речи.

Прокурор буквально упала на прокурорский стул. «Дыши, Джейн, дыши. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох». Джесси встал рядом с ней. Он боялся, что Джейн может упасть в обморок.

Чип облизнулся и продолжил:

— Дамы и господа, очаровательная мисс Спринг хочет, чтобы мы, присутствующие в суде, поверили, будто ее шокируют, да, шокируют даже разговоры об измене и сексе. Но, в интересах правосудия, обязан вам кое-что рассказать. Она изображала перед вами мисс Невинность, а сама тем временем буквально вешалась мне на шею. Да-да, проходу не давала. Я пытался объяснить ей, что она мне неинтересна, но она была глуха. Сначала пригласила меня в бар, а потом заманила к себе домой. Все это под видом деловой встречи. Да, я мужчина, мне трудно устоять перед искушением. Я согласился. Да, я забылся, каюсь, потерял голову. Между прочим, у мисс Спринг в спальне желтое одеяло. Но я не виноват. Виноват не я, — сказал Чип и потупил глаза. — Это она соблазнила меня.