Расколовшаяся Луна (ЛП)

Когда ваши сны сливаются друг с другом, то кажется, из их силы образуется своего рода вал, и в то же время вы подсознательно воспринимаете звуки других спящих и не впадаете в тот, похожий на смерть, глубокий сон, который ожидают Мары и который они ночь за ночью поддерживают своей гипнотической силой, используют для атаки и, в конце концов, этим разрушают вас. Вполне возможно, что зевота поэтому и имеет такой заразительный эффект. Этот эффект гарантировал, что люди будут спать вместе. (Я никогда не смогу Тебя заразить им, так как не могу зевать. Но мне нравится, когда это делаешь Ты, и я могу видеть все Твои острые зубки.)

Всё то, что я только что описал Тебе, я только слышал; я не могу сказать с уверенностью, что это правда, но когда я ещё питался человеческими снами, я инстинктивно выбирал девушек и женщин, которые спали в одиночку. Так что в этом может быть смысл.

Я прошу Тебя об этом не охотно, потому что представление об этом мне совсем не нравится, но это просто может означать хороший щит: я знаю, что ты хочешь взять Тильмана с собой в Гамбург, и хочу, чтобы вы спали рядом друг с другом. Я надеюсь, Ты выдержишь это. Он кажется мне очень смышлёным и внимательным. Я думаю, от него ничего не ускользает. Ты, однако, измучена и утомлена. Так что ищи его близости и сделай так, чтобы его руки находились на одеяле, когда Ты будешь засыпать."

Тильман опустил письмо. Я была не в состоянии прочитать его сама, поэтому дала его ему и попросила сделать это вслух, чтобы во время прослушивания могла обдумать его. Я не смогла рассказать Тильману своими словами о хищении. Он сможет собрать воедино всё остальное, после того, как ознакомится с письмом полностью.

- Нет, правда. Уж почесать себе яйца ночью я ведь имею право.

Я, ухмыльнувшись, покачала головой.

- Имеешь.

- Кроме того ...

- Да. Я знаю, что не нравлюсь тебе. Давай читай дальше.

Тильман сдвинулся на своей квадратной гостевой кровати к стене, чтобы облокотиться на неё и продолжил: "Не беспокойся о своей матери. Я знаю, что тебя мучает нечистая совесть. Но ваша семья Штурм сильная. Она будет благодарна тому, что Ты будешь находиться рядом с братом. Ты ничего не рассказала ей, не так ли? В противном случае, она никогда не позволит Тебе уехать. Но так она думает, что Ты в безопасности. Не предпринимай ничего в одиночку, слышишь? И попытайся не разочаровать её. Она Тебе доверяет.

Не забудь о том, что я Тебе сказал. Я не хочу заставлять Тебя делать что-то, и, тем более, я не ожидаю от Тебя ничего. Я не утверждаю, что Ты победишь свой страх, когда предстанешь пред ним. Но, по крайней мере, Ты можешь посмотреть ему в глаза.

С самой любящей дружбой, Колин."

Тильман отдал мне письмо назад, которое, на мой вкус, содержало слишком много инструкций и команд, и посмотрел на меня с любопытством.

- Так вы разошлись?

- Разошлись! С кем-то, как Колин, не расходишься - с ним такого не бывает, а со мной тем более. Кто вообще придумал это высказывание? Разойтись. - Я презрительно фыркнула. - Как будто это можно решить так мимоходом. О, сегодня я разойдусь. Что за мутная параша!

- Ладно, вы разошлись. Или это было твоей инициативой? Ну, не обязательно, чтобы это было навсегда. Правда я на твоём месте поторопился бы, чтобы снова помириться, потому что ты, в отличие от Колина, становишься старше, и самое позднее, когда тебе исполниться тридцать ...

- Тильман, достаточно, - остановила я его радующие душу выводы. - Сначала я ввиду тебя в актуальное положение дел, прежде чем мы начнём обсуждать мою личную жизнь. - И я сделала это, хотя была уставшей из-за нашей обратной поездки в Гамбург и первую очередь от заключительных экзаменов в школе и хотела бы сначала отдохнуть. Но я кратко рассказала ему о немногих вещах, которые я знала о папином исчезновении, о моей встрече с доктором Занд и то, что папа вбил себе в голову эту возмутительную идею, что его дочь должна стать его преемницей. Идея, которую моя мать, удивительно быстро и почти не протестуя, заклеймила как "безумие".

- Значит, ты новая Баффи — истребительница вампиров, или как? А я твой помощник? - Тильман дерзко посмотрел на меня.

- Да, конечно, так оно и есть. - Я даже не могла терпеть трейлер этой серии, без того чтобы не рвать на себе волосы. А женское имя хуже, чем Баффи, нужно было ещё придумать. - У меня нет никакого интереса, чтобы стать преемницей папы. Я хочу

освободить Пауля.

- Но, Эли, подумай ... - взгляд Тильмана стал настойчивым. - Если мы сможем как-нибудь найти Тессу и что-нибудь придумаем, как нам с ней ... - Тильман сделал жест рукой, который показывал что-то между удушением и обезглавливанием. - Это именно та причина, по которой я приехал в Гамбург. Эта история ещё не закончена, по крайней мере, не для меня.

- Тесса не проблема. По крайней мере, на данный момент. Колин и я, мы не счастливы, и мы не любим друг друга.

- Я же говорю, разошлись. Тем не менее, насчет Тессы. Я не отступлю, Эли. Я хочу знать, что она со мной сделала, я хочу припереть её к стенке. Здесь речь идёт так же и обо мне! Вы втянули меня в это дело.

- Тильман ... - Я тихо вздохнула. - Мы тебя не втягивали. Ты сам последовал за мной. Кроме того, ты уверен в том, что только из-за этого хочешь найти её? Не может ли это быть еще и тем, что она тебя манит? А ты это только неправильно толкуешь?

- Да, может быть, она меня манит, - признался Тильман спокойно. - Ну и что? Что в этом такого плохого? Тогда нам будет легче найти её.

- Было бы весьма хорошо, если бы ты мог немного подождать. Для меня жизнь моего брата немного важнее, чем твое личное желание мести.

- Перестань, Эли, не играй мне здесь мать Терезу, - взорвался Тильман. - Ты ведь точно так же с удовольствием распяла бы Тессу на кресте, не так ли?

- Боже, ты понятия не имеешь, о чём говоришь! Ты не видел её, там, в лесу! Она оторвётся от него через десять минут с песенкой на губах, как будто ничего не случилось. Тессу невозможно взять просто так и убить. Будет достаточно трудно прикончить Мара Пауля. А если он такой же древний, как Тесса, или ещё старше, то у нас нет абсолютно никого шанса.

- С Паулем я вовсе не вижу большой проблемы, - сказал Тильман. - Может быть, ему стоит съехаться вместе с Францёзем. Колин ведь написал, что это удерживает Маров, когда спишь рядом с другим человеком. Храп Пауля может вывести любого из комы. Этого должно хватить, чтобы удерживать Францёза от глубокого сна и испортить аппетит Мара.

- Ни в коем случае! - воскликнула я бурно. - Пауль и Францёз не съедутся вместе, нет, я этого не допущу. - Мысль Тильмана может и не была такой уж неправильной. Уже лишь постоянное присутствие Францёза должно было бы хватить, чтобы прогнать любое демоническое существо. Но Пауль и Францёз в одной квартире, день и ночь вместе, как супружеская пара, навсегда? Никогда в жизни.

- Почему ты так сопротивляешься этому?

- Потому что... - Я стремительно выставила свой указательный палец вперёд, а уголки губ Тильмана, забавляясь, поднялись вверх. - Потому что я ему не доверяю ... Это ничего не имеет общего с тем, что он гей, я не имею ничего против того, что Пауль гей, если он сам себя таким считает. Я не доверяю Францёзу. Я не могу объяснить, почему. Я это чувствую.

- Францёз тебя не выносит, Эли, - сказал Тильман трезво, как будто это была причина для моего недоверия, а всё, что я сказала, - ложь. Ну ладно, господин Шютц меня предупредил, а я его не послушала. Сама виновата. Теперь его сын сидел у меня в комнате и засыпал дурацкими вопросами. Я сделала глубокий вдох.

- Ты тоже прямо-таки не засыпаешь меня любовью и уважением, и всё же я взяла тебя с собой в Гамбург, не так ли? И я позволила прочитать тебе письмо Колина. Кроме того, Колин сказал, что он не уверен в том, что это сработает, если спишь рядом друг с другом. В конце концов, Мар продолжит высасывать Пауля, и к этому ещё Пауль будет навсегда привязан к невротическому владельцу галереи. Это сведёт его в могилу.