В постели ни с тем миллиардером (ЛП)

— Я это понимаю. Но как врач, я настаиваю на принудительном лечении. Вы понимаете, что она не переживет следующую передозировку?

— Понимаю.

Доктор кивнул, впуская их в отделение. Жалюзи в коридоре были опущены, все двери закрыты. Хорошо, Дафна была в безопасности. — Я доктор Холвелл, дайте знать, если вам что-то понадобится.

— Спасибо, доктор, — Одри, не выражая эмоций, пожала ему руку. — Обязательно.

Гретхен только громко шмыгнула.

Он развернулся и ушел. Оставшись одни перед дверью палаты, Одри повернулась к Гретхен. — Я буду сурова с Дафной, — предупредила она сестру. — Но ты должна меня поддержать, поняла? Так будет лучше для нее.

Гретхен удивленно уставилась на нее, но согласно кивнула. — Я поддержу любое твое решение.

Одри открыла дверь, и они вошли в палату. Здесь было темно, давая Дафне возможность поспать. К изможденному телу ее близняшки было подключено множество мониторов, светящихся и пищащих, свидетельствующих о состоянии всех внутренних органов. На руке был установлен катетер для внутривенных инъекций. Как только они закрыли за собой дверь, Дафна открыла глаза и слабо улыбнулась. — Привет.

Гретхен опять не сдержала слез. Она села рядом с кроватью, взяла и аккуратно сжала руку Дафны. — Привет, малышка. Это твоя распутная сестрица.

Уголки рта Дафны дернулись, словно она хотела улыбнуться, но у нее совершенно не было сил. — Какое странное приветствие.

— Ты сама так меня назвала при нашей последней встрече.

— Правда? Я этого не помню, — голос Дафны был слабым, уставшим.

— Это потому, что ты была пьяна и под кайфом, — объяснила Гретхен.

— Это все объясняет. — Она перевела взгляд на Одри. — Я опять доставила тебе неприятностей, да?

Одри ощущала собирающуюся внутри нее злость, но силой заставила себя успокоиться. Так она не достучится до Дафны, а лишь оттолкнет. — Не только мне, но и многим другим, — Одри продолжала говорить спокойным тоном. — Здесь твой менеджер и все папарацци, которых он смог собрать в данный час.

— Я не хочу его видеть, — устало заявила Дафна. — Скажи, чтобы доктора не пускали его.

— Они не пустят, — успокоила Одри. — Кейд тоже здесь.

— Его я тоже не хочу видеть. — В глазах Дафны стояли слезы. — Я не могу посмотреть ему в глаза.

— Потому что ты использовала его, чтобы заполучить таблетки?

Дафна вздохнула. — Ты не понимаешь.

— Да, не понимаю и никогда не понимала. У тебя жизнь, которую ты всегда хотела, а ты губишь себя.

Дафна ничего не сказала. Одри сжала руку Гретхен, пока та продолжала вытирать свежие слезы. — Не читай мне нотаций, Одри. Ты даже не знаешь, насколько тяжело быть мной.

Одри шагнула вперед, положив руку на плечо Гретхен. — Ты права, Дафна. Мы не знаем, каково быть тобой. И никогда не узнаем. Именно поэтому пришло время нам попрощаться.

Эти слова привлекли внимание близняшки. Она сверлила сестру удивленным взглядом. Одру чувствовала, как напряглись плечи Гретхен, но та не стала вмешиваться и перебивать Одри.

— Ты моя близняшка, моя половинка, и я люблю тебя, как никого на этом свете. Я думала, поддерживая тебя во всем, я поступаю правильно. Думала, что ты нуждаешься в том, на кого всегда можешь положиться.

— Так и есть…

— Но сейчас я вижу, что я поступала неправильно, — продолжала Одри. — Я всегда позволяла тебе делать все, что ты хотела, даже когда считала твой выбор ошибочным. Я позволяла тебе сбегать из центров реабилитации. Я молчала, когда ты снова возвращалась к наркотикам. А в этот раз? Когда ты пообещала завязать, а затем, стоило мне повернуться к тебе спиной, у тебя случилась передозировка? Это снова моя вина, потому что я не стала возражать против твоего нежелания ложиться на лечение.

Дафна обливалась слезами. — Я буду лучше стараться. Вчера просто был неудачный день.

— Дафна, в жизни всегда буду неудачные дни, — прямо сказала Одри. — Некоторые буду хуже других. Но это не означает, что ты сразу же должна возвращаться к таблеткам. Или при желании забыться использовать любящего тебя мужчину. — Одри не испытывала радости от вздрагиваний сестры. — И также это не означает, что я продолжу соглашаться с твоими неправильными решениями. На этот раз я предложу тебе два варианта на выбор. Или ты ложишься в клинику…

— Нет…

— И остаешься на лечении до тех пор, пока не встречусь с врачами и не решу, что ты полностью поправилась. — Одри говорила спокойно, не обращая внимания на слезы Дафны. — Или мы прощаемся здесь и сейчас.

— Прощаемся? — ахнула Дафна.

— Твой врач заверил нас, что очередную передозировку ты не переживешь. И я уже чувствую, что давно потеряла сестру, которую я когда-то знала и любила. Я больше не хочу проходить через все это. Я не хочу обнимать твое тело и волноваться, что ты убила себя. Если ты не намерена обратиться за помощью, то мы с Гретхен сейчас уйдем и больше не вернемся. Ты можешь рушить свою жизнь, но мы больше не позволим тебе рушить и наши жизни тоже. Даф, пойми, мы страдаем, наблюдая, как ты медленно убиваешь себя.

Дафна ничего не сказала, только молча плакала.

— Мне очень жаль, но так больше не может продолжаться. Я люблю тебя, Твинки. Очень люблю. Но я больше не могу видеть, как ты губишь свою жизнь. Пойдем, Гретхен. Нам пора.

— О, но…— начала Гретхен, смотря на сестер. Спустя мгновение, она состроила гримасу, словно сдерживала слезы, а затем склонилась и обняла Дафну. — Я тоже тебя люблю. Надеюсь, ты примешь верное решение.

— Одри, — жалобно позвала Дафна, сглатывая слезы. — Не уходи. Я хочу поговорить с тобой…

Одри покачала головой, чувствуя, как в этот момент ее сердце разлетелось на множество кусочков. — Дафна, ты должна сделать выбор. Если ты выберешь жизнь, то тогда мы поговорим. А сейчас мы с Гретхен уходим. — Она повернулась к двери, но затем взглянула на всхлипывающую близняшку. — Я люблю тебя, Твинки.

— Од, подожди…

Одри открыла дверь, вытолкнув Гретхен из палаты. Они молча шли по коридору, но через некоторое время Гретхен посмотрела на Одри, покрасневшими от слез глазами. — Иногда ты ведешь себя, как бессердечная сука.

— Я знаю. — Одри переполняла грусть. Ей хотелось побежать обратно, успокоить сестру, но она знала, этим она ей не поможет. Только так она могла заставить Дафну изменить свою жизнь. Поэтому она должна упрямо стоять на своем, даже если при этом ей придется быть жестокой.

— Ты даже не плачешь!

— Я пролила немало слез из-за Дафны, — ответила Одри. — Сейчас я должна быть сильной.

Кто-то должен. Нужно еще многое сделать. Поговорить с папарацци и выдумать правдоподобное объяснение госпитализации Дафны. Обсудить с продюсером сестры, как действовать дальше. Обзвонить друзей и членов семьи, которые будут переживать, узнав об инциденте из новостей. Еще узнать как дела на работе, оповестить страховую компанию Дафны и еще множество разных вещей, о которых кто-то должен позаботиться. Ей некогда быть эмоциональной или нуждающейся в утешении.

Но на один короткий миг Одри захотелось прижаться к чей-то груди и разрыдаться, как маленькой девочке. К груди кого-то, как Риз, кто не будет возражать увидеть ее минутную слабость.

Но Риза здесь не было.

Они вернулись в комнату ожидания, Гретхен все это время продолжала тихонько всхлипывать. В дверях их встретил взволнованный Кейд.

— Мне жаль, но она не хочет тебя видеть, — вежливо сказала Одри.

— Я буду ждать здесь, — заявил Кейд, — до тех пор, пока она не захочет меня видеть.

— На это может уйти несколько дней, — Гретхен сказала ему со слезами. — Эти близнецы самые упертые из всех известных мне женщин.

На бледном лице Кейда мелькнула слабая улыбка. — О, я в курсе.

***

Риз налил себе еще одну порцию и изучил свои карты. Одна шваль. Эх. Он осушил стакан, сбросил карты на стол. — Я пас.

— Даррем, ты не выиграешь, если будешь и дальше выходить после первой же раздачи, — поддразнивал Джонатан Лаенс, бросая фишки на центр стола. — Если только это не какая-то новая разыгрываемая схема.