Мы видели звезды лишь на старых фотографиях (СИ)

Моим, ставшим уже обыденными, размышлениям помешал Том, который, ничего не говоря, толкнул меня в сторону гаража, как бы давая понять, что они с ребятами уже закончили переносить инструменты в студию и ждут только меня. Я лениво поплёлся вслед за братом и, войдя в помещение, которое стало заметно меньше из-за массивной ударной установки Густава, закрыл за собой двери. Том и Георг тут же принялись настраивать свои гитары, заводя увлекательную для них обоих беседу о музыкальных инструментах, а Густав заканчивал собирать барабаны. Я направился к электронному пианино, чтобы тоже хоть чем-нибудь заняться и, запнувшись о чехол бас-гитары Георга, громко выругался.

— Прости, дружище, я сейчас уберу, — виновато оглядывая меня, сказал Листинг и резко двинулся в мою сторону.

Том поспешно поставил свою гитару на пол и, выставив перед Георгом руку, обогнал парня.

— Всё нормально, чувак, просто Билл у нас неуклюжий, — усмехнувшись, мой близнец подобрал с пола чехол и, бросив на меня мимолётный взгляд, понёс упаковку к Георгу. Остановившись на полпути, Том шумно пошмыгал носом и нахмурился.

— От кого это пахнет? — спросил он, как будто к чему-то прислушиваясь.

Георг выставил вперёд обе руки и покачал головой.

— Точно не от меня. Я сегодня был в душе, — с уверенностью произнёс он.

Том подошёл ко мне, по-прежнему держа в руках увесистый чехол от гитары, и снова стал принюхиваться.

— Ты что, брал мой одеколон? — с подозрением глядя мне в глаза, прищурился брат.

— Брал, — небрежно пробормотал я. — А что такого?

— Ты же знаешь, что я не люблю, когда берут мои вещи! — воскликнул близнец, тряхнув копной своих светлых дред.

— А то, что ты, порой, берёшь мои, и я молчу, тебя не смущает? — возмутился я, сведя руки на уровне груди.

Том не ответил, лишь безразлично махнув рукой в мою сторону, мол, с тобой всё понятно, и вернулся к Георгу. Я незаметно сжал зубы и сел за свой музыкальный инструмент, с грохотом открыв крышку. Я уже далеко не в первый раз убеждаюсь, что брат не умеет вести себя перед людьми, совершенно не видя границ дозволенного! К тому же, он прекрасно знает о моём душевном состоянии, и ещё умудряется выводить меня из себя подобной мелочью!

Аккуратно поставив руки на клавиши, я, в гневе, уже было замахнулся, чтобы с размаху треснуть по ним, но в очередной раз успокоил сам себя. Уходить в себя мне удавалось куда лучше, чем выплёскивать свои эмоции наружу, поэтому, по обыкновению, я углубился в свои мысли...

— Эй, ты как?

Я дёрнулся, услышав тихий голос позади себя. Обернувшись, я увидел только что подошедшего ко мне Густава, которого даже сразу и не заметил.

— Да никак, — я опустил глаза на клавиши, не глядя на парня.

— Так! Ребята! — пронзительный голос Тома заставил нас с Густавом синхронно повернуть головы на моего брата. — Предлагаю начать, у нас всё готово! — близнец улыбнулся, глядя на Георга, который, выпрямив спину, стоял и ждал дальнейших указаний своего нового друга. — Билл, ты будешь петь, клавиши сегодня не понадобятся. Разбери пока стойку для микрофона.

Я встал из-за инструмента и направился в дальний угол, где пылилась новенькая чёрная стойка для такого же цвета микрофона. В микрофон я пел очень редко, потому что Том не подключал свою гитару к колонкам, нам просто было это не нужно. Но сейчас и брат, и Георг заполнили весь гараж многочисленными проводами, переходниками и прочими примочками, в которых я не разбирался, к тому же, не стоит забывать, что Густав будет очень и очень громким, так что мой голос явно стоит усилить...

Закрепив микрофон на стойке, я нажал на кнопку и, увидев зелёную лампочку, хрипло проговорил:

— Раз-раз... Работает.

— Замечательно, — кивнул Том, поправляя ремень от Гитары и становясь подальше от Георга, чтобы не мешать друг другу во время игры. — Ребята, — он обернулся на Густава и Георга. — Вы разобрали песню, которую я скинул вам по электронной почте? Конечно, это ещё сырой материал, так, наброски, но мы с Биллом уже пытались слепить из неё что-нибудь дельное...

— Да, мы разобрались, — Георг с Густавом переглянулись и закивали как китайские болванчики. — Отличная песня! Нужно проверить как мы будем звучать все вместе.

— Тогда поехали? — Том улыбнулся, крепко сжимая в своей руке медиатор.

Густав взмахнул барабанными палочками и громко провозгласил:

— Раз, два, три, четыре!

Tokio Hotel – Wo Sind Eure Hande

Гараж тут же заполнил громкий звук электро и бас-гитары, чёткий ритм, исходящий от ударной установки, и, когда пришла моя очередь вступать, я запел в свой микрофон, совершенно не жалея связок:

— Я слышал, что это очень важно, и уже ясно,

Что другие тоже этим занимаются, да-да, именно так. Просто поверьте в то, что я вам верю. Назад, а потом снова вперёд, — да, так правильно. Остановись, иначе проиграешь. А теперь вперёд, но не слишком далеко. Моя голова переполнена до самых краёв, А моя тень меня догоняет. Я уже слышу на свой счёт 1000 диагнозов! Хорошо, мне всё ясно, какая разница!

— Сегодня мы здесь,

А весь мир находится по ту сторону двери. Что сейчас ценится? Вы? Где ваши руки? Система будет в хаосе, Даже когда нас не станет. Я хочу видеть всех вас — Где ваши руки? Ваши руки... Я слышал, что ты можешь на это положиться. Ни о чём не спрашивай — то, что случится со мной завтра, Уже спланировано. А вы этого ожидали ещё вчера? Налево, направо, наверх, вниз — Я никуда не попадаю. Я уже слышу на свой счёт 1000 диагнозов! Хорошо, мне всё ясно, какая разница! Сегодня мы здесь, А весь мир находится по ту сторону двери. Что сейчас ценится? Вы? Где ваши руки? Система будет в хаосе, Даже когда нас не станет. Я хочу видеть всех вас — Где ваши руки? Сегодня мы здесь, А весь мир находится по ту сторону двери. Что сейчас ценится? Вы? Где ваши руки? Система в хаосе. Я хочу видеть всех вас. Где ваши руки?

Крепко схватившись одной рукой за микрофон, а другой — за его стойку, я совершал какие-то беспорядочные движения, которые было сложно контролировать, потому что я полностью растворился в песне и перенял её настроение. Во время проигрыша я оглядел остальных ребят, которые, так же как и я, отдавались музыке сполна. Том задрал голову верх, сжимая пальцами струны не глядя, и в некоторых моментах мне подпевал, Георг тоже подключился на припеве, позволяя своему низкому голосу слиться с нашими голосами. Он широко расставил ноги и опустил голову вниз, отчего его волосы полностью закрыли лицо, а Густав энергично размахивал головой, с силой колотя палочками по барабанам и тарелкам. Улыбнувшись самому себе, я продолжил петь, глядя на воображаемых зрителей.

— Сегодня мы здесь,

Где ваши руки? Весь мир находится по ту сторону двери. Где ваши руки? Система в хаосе. Где ваши руки? Я хочу видеть всех вас — Где ваши руки? Ваши руки... Где ваши руки?

Услышав финальный аккорд и пронзительный звон тарелки, я оставил в покое стойку для микрофона и выдохнул. Это было что-то нереальное!

Держа свой медиатор зубами, Том высоко поднял руки и похлопал в ладоши.

— Это было убийственно! — воскликнул он, снова взяв медиатор в правую руку. Конечно, есть ошибки, но в общем... Вы молодцы, парни!

Георг подошёл к Тому и слегка его приобнял, широко улыбаясь, а потом посмотрел на меня. Мои губы расплылись в лёгкой улыбке, кровь стучала в висках, крохотная капелька пота стекала по моему лицу... Я как будто вдохнул свежего воздуха, который так давно был мне не обходим.

— Билл, отлично! — одобрительно проговорил брат, освобождаясь от гитары и ставя её на пол. — Голос прорезался, я смотрю!

— Спел круто, Билл, это правда! — признался Георг, не стирая со своего лица довольной улыбки.

— Спасибо, парни. Вы все были на высоте, — я искренне похвалил своих новых друзей и брата, присаживаясь на диван. Но как только моя ладонь коснулась потёртой чёрной кожи, меня словно ударили под дых. Чёртовы воспоминания накатили на меня уничтожающим потоком и вернули в прежнее состояние. Всё, что я прочувствовал во время репетиции этой песни — коту под хвост.