Одиночество вдвоем (СИ)

Чего Дилан хотел? В чем-то убедиться, что-то узнать да уйти, как его просили?

Срывается. Бежит, выскакивая из комнаты, воздух в которой пропитан одеколоном, но не сворачивает ни к комнате Эви, чтобы собрать вещи и смыться, ни к лестнице, чтобы сбежать с пустыми руками. Дилан мчится к двери ванной комнаты, распахивая её, даже не подумав о том, что Эви может быть неодета. Останавливается, тяжело дыша, и смотрит с явным напряжением на девушку, которая сидит в ванной одетая, позволяя воде из душа хлестать себя. Взгляд никакой. Её словно нет.

— Эви, — Дилан зовет, подскочив к ванной, и наклоняется, на секунду притормозив, ведь мокрые волосы девушки слегка оголяют кожу её шеи. О’Брайен не думает об осторожности, хотя даже на его прикосновения Эви не дает ответа. Смотрит куда-то вниз, прижимаясь виском к плиточной стене, пока парень убирает локоны, рассматривая темные отметены. По телу проходит дрожь, а рука сама тянется вниз, и парень вовсе не думает остановить себя. Пальцами сжимает край футболки, поднимая.

И больше не осталось сомнений.

На коже живота Эви шрамы, один из которых виден четче других.

Шестнадцать.

Дилан прижимает сжатый кулак к своим губам, собирается с мыслями, пытаясь скорее придумать, как поступить дальше, хотя в его состоянии это дается с трудом. Парень берет Эви под руки, поднимая на ноги, но девушка отказывается стоять. Она медленно переводит на него хмурый взгляд, но Дилан говорит первый:

— Куда пошел этот мудак? — тон голоса повышен, что плохо действует на Эви, которая морщится, шмыгая носом. — Куда он пошел? — повторяет вопрос, закинув её руки себе на плечи, и берет девушку за талию, перенося через бортик ванной. — Сколько у нас времени? — смотрит ей в глаза, ожидая помощи, но Эви только мычит, заикаясь:

— Он дал мне время прогнать тебя, но я не смогла, — плачет, закидывая голову.

Значит, он ушел недалеко. Что ж, не оптимистично. Дилан держит девушку, которая еле стоит на ногах, рыдая в голос. Парень начинает быстро перебирать ногами, вынуждая её идти за собой:

— Отлично, Эви, — сжимает губы. — Просто, прекрасно, — выходят в коридор, сворачивая к комнате девушки, одежда которой полностью мокрая.

Дилан оставляет Эви у стены, а сам спешит к креслу, хватая с пола рюкзак, и собирает все свои вещи, пока девушка опускается на пол, прижав колени к груди. Не смотрит на О’Брайена, а тот уже возвращается к ней, вновь поднимая на ноги:

— Извиняй, — понятия не имеет, как находит в себе силы, чтобы говорить с ней. — Но тебе придется немного померзнуть, — вновь закидывает одну её руку себе на плечо, придерживает за талию, быстро идя к лестнице. Эви не успевает перебирать ногами, но в её глазах, наконец, рождается паника:

— Что ты делаешь? — сопротивляется. — Погоди…

Дилан дергает её, раздраженно шепча:

— Господи, заткнись и дай мне увести тебя отсюда, — подтягивает её наверх, чтобы выпрямить.

Эви корчится, держась свободной рукой за живот, хромает, еле сдерживая вопли, ведь боль всё ещё ощутима.

Они спускаются вниз, спеша к входной двери, но стоило им подойти ближе, как ручка той дернулась, опустившись вниз. О’Брайен толкает Эви в бок, рванув за ней в гостиную, большие окна которой сразу привлекают внимание парня.

Скрип.

Дилан прислоняется спиной к стене, так же прижимая к своей груди девушку, которая сгибается пополам, терпя боль. Дверной хлопок заставляет обоих замереть. Мужчина спокойно прошел по коридору, стянув с себя куртку и повесив её на вешалку. Снимает резинку, освобождая сальные волосы, и качается при ходьбе, направляясь к лестнице. О’Брайен не закрыл дверь в его комнату, так что времени мало, а ключей от входной двери нет. Он ведет Эви к большим окнам, открывая одно, которое громко отходит от рамы, отчего Дилан кусает губу, не желая даже прислушиваться. Разворачивается, взяв совершенно незаинтересованную в его действиях Эви за запястья, и подводит к подоконнику, после чего перебирается на улицу, протягивая руки к девушке, которая вдруг делает шаг назад. О’Брайен напряженно смотрит на неё, уже не шепча:

— Эви, — подпрыгивает, надеясь ухватить её за руку или ткань мокрой одежды, но девушка роняет слезы, красными глазами уставившись на него:

— Моя мать… Я не могу, — Дилану не понять, о чем она. Он облизывает губы, нервно качая головой, ведь мужчина уже должен обнаружить выбитую дверь и искать Эви. О’Брайен опирается на оконную раму, говоря:

— Давай, Эви, — протягивает руку. — Дай мне помочь тебе.

Девушка вдруг нервно улыбается, качнув головой:

— Мне нельзя помочь.

Грохот. Дилан хорошо расслышал его, поэтому уже не пытался контролировать тон голоса:

— Эви, дай мне свою грёбаную руку! Так охота быть изнасилованной?!

Девушка внезапно принимает серьезный вид, взгляд, полный недоверия, устремлен на парня, по вискам которого течет пот:

— А что насчет тебя? Почему я должна доверять тебе? — хрипит, говоря уже громче. Дилан облизывает мокрые губы, подбирая слова:

— Я не трону тебя, — кусает губы. — Черт, Эви, давай!

Скрип половиц. Громкие шаги.

Эви бросает взгляд назад, слыша ругань отчима, который начинает громко кричать, зовя её. Вновь смотрит на протянутую ладонь Дилана, сжимая губы, и делает шаг к подоконнику, касаясь его предплечья пальцами. О’Брайен не долго ждет, сразу же потянув девушку на себя. Она забирается на подоконник, перекидывая ноги, и упирается ладонями в плечи парня, который опускает её вниз, сразу же потащив за собой, давя ей на спину. Идут к машине, которая припаркована на тротуаре.

— Эви! — мужской ор разлетелся по улице, ударив девушке в затылок. Она бросает взгляд назад, видя, как отчим пытается пролезть через узкое окно, втягивая живот.

Дилан даже не оборачивается. Он достает ключ, вставив его в замок, и открывает дверцу, разблокировав все остальные. Толкает Эви к пассажирскому сидению, замечая, как она трясется от холода. Или, быть может, от страха?

Звонкий грохот. О’Брайен садится на водительское сидение, изгибая брови и наблюдая за тем, как отчим Эви яростно выбивает стекло, срываясь с места, и исчезает с поля зрения, хоть и ненадолго, но времени достаточно, чтобы Дилан завел автомобиль, выехав на дорогу.

Мужчина выскакивает через входную дверь, помчавшись к ним, но О’Брайен давит на педаль газа, после чего машина трогается с места, набирая скорость. Дилан всё время бросает взгляд назад, качая головой:

— Вот, просто… — шепчет, взглянув на Эви, которая сутулится, прижимая ладони к ушам, и покачивается в разные стороны, тихо шмыгая носом, и сжимает ноги, касаясь лбом коленей.

Дилан отворачивается, уставившись на дорогу:

— Охереть с вас можно…

***

Ворвавшийся в одну из палат больницы мужчина выглядел обезумевшим. Он ничего толком не объяснил, просто начал кругами бродить по помещению, вокруг кровати, рядом с которой стояла высокая, привлекательная женщина, застегивающая свою блузку. Она встряхнула волосами, бросив на гостя взгляд:

— Ты бы себя видел.

У мужчины сбилось дыхание. Он указывает пальцем на женщину, шмыгая носом:

— Она… Она ушла, сбежала! — повышает голос, начиная вертеться на месте, распространяя неприятный запах пота. Женщина смотрит в зеркало, поправляя прическу:

— И что?

— Ты не можешь уйти сейчас! Дай мне вновь взять вверх над ней! — мужчина подходит ближе к ней.

— Не кричи, это больница, — она невозмутима. — К тому же, я уже сказала, меня это не касается, — переводит на мужчину равнодушный взгляд. — Она не моя дочь.

От лица Дилана.

Мне самому непонятна собственная реакция. Вся эта ситуация, фотографии, видеозаписи — всё это напомнило мне о том, что произошло с Дженни, вот мне и снесло крышу. Первое, что пришло в голову, — это тупо бежать. Даже ломка оставила меня, так что сейчас не ощущаю ничего, кроме тошноты, ведь продолжаю бороться с всплывающими в голове сценками из видео с участием Эви, которая стоит сейчас позади меня, меняя одежду. Прижимаюсь лбом к прохладной стене, понимая, что как бы хреново у меня дома не было, здесь гораздо легче дышать.