Романтика любви

Кэролайн вздохнула.

— Как раз сегодня я очень занятая деловая женщина, — сказала она, допивая кофе и потянувшись за дипломатом. — По случаю Дня святого Валентина я собираюсь снизить цены на все товары и устроить лотерею. Приз — посещение салона Элизабет Арден. Там клиентке за счет магазина сделают массаж, маску для лица, маникюр, макияж — все, что она захочет.

Селма покачала головой.

— Ты просто не можешь без оригинальных идей. — Она рассмеялась. — Ну теперь точно слава о твоем магазине пройдет по всей Флориде.

— Если, конечно, я доживу до этого, — сказала Кэролайн, думая о том, какой тяжелый рабочий день ждет ее впереди. Нужно было подготовиться к праздничной распродаже; статья в сегодняшней газете, конечно, привлечет новых покупателей, а ее помощнице пришлось срочно уехать в Орегон, чтобы ухаживать за заболевшей матерью. Теперь ей придется все делать самой.

Но Кэролайн нравилось быть занятой, ей просто необходимо было постоянно что-то делать. Работа и материнство немного приглушили то чувство одиночества, которое не покидало ее со дня гибели Джеймса. Это было не просто отвлечение от горьких дум — ребенок и магазин стали ее спасением.

Она любила Джека так сильно, что не могла даже выразить это словами. Он был смыслом ее жизни, связующим звеном с бессмертной душой Джеймса, частью самого дорогого ей человека, ушедшего так рано. Иногда, когда Джек улыбался и на его щеках появлялись ямочки, когда смотрел на нее своим лукавым взглядом, его сходство с Джеймсом становилось просто поразительным, и у Кэролайн непроизвольно наворачивались на глаза слезы. Джек был для нее самым драгоценным подарком судьбы, и она думала о том, что, наверное, просто сошла с ума, когда после гибели Джеймса погрузилась в свою депрессию и чуть не потеряла и его.

Они жили маленькой дружной семьей. Кэролайн помнила, какой нелюдимой она была в детстве, а Джек, наоборот, был очень общительным. Он любил играть со своими школьными товарищами, с Селмой, которую он видел каждый день и которую очень любил, с Тамарой, его второй крестной матерью, которая вместе со своим герцогом часто навещала их и обходилась с ним так, как будто он был принцем Чарльзом. Джек свободно общался с клиентами в магазине матери, куда Селма приводила его после школы. Даже с родителями своей мамы. Когда он спрашивал о дедушке и бабушке с отцовской стороны — о Годдардах, которые даже не подозревали о его существовании и которые в свое время ясно дали Кэролайн понять, что не желают ничего ни слышать, ни знать о ней, — она целовала его и говорила:

— Родители твоего папы живут очень далеко отсюда, дорогой. Очень-очень далеко.

— А они когда-нибудь приедут к нам в гости? — спрашивал он.

— Нет, дорогой, — отвечала ему Кэролайн. — Думаю, что нет. Но они нам и не нужны. Ведь нам хватает, что мы любим друг друга?

— Конечно, мама. Мы любим друг друга больше, чем все люди на свете, — отвечал Джек, как будто у них с Кэролайн это какая-то своя тайная игра.

— Так сильно? — спрашивала Кэролайн, притворяясь удивленной.

— Даже еще сильнее! — отвечал Джек, обнимая ее. А потом с улыбкой менял тему на более интересную для себя. Это был счастливый, здоровый ребенок, и Кэролайн постоянно клялась себе, что сделает все возможное, чтобы он таким и оставался.

Что касается работы, то она была для Кэролайн больше, чем лекарство от ее горя. Работа помогла ей вернуть уверенность в себе — ту уверенность, которую пробудил в ней Джеймс, когда они были вместе. Оннаучил ее, как снова получить работу в «Элеганс». Онпознакомил ее с Сисси Макмиллан и посоветовал принять предложение Сисси руководить ее магазином. Онвсегда был рядом, вдохновляя Кэролайн, заставляя быть лучше, внушая ей, что она умная, талантливая, красивая, что она сможет добиться всего, чего захочет, — даже открыть собственный магазин. Благодаря работе Кэролайн снова стала собой. Она часто размышляла над этими годами, которые прошли в трудах и заботах. Да, это были нелегкие годы, и не проходило дня, чтобы она не вспоминала Джеймса, не сожалела, что его нет рядом. Но работа — сначала торговля в пансионе Селмы, потом в ее квартире и, наконец, открытие магазина, — ежедневная работа — это то, что Кэролайн могла контролировать и направлять, развивать и улучшать и что никогда не подведет ее. И она не сдастся, никогда не выпустит этот шанс из рук.

— Мама! — В кухню, где беседовали Селма и Кэролайн, вбежал Джек. Золотистые локоны на его голове спутались, голубые глаза сияли. — Можно я пообедаю сегодня с тобой в магазине? Селма приведет меня туда после школы. Правда, Селма?

Кэролайн ласково посмотрела на сына. Да, у нее будет трудный рабочий день. Да, ей не будет хватать времени. Но она ни в чем не могла ему отказать. Больше того, она не могла отказать себе в радости в середине дня провести с ним хоть полчаса.

— Конечно, дорогой. — Кэролайн наклонилась и обняла Джека. — Мы возьмем сандвичи с ветчиной и кресс-салатом у дяди Пьера. Тебя это устроит? У нас будет экспресс-обед.

Джек радостно кивнул.

— А можно я с тобой поеду в «Павильон» за сандвичами? — спросил он, надеясь, что целых десять минут покатается на машине, пока они будут ехать от магазина матери на Ворт-авеню. Даже когда он был совсем маленьким, Кэролайн брала его в кафе Пьера Фонтэна. Джеку очень льстило, что Пьер обслуживает его как взрослого дядю, а еще ему нравилось совать пальцы в клетку с пугливыми разноцветными тропическими птичками.

— Посмотрим, — сказала Кэролайн, вставая. — А теперь, мои дорогие, мне пора бежать. Увидимся в полдень, хорошо?

— Конечно, мама. Пока! — сказал Джек, целуя ее на прощание.

— Ты там не очень переутомляйся в своем магазине, — сказала ей Селма, которая тоже пользовалась каждым удобным случаем зайти в «Корпорацию "Романтика любви"» — единственный в ее жизни бизнес, в который она вложила свои деньги. Даже сама мысль о том, что часть магазина — ее личная собственность, была приятна, хотя Селма не считала себя серьезным партнером.

— Кстати, а я могу участвовать в твоей лотерее? — спросила она Кэролайн, когда та была уже в дверях. — Мне теперь не помешал бы лифтинг, и бесплатное обслуживание в салоне Элизабет Арден звучит очень заманчиво.

Кэролайн рассмеялась.

— В лотерее могут участвовать все клиенты «Корпорации "Романтика любви"», — ответила она. — Даже такие особенные, как крестная мать моего сына.

Вторая крестная мать Джека тоже решила нанести визит Кэролайн. Тамара, как шквал, влетела в магазин, окруженная облачком терпкого запаха французских духов, и протянула ей газету «Яркие страницы», раскрытую как раз на той странице, где была напечатана статья о «Корпорации "Романтика любви"».

— Ты об этом знала? — спросила она.

— Роз брала у меня интервью, но я не знала, когда выйдет статья. И выйдет ли вообще, — ответила ей Кэролайн и повернулась к двум клиенткам, которые как раз зашли в магазин.

— Могу ли я вам чем-нибудь помочь? — спросила их Тамара, взяв бразды правления в свои руки и не обращая больше внимания на Кэролайн.

— Да. Мне понравилось вот это жидкое мыло с запахом розы, — сказала одна из женщин, взяв в руки флакон с витрины. — Я бы купила дюжину для себя, а еще дюжину я хочу, чтобы вы послали моей невестке в Вашингтон.

— Конечно, мы сделаем это, — заверила ее Тамара, записывая имя и адрес клиентки.

Вторая женщина остановилась у витрины с любовными романами. Ее заинтересовала обложка романа Джулии Гарвуд.

— Это новый роман, — сказала Кэролайн, которая взяла себе за правило обязательно читать те книги, которые продает. — Мне он очень понравился, и все наши клиентки, которые читали его, отзывались о нем восторженно.

— Я еще никогда не читала любовных романов... — нерешительно сказала женщина, поглаживая пальцем обложку и глядя на портрет мужчины, изображенный на ней. — Некоторые из моих подруг говорят, что это прекрасный способ спрятаться от действительности.