Пленение (ЛП)

— Я хотела, чтобы он был благоразумным и не поддавался страсти.

Она взглянула на меня, ее лицо говорило: "Я тебя умоляю".

Потом она сказала:

— Я тебя умоляю!

— Это правда. Я... мне нужно поговорить с ним, убедиться в правильности некоторых вещей. И кроме того, как я уже сказала, он хочет кого-то другого.

— После того, как он увидит тебя в этом платье, он не захочет никого другого.

Я расстроилась, потому что мнение Сэм было совсем не тем, чего бы мне хотелось. Я хотела, чтобы Мартин желал меня, именно меня. Но не из-за платья. Я хотела, чтобы он думал обо мне как о единственной, потому что, несмотря на все, он все еще был моим единственным.

Боже! Это было так запутанно.

— Вот и все, я переодеваюсь.

— Нет! Нет времени. Он будет здесь в любую минуту. Уже почти семь.

Ох. Блин.

Я напряглась, взглянув на часы над моей кроватью.

— Ох, черт!

— Что?

— Я скоро вернусь. — Я перерыла всю комнату в поисках черных туфлей. — Я собираюсь сбегать в химчистку и забрать свой смокинг, пока они не закрылись.

— Что? Почему?

— У меня завтра выступление, и я забыла забрать его сегодня. Черт! Они закрываются через десять минут, а завтра они не работают весь день.

Я скользнула в одну туфлю, решив, что платье и так смотрелось бы хорошо.

— Нет! Ты не можешь надеть эти туфли! — Сэм бросилась за мной, вырывая вторую туфлю из моей руки. — Это преступление против моды. Я не позволю тебе сделать это.

— Сэм, у меня нет на это времени.

Она повернулась и торопливо вышла из комнаты, держа туфлю в заложниках, и вернулась спустя несколько секунд, принеся сексуальные черные шелковые туфли на шпильке. Я запихнула в черный клатч кошелек, гигиеническую помаду и мобильный телефон.

— Вот. Надень эти. — Она протянула их мне.

— Я не могу надеть это. Они слишком... слишком...

— Они прекрасны. — Она опустилась на колени и подняла одну ногу, затем другую, прибавляя мне три дюйма роста при помощи туфель. — Видишь, они подходят. Они идеальные.

Я не посмотрелась в зеркало. Если бы я не поспешила, химчистка закрылась бы и вместо этого мне пришлось бы надеть свой грязный смокинг. Он пах потом и соусом барбекю. Я засунула клатч под мышку и повернулась к двери.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? Он будет здесь в любую минуту, — спросила она.

— Нет, все в порядке. Я просто очень быстро сбегаю через улицу. Сомневаюсь, что он поведет меня в такое место, где требуется бронь или типа того.

— Я не возражаю, — крикнула она мне вслед, пока я припустила по коридору к фасаду встроенного шкафа.

— Я поняла, — крикнула я в ответ.

— Ладно, хорошо. Мне в любом случае пора пойти сбросить груз, — объявила она, и я услышала, как дверь в ванную захлопнулась.

Я ухмыльнулась, когда вошла в шкаф и нащупала свое строгое пальто. Конечно же, оно было сзади. В последний раз я видела его, когда распаковала его два дня спустя после нашего переезда в квартиру. Я даже не была уверена, что оно было в шкафу.

Я потянула за шнурок, чтобы включить лампочку наверху, потому что дверь закрылась позади меня, отрезая источник света.

Я пробиралась через двадцать с лишним пальто и напомнила себе спросить у Сэм, зачем ей понадобилось так много пальто. Здесь их было каждого цвета радуги плюс четыре или пять черного цвета, которые по мне выглядели одинаково.

— Странные, — сказала я пальто, покачивая головой.

Потом прозвучал стук в дверь, и я замерла, мой мозг прокричал: "О, моллюски! Он здесь!" Я отвернулась, отказываясь от поисков пальто, но поняла, что не могла пошевелиться. Я повернулась, нахмурившись, посмотрела вниз на себя в поисках источника, остановившего меня.

Кружевное платье зацепилось, по крайней мере, в трех местах на трех разных пальто кнопками за манжеты.

Стук!

— Иду! — Я услышала крик Сэм, когда дверь в ванную открылась, и последовавший за этим звук смыва унитаза.

— Постой, Сэм! — прошептала я, потянувшись к двери, свою ошибку поняла слишком поздно. Она не могла слышать меня, если я говорила шепотом из-за почти закрытой двери.

Было поздно, потому что двумя секундами позже я услышала, как она открыла входную дверь и проговорила:

— Кто ты, черт возьми?

Я вздохнула с облегчением, обрадовавшись, что это все же был не Мартин, затем повернулась, выпутываясь из множества пальто Сэм.

Мое облегчение было недолгим, потому что спустя мгновение голос Мартина ответил:

— Я Мартин. А ты кто?

Ооооооооо мооооооой Боооооог!!!

Я замерла.

— Ха-ха, заходи. Паркер только что ушла по делам, она сейчас вернется.

— По делам?

— Ага, ей нужно забрать одежду из химчистки через дорогу. Она должна управиться буквально меньше чем за десять минут. Они закрываются через десять минут и завтра весь день не будут работать, а у нее концерт завтра вечером, так что... понимаешь, такое дело, — объяснила Сэм, закрывая двери.

— Где она выступает завтра?

— Я не знаю, какая-то модная суматоха. У нее смокинг — это униформа для всех выступлений.

— А Кэйтлин работает каждый день? У нее когда-нибудь бывают выходные?

— Голодный художник должен же как-то зарабатывать на жизнь, да?

— Хммм... — Его ответ звучал уклончиво, но в нем сквозило разочарование, как будто он был раздражен, что я должна была работать каждый день. Но я хотела работать, чтобы доказать, что могла поддерживать себя, работая музыкантом. Это было важно для меня.

Не понимала, почему я зациклилась на этом, в то время как застряла в шкафу, не имея возможности изящно выйти. Я снова взглянула на пальто, удерживающее меня на месте, как раз решила позвать и попросить о помощи, когда Сэм снова заговорила:

— Мартин, ты все еще влюблен в Кэйтлин? Или ты здесь, просто чтобы снова разбить ее сердце на миллион крошечных осколков?

Я замерла. Мой крик о помощи застрял в горле.

— Снова? — Его тон был бесстрастным. — Я не знал, что такое случилось. Когда это произошло?

— Не поступай так со мной, красавчик. Я не впечатлена твоей приятной внешностью из журнала GQ⁷⁰, твоими хранилищем для денег, как у Скруджа МакДака, или твоим гениальным мозгом.

— Тогда что впечатляет тебя? — Я знала, что он улыбался... показывая свои отполированные зубы.

— Честность, — сказала она.

Я могла представить ее лицо, когда она говорила это. Ее брови поднялись бы с вызовом, словно она не ожидала от него честности, словно она высмеивала его.

Я открыла было рот снова, но потом остановилась, крепко зажмурившись, потом повернулась к пальто. Я не могла позвать на помощь. Было уже слишком поздно. Единственное, что я могла сделать, — это освободить себя и попробовать улизнуть незамеченной, молясь о том, чтобы перед этим Сэм проводила его в гостиную.

Вместо этого я услышала, как она настаивала на своем:

— Почему ты забросил занятия? Ты даже не пытался связаться с ней. Надо быть своего рода придурком, чтобы так поступить.

Потом я услышала вопрос Мартина, который сейчас был очень близко к двери:

— Ты хочешь услышать правду?

— Нет, Мартин. Соври мне. Мне нравится, когда парни так делают. — Тон Сэм был вялым, и это заставило бы меня рассмеяться, если бы я не зацепилась за ее пальто в шкафу.

Он действительно рассмеялся, но это прозвучало натянуто.

— Конечно, отлично, вот правда. Я бросил все, потому что, если бы не сделал этого, то был бы не в состоянии держаться о нее подальше.

— Выходит, ты забросил занятия, вылетел из колледжа, бросил своих товарищей по команде, потому что ты не мог держаться подальше от Кэйтлин?

— Конечно.

— А сейчас? Что на самом деле ты здесь делаешь?

Он ответил не сразу, а глупая я задержала дыхание и подслушивала, словно чокнутая.

Наконец он сказал:

— Это на самом деле не твое дело.

— Но она — это мое дело. Если у тебя вредные намерения, это мое дело. Она МНМ, ты знаешь, что это значит? Это значит: Мальчик, я Набью тебе Морду, если ты спутаешься с моей девчонкой.