Стоит Попробовать (СИ)

   - Ты знаешь, мамочка, - не удержалась тут Александра, - гораздо современнее звучит термин "вешать лапшу на уши". То есть, конечно, существует ряд действительно современных фразеологических образований...

   - Сашка! - завопил двоюродный брат. - Ради Бога! Только не надо никаких лекций!

   - ...но, боюсь, тебе они не подойдут, - закончила свою мысль Александра и как ни в чем не бывало без всякого перехода взялась за следующую тему. - Ну так вот, мамочка, я тебе говорила уже, что Мария - подруга...

   - Сашка! - на этот раз взмолилась Зиночка. - Только не начинай сначала!

   - Хорошо, не буду. Я просто продолжу. Так вот, она из Италии, но по совершенно непонятной для меня причине занимается искусством Древнего Египта. Как и Павел Николаевич. Тем не менее, несмотря на то что она его подруга, Мария остановилась у Ангелины, причем они распрекрасно нашли общий язык. Например, они проявили полное единодушие в оценке побуждений тех, кто посещает Египетский зал в Эрмитаже. Обе считают, что лишь единицы смотрят выставленные там произведения искусства, остальных привлекает исключительно мумия.

   Зиночка передернула плечами, а на лице у нее появилась брезгливая гримаска.

   - Лично мне мумия почему-то всегда была неприятна, и, честно говоря, в Египетский зал я с детства стараюсь не заходить.

   - Об этом и речь, - радостно подхватила Александра. - Одни ходят смотреть мумию, другие из-за мумии обходят Египетский зал стороной. В результате бесценные произведения искусства древней цивилизации, выставленные там, не смотрит вообще никто! - с пафосом воскликнула Александра. - Или почти никто.

   - Допустим, - согласился Олег. - Не то чтобы я считал, что Эрмитаж - самое подходящее место для мумии, честно говоря, раньше об этом я просто не задумывался, ну лежит себе и лежит. Но тогда куда они предлагают ее деть?

   - Чтобы не поощрять нездоровое увлечение некрофилией, - ответила ему Марина, - можно было бы передать мумию, например, в "Кунсткамеру", куда и так ходят только любители острых ощущений.

   - Можно и в самом Эрмитаже выставить, - высказала Александра альтернативное предложение, - только в отдельном помещении. Вот в Каирском музее мумии живут отдельно.

   - Живут? - Саша иронично приподнял бровь. - Александра, ты совсем как Мария, но у нее это могут быть издержки профессии. Наверное, нельзя заниматься Древним Египтом, чтобы это не имело последствий.

   В ответ на свой выпад двоюродный брат был удостоен лишь высокомерного взгляда средней длительности, после чего Александра повернулась к Олегу Сергеевичу и пояснила специально для него и для мамы:

   - Саша вспомнил, как Мария делилась впечатлениями о посещении Петропавловки.

   Александрино пояснение мало что прояснило для непосвященных, и слово опять взял Саша.

   - Дело в том, что Мария спросила Павла Николаевича, как относится Трезини к тому, что Шемякин поставил в его крепости свой памятник* /*Имеется в виду памятник Петру I скульптора М. Шемякина, установленный в Петропавловской крепости/. Тут надо

   отметить, что общались мы в основном на французском, что было более или менее доступно всем. Но иногда Мария переходила на итальянский, а это уже было доступно только Павлу Николаевичу. И свой вопрос она задала сначала по-итальянски, а когда он ее не понял, повторила по-французски.

   - Повторять ей пришлось три раза, - уточнила Александра.

   - Зато у него была возможность сравнить две версии вопроса на двух языках, - усмехнулся Саша, - думаю, это и помогло ему осознать, что слышит он именно то, что она говорит. В результате ответ был достоин вопроса. "Переворачивается в гробу", - ответил ей Павел Николаевич.

   - На что Ангелина сказала, что памятник Петру ей тоже не нравится, но вот сфинксы на набережной Робеспьера - другое дело. Так что завтра она повезет Марию на набережную Робеспьера смотреть Шемякинских сфинксов, - подвела итог Александра.

   Марина взглянула на часы.

   - Кстати, о завтра. Если вдруг кто-то еще не заметил, хочу сообщить, что оно уже наступило. - С этими словами она повернулась к мужу, а он, едва взглянув на усталое лицо жены, легко соскользнул со своего подлокотника и, взяв Марину за руки, помог ей встать.

   - Ну раз сегодня уже завтра, то нам действительно пора, - сказал Саша. - Кстати, Александра, как ты относишься к тому, чтобы сегодня купить елку? Мы с Мариной собирались заняться этим с утра. Разумеется, не очень рано, тем более что сейчас уже довольно поздно.

   Быстро поднявшись с дивана, Олег галантно подал Зиночке руку, и ей ничего не оставалось, как вложить в нее свою.

   - Заметано. - Александра тоже встала. - Только я хочу большую и пушистую, а у нас в округе в этом году почему-то продают только маленькие.

   - Объехать весь город я тебе не обещаю, но, может быть, мы найдем большую и пушистую.

   - Я найду, - невозмутимо пообещала Александра, и едва ли кто-то усомнился в том, что она действительно найдет то, что хочет, даже если искомая елка будет единственной, которую завезли в город.

***

   Александра задумчиво взирала на букет великолепных хризантем с крупными завитками желто-терракотовых лепестков, который стоял почему-то в кувшине для кипяченой воды. Такие хризантемы обычно рисуют на китайских или японских акварелях. Именно их ее мама любит больше всего, и выходит, что Олегу Сергеевичу об этом известно. А может быть, мама была неравнодушна к желто-терракотовым хризантемам как раз потому, что когда-то ей дарил их он? Вот интересно, а где Олег Сергеевич брал такие хризантемы раньше? Александра точно помнила, что еще лет десять назад нынешнего изобилия цветов просто не существовало. И даже сейчас, когда спрос на цветы значительно превышен их предложением, найти именно такие хризантемы было не так-то легко. Об этом Александра знала по собственному опыту.

   Итак, что же все-таки происходит между мамой и Олегом Сергеевичем? Они вместе провели полдня и почти весь вечер, но в гостиной мама явно поторопилась сесть в кресло, подальше от Олега Сергеевича. Он буквально не сводил с нее глаз, а она упорно не обращала на него внимания. Зато потом, в сутолоке прощания, когда никто мог бы этого и не заметить, Олег Сергеевич быстро притянул маму к себе и поцеловал ее в висок. И она совсем не рассердилась на него, хотя кто-то ведь мог и заметить этот мимолетный поцелуй, как его все-таки заметила Александра.

   После ухода гостей мама удалилась в гостиную, где, несмотря на позднее время, Александра была в этом уверена, продолжила свой трудовой подвиг. Недаром, пока Олег Сергеевич гипнотизировал ее, она гипнотизировала остатки вчерашнего завала на журнальном столике. Внезапно Александра почувствовала настоятельную потребность прервать мамино самопожертвование.

   - Красивые хризантемы, - проронила она, доставая из серванта большую хрустальную вазу. - Только переставить их надо.

   - А? - Зиночка подняла голову от тетрадки. - Да, разумеется. Из-за бесконечного трезвона до вазы мне было не дойти, и Олег воспользовался тем, что подвернулось ему под руку.

   - Это он тебе подарил?

   - Да. - Зиночка снова склонилась над тетрадью.

   - Я смотрю, Олег Сергеевич знает, какие цветы ты любишь.

   - Да. - Зиночка поставила последний плюсик, вывела слово "зачтено" и, закрыв тетрадь, посмотрела на дочь, которая все еще стояла около серванта. - Насколько я понимаю, Сашенька, об Олеге ты услышала, когда я говорила со Светланой?

   - Я услышала имя, - Александра в обнимку с вазой плюхнулась на диван, - и еще, что мне не обязательно знать подробности истории, закончившейся более шестнадцати лет назад. А также, что он может позвонить и не представиться. Кстати, он представился, правда, после того, как я напомнила ему о правилах хорошего тона.

   - Кто бы говорил, дорогая. Итак, ты услышала более чем достаточно, чтобы немедленно начать собственное расследование. Удивительно, почему ты не стала сразу же звонить Ангелине. Ведь это она рассказала тебе остальное?