Солнечный листопад - 2(ч.7, ч.8)

   Он, взрослый и опытный мужчина, не мог признаться своей дочери, что ему невыносимо больно тревожить те воспоминания. Когда он еще был молод и счастлив, и казалось, что не может случиться ничего дурного.

   Но хорошо, что он ошибся. Судьба преподнесла ему великолепный урок, который не раз помог в будущем. Он благодарен ей и ни о чем не жалеет.

   Мужчина распрямился и снова стал самим собой.

   Именно.

   - Ни о чем... - тихие слова эхом прокатились по пустынному коридору.

35

   Тиль растянулась на траве, выбрав, на ее взгляд, самое солнечное место на полянке недалеко от фонтанов... ставших еще более памятными. Да. Тиль улыбнулась. Эти воспоминания она будет хранить как величайшую драгоценность.

   - Полосатый лифчик, - задумчиво протянули у нее над ухом, и девушка мгновенно очнулась, опустила глаза на грудь и, мучительно покраснев, резко села, закрывшись руками. Ее майка и куртка от воды намокли, последняя висит на дереве, но вот футболку так просто не снимешь. Вот Тиль и осталась с ней, решив просушиться на солнышке... Откуда она могла знать, что эта гадская майка до ужаса просвечивает?! Но главное не это - сколько людей успели налюбоваться на ее нижнее белье?! Этот вопрос девушку мучил намного сильнее, чем знание, что, как бы, и Макс тоже все видел.

   Рядом сидящий парень довольно скалился, явно довольный своей "шуткой". Вот раньше он сказать не мог? Справедливые обвинение так и не посыпались на голову Максу. А все потому, что он решил немного побыть благородным джентльменом. Парень стащил сырую майку - рубашка его сушилась там же, где и куртка Кристиль - и отдал ее девушке... своеобразно так. Не протянул - а припечатал, вместе с ладонью, в ее грудь... в прямом смысле. Левую. Пока у Тиль перехватило гордо от такой наглости, ладонь слегла сжалась раз, другой, поднялась в воздух, повторила движения, сжалась в кулак и сделала жест "йес".

   - Третий размер. Класс!

   - Убью!! - взревела очнувшаяся девушка, с кулаками кидаясь на Макса. Он прикрылся руками и жалобно протянул:

   - Не надо меня убивать! Я хороший! - и без особого труда перехватил запястья Тиль. Притянул ее к себе и заглушил слова поцелуем, на который быстро ответили. Все же что-что, а поцелуй - это самое безотказное средство успокоить девушку, Тиль в этом убедилась на собственном опыте.

   - А все равно размерчик самое то, - заметил Макс, когда они сделали небольшую передышку. - Хоть руки есть на что положить...

   - Я тебе положу! - не особо грозно пригрозила удобно устроившаяся у него на коленях Тиль.

   - На что?

   - В смысле?

   - Ты сказала - положу, - глаза Макса приобрели какой-то маниакальный блеск. - А на что ты положишь? - парень раскинул руки. - Я в твоем распоряжении, хани, трогай меня всего!

   - Сразу? - хихикнула Тиль.

   - Можно по частям, - "милостиво" разрешил он.

   Они много где гуляли, и все это были места их детства - а в детстве реактивная компашка много где побывала. А когда солнце на безоблачном небе стало скрываться за высотками Сити, Макс предложил передохнуть в одной из многочисленных кафешек. Тиль, не очень любившая всю эту парадность и кичливость богатством, уговорила его - точнее, поставила ультиматум или-или - выбрать что-то попроще. В итоге они оказались в месте, где у них произошел первый внятный разговор - в кафе на трафальгарской площади. Только "их" столик оказался занятым, пришлось выбирать другой, угловой, стоящий так, что целующуюся парочку никто особо так и не видел за раскидистым фикусом, чем они вовсю пользовались. А забытое мороженое печально таяло...

   Потом они заглянули в супермаркет, накупили полуфабрикатов и нормального чая - на чем девушка настаивала особенно, сделали круг по маленькому парку невдалеке от многоквартирки, где находилась квартира экономного Макса, и вышли на площадку перед домом. Как-то неожиданно получилось, Тиль словно ото сна очнулась. Была сказка, и раз - реальность, двери и перспектива расставания. А так не хотелось... Пока девушка боролась между воспитанием и своими желаниями, Макс решил взять ситуацию под свой контроль. Он притянул Тиль поближе и шепнул на ухо:

   - Не уходи... побудь со мной еще немного.

   И она осталась.

   Впервые за много лет холостяцкая квартирка Макса стала по-домашнему уютной. Вот какие чудеса творит уборка и дразнящие запахи готовящейся еды. Счастливый парень ходил рядом с плитой, сглатывая слюну и не прекращая спрашивая: "Скоро? Уже скоро?" Между прочим, он ел последний раз только утром и был зверски голоден... пусть и вспомнил за весь день об этом только с полчаса назад. Порой приходилось его отпихивать, чтобы что-то помешать.

   Но вот, праздничный ужин был готов и сметен за пару минут. Тиль разлила по кружкам ароматный чай, в который Макс булькнул немного коньяка. Они снова разговорились, и как-то так получилось, что атмосфера на кухне с радостной противоположно изменилась. И ведь у них был, казалось, обычный разговор, о квартире, ставшей на удивление уютной...

   Макс усмехнулся, гоняя остатки чая по дну кружки и размышляя - плеснуть туда коньяка или не плеснуть?

   - Ты только не подумай что я ною. Мне просто интересно. Что я такого сделал в прошлом, что приходится так расплачиваться?

   Это был ответ на шутку Тиль о том, что со стороны они выглядят прямо как семейная пара. И девушка никак не могла ожидать того, что услышала.

   У каждого есть больная тема. А Макс, впервые за столько времени почувствовавший себя дома, не смог удержать болтливый язык и то, что уже давно выжигало душу.

   - Я ведь хочу такую малость. Чтобы просто меня любили. Ценили. Уважали и не считали пустым местом, - перечислял он окну, в котором отражалась комната, он, Тиль, удивленно смотрящая на парня. - Я хочу семью, в которую могу возвращаться с улыбкой, а не с ожиданием чего-то плохого. Да-да, - подтвердил он отражению еще более удивленного лица Кристиль, - мне скоро стукнет всего двадцать шесть, а я уже хочу осесть. Но это случится разве что если земля решит вертеться в обратную сторону.

   Молчание нарушил осторожный вопрос девушки.

   - Почему ты считаешь что это невозможно?

   - Я хорошо знаю характера своих родных. Отец скорее умрет, чем выдавит из себя улыбку и сделает что-то, что положено любящему отцу. Для Лекса я предатель, так что ненавидеть он меня будет до конца моих дней.

   - А Мари?

   - Мари... - на пару секунд улыбнулся Макс, вспомнив о сестре. - Она сколько лет жила ради брата. По-любому она будет на его стороне. Не на моей.

   - А я? - зазвенел возмущением голос поднимающейся Тиль.

   - Ты... Я уже ни во что не верю, - без приукрашений выложил парень. Тиль с грохотом вскочила, опрокинув стул. Макс повернулся как раз тогда, когда девушка подскочила к нему и схватила за ворот рубашки.

   - Я буду на твоей стороне! - тряхнула его она. Пришла очередь Максу удивляться. Он положил ладони поверх рук подруги, но так и отцепил их от рубашки. - И на их. -Парень усмехнулся и опустил руки. Пусть трясет. - Нет, ты не понял меня, - быстро добавила Тиль, заметив, как изменилось лицо Макса. - Я сделаю так, что все изменится. Да. - Она кивнула. - Сделаю, а Соня мне поможет!

   - Та девчонка? - Макс отнесся, мягко говоря, скептично к ее громким словам.

   - Да. Ей тоже не нравится эта ситуация. - Но у Крис был такой решительный вид, но скепсис треснул, и Макс позволил себе хоть чуточку, но впустить в себя надежду.

   - Ну посмотрим, удастся ли, - безразлично бросил он.

   - Ты веришь? - дотошно спросила Тиль, еще раз его тряхнув. Макс поморщился. Когда он падал в фонтан, то ощутимо приложился спиной о его мраморное дно, и сейчас синяк дал о себе знать.

   - Возможно, - уклончиво ответил Макс.

   - Нет, ты должен сказать что веришь! - продолжала трясти Тиль, и чтобы спасти многострадальную спину, Макс поспешно согласился: