Остановка по требованию. Осторожно, двери закрываются

Димочка сам обнял ее, и они слились в страстном поцелуе.

От интимных утех их оторвал Макишев. Войдя, он увидел парочку на столе секретаря и невольно отпрянул назад. Но его дело отлагательства не терпело, поэтому он постучал по столу и недовольно сказал:

— Димочка, завтра с утречка передай этот пакет Смирнову!

Дима был не в силах говорить и лишь кивнул. Макишев скривился, с отвращением оглядел Геру и вышел.

Наташа вышла из автобуса усталая и раздраженная. Как все-таки машина облегчает жизнь! В прошлый раз, когда ее с дочками до места довез Кленин, всю дорогу она сидела, с комфортом откинув голову на мягкую спинку кресла, девочки спали сзади, вещи не оттягивали руки, а спокойно лежали в багажнике…

Теперь же ей пришлось сначала ехать в переполненном вагоне, где люди стояли друг у друга на ногах, а сумки держали в зубах, потому что руками нужно было крепко за что-то держаться. Потом она еще полчаса ждала автобус и затем тряслась по ухабам вместе с толпой таких же, как она, уставших и злых пассажиров.

«Дело действительно не в деньгах, — думала Наташа, — а в том, как сильно они облегчают жизнь. Вот ведь жила раньше, не знала, как ездить на машине, как ходить по ресторанам… А разок попробовала, и теперь словно сглазили: хочется жить лучше. Для чего-то придумывают эти достижения цивилизации? Почему бы и не для меня?»

Еле дыша, она подошла к дому и никого не увидела. Толкнув калитку, вошла во двор… Под навесом стояла машина Кленина.

Наташа уставилась на нее как баран на новые ворота. Наличие машины несомненно свидетельствовало о том, что и сам хозяин где-то неподалеку.

Наверно, из-за жары она соображала немного хуже, чем обычно, и сначала никак не могла понять, как Кленин оказался здесь, если перед отъездом она говорила с ним по телефону? Но Наташа тут же пришла в себя. Что за ерунда: ему ведь не надо было трястись в электричке, а потом ждать автобус. Сел в машину и с ветерком прокатился за город. Вполне естественно, что он ее опередил.

— Мама! — позвала она, но никто не откликнулся. Наташа потрогала входную ручку, дверь открылась. Бросив сумки на террасе, она прошла в дом. Там было пусто, тихо и прохладно.

Вдоволь напившись холодной колодезной воды из ведра, Наташа умылась, причесалась и отправилась в сад. Но сначала подошла к машине. Как ни странно, она не была заперта, и, открыв дверцу, женщина заглянула в бардачок. Ей хотелось проверить, лежит ли там еще фото Ирины.

Его не было. Зато там лежала ее фотография. Удивленная Наташа внимательно осмотрела снимок. Откуда он у Сергея? Ведь она ему ничего такого не дарила, и вместе они не снимались…

Наташа на фотографии не смотрела в кадр, ее улыбка адресовалась всем и никому. Выбившиеся из прически длинные рыжие пряди блестели на солнце, а глаза были грустными. Такой себя она никогда не видела. Большинство фотографий, на которых они были вместе с Андреем или с дочками, выглядели официальными и скучными. Так всегда получается, когда человек знает, что его снимают, и заранее принимает «приличный» вид. Девушка на этой фотографии не подозревала о том, что ее фотографируют.

— Так-так… — зловеще протянула Наташа. — Интересно…

Она положила фото обратно в бардачок и закрыла дверцу. Первым ее порывом было допросить Кленина. Он что, подослал к ней фотографа? Без ее разрешения? Но потом она спохватилась. Он резонно может спросить ее в ответ, почему она втихаря шарит в его машине. Так что они квиты.

— Вам пакет. — Димочка протянул Смирнову большой желтый конверт, накануне оставленный Макишевым.

Смирнов с недоумением повертел его в руках. Никаких надписей, никаких опознавательных знаков. Явно пришел не по почте.

Он распечатал его и достал тоненькую папку.

— Что это? — спросил он у Димочки, но секретарь лишь пожал плечами. Смирнов открыл ее без особого интереса, но тут брови его поползли вверх: «Согласно вашему запросу о патентах, посвященных противомагнитной защите…»

Дальше он читал очень внимательно, и Димочка, исподтишка следивший за его лицом, заметил, как «самодур» помрачнел.

Это был тяжелый удар. Значит, ничего гениального в его идее нет… Смирнов на нетвердых ногах направился к кабинету Ирины. Сейчас, как никогда прежде, ему нужна была ее поддержка. Знает ли она о содержимом этой папки? Наверняка! Наверняка это она ее и передала. Но зачем так, почему она не могла сказать ему об этом сама, а послала письмо через секретаря?

С другой стороны, он это заслужил. Господи, как мерзко он себя с ней вел, а она все терпела!

— Ее еще нет, — оповестил его Димочка, отрываясь от бумаг. — Никого пока нет…

Смирнов осторожно, держа анонимную папку на вытянутых руках, словно ядовитую змею, вышел. Свои вещи он оставил в офисе.

Димочка посмотрел ему вслед. Похоже, новый заместитель вернется не скоро.

Дверной звонок как-то яростно зазвенел. Может, Федотову это лишь казалось, так как спать он ложился с большого бодуна, и теперь голова раскалывалась.

На слабых ногах он доплелся в прихожую, открыл дверь и увидел мрачного Смирнова.

— А, это ты, — зевая, поздоровался Костя и пошел в кухню. — Опять с работы погнали, что ль? Только я тебя на рынок устроить не могу. Пашка до сих пор звереет, когда о тебе вспоминает…

Смирнов остановил его и развернул к себе лицом.

— Эй, в чем дело?! — возмутился Федотов. — Не толкайся!

— Ты говорил, что занимался абсорбентами? — напряженно спросил его Андрей.

Федотов понял, что другу не до шуток.

— Говорил.

— Ты говорил, что у меня перспективные разработки?

— Говорил, говорил, — нервно ответил Федотов, потирая виски. — А в чем дело-то?

— Смотри. — Смирнов протянул ему папку.

Федотов взял ее и начал вяло листать.

— Ну что, и на старуху бывает проруха, — смущенно потер он нос. — Что ты меня трясешь, облажался я, ладно. Но ведь я не эксперт. Мало ли что кому перспективным кажется…

Посмотрев на мрачного Смирнова, он попытался его утешить:

— Отрицательный результат — тоже результат! Выпьем?

Смирнов поджал губы:

— Выпьем… Сейчас самое время.

— Для выпивки время не выбирают, — зевнул Федотов и достал стаканы. — Выпивка, брат, находит тебя сама…

Наташа шла по дорожке, и юбка колыхалась вокруг ее ног прозрачными волнами. В конце сада она услышала детские голоса и поспешила туда.

Под яблонями стоял шалаш. Судя по всему, его построили совсем недавно. Оттуда донесся детский смех.

— Сейчас я вас съем! — закричал Сергей голосом чудища, и клубок играющих тел покатился по траве.

Люся подняла голову и увидела Наташу:

— Мама!

Девочки бросились к ней. Сергей, сидя на земле, вытряхивал из волос солому и травинки.

— А мы тут играем, — наперебой заговорили дочери, прыгая вокруг нее. — Мы говорим, он зверь, а он говорит, что охотник…

— Ничего не поняла, — рассмеялась Наташа.

— У-у-у! — зарычал на них Кленин, и девочки с испуганным хохотом кинулись от него в разные стороны. Старшая попыталась залезть на яблоню, а младшая спряталась за мамину юбку.

— Боюсь, боюсь! — голосила Маша. — Охотник меня убьет! Я зайчик…

— Боюсь! — вторила ее сестра. — Это злой зверь…

— Мам, а можно искупаться? — деловито поинтересовалась Маша, когда восторг от встречи с матерью прошел. — Все купаются, даже Вася Ратников. А ему всего два года!

Наташа взглянула на небо, по которому ветерок гнал тучки.

— Лучше завтра, — решила она. — Сегодня не так жарко…

— Ну мама, — заныли девочки в унисон, но как-то быстро затихли.

Сергей строил им какие-то таинственные гримасы. Девочки понимающе покивали, захихикали и убежали в сад.

— И о чем вы там секретничали? — спросила его Наташа.

Сергей слегка смутился:

— Извини, это так просто… Игра.

— Так кто ты, зверь или охотник? — уже серьезно спросила его Наташа.