Крестная мамочка

Бедняга Билли. Я охотно одолжила бы ей денег. Но она гордая, ни за что не попросит.

— А еще тетя из магазина дала мне леденец, но велела никому не говорить.

— Вот как? Почему же ты мне проговорилась? — Я взъерошила ей волосы.

— Ты же ненастоящая взрослая.

В воображении я взяла ручку, записала ее слова, свернула лист бумаги в тугой рулончик и вложила в печенье. «Кора говорит: ты ненастоящая взрослая».

Мы сразу отправились к Нику и Франческе. Кэти и Поппи так же охотно принимали Кору, как она ездила к ним в гости. Для них Кора была чем-то вроде золотой середины, заменяла отсутствующую среднюю сестру, умела вовремя уступить Кэти и поддержать Поппи. А поскольку Кора давным-давно научилась развлекать сама себя, за внимание со стороны взрослых она не боролась. Сестер привлекала ее рассудительность, даже после перерыва мосты были наведены мгновенно, и три девчонки удалились в свой мир, куда нам с Франческой и Билли путь был заказан.

Пообедав сосисками с картофельным пюре, они вернулись к играм, а мы с Франческой заварили побольше чаю и настроились болтать. Так, чтобы нас никто не прерывал. Вообще-то я давно привыкла к разговорам, в которых то и дело слышится «погоди минутку, я только…» с разнообразными продолжениями: сниму с полки игрушку, налью воды, включу телевизор, разниму драчунов, найду лейкопластырь, вымою попу, отыщу Барби. За вынужденной паузой следовало неизбежное «Так на чем мы остановились?», а затем снова «погоди минутку, я только…». Но сегодня девочки затеяли игру в саду и почти не отвлекали нас, лишь потребовали деревянные ложки и сухую приправу.

— А как дела у нашего вундеркинда? — поинтересовалась я.

— Чуток получше. Сегодня приготовил завтрак.

— Неплохо. — Чего-то подобного я и ждала.

— Значит, ты с ним говорила?

— Мимоходом.

В тот вечер Каспар все-таки соизволил позвонить мне, а я в ожидании звонка успела выбрать самый эффективный способ воздействия на непослушных детей — шантаж. Вскользь напомнила о не состоявшемся приводе в полицию, о спиде, лужах рвоты и, не дав Каспару опомниться, заключила: еще одна выходка вроде кражи чужого пива — и я забираю у него айпод. К счастью, угрозу он воспринял всерьез.

Франческа подлила нам чаю.

— Похоже, запрет все-таки подействовал. Наверное, ты права: напрасно мы принимали его поступки как должное…

Об этом я говорила еще до похищения пива.

— Словом, мы условились платить ему за работу и больше не считать, что он обязан присматривать за сестрами, подстригать живую изгородь и так далее. Каспар объяснил: ему, мол, показалось, что наша соседка Рейчел разрешила взять пиво. Верится с трудом, но после разговора с тобой в целом он ведет себя примерно. Так что спасибо.

Верится с трудом?

— Знаешь, он хочет скопить денег на уроки вождения. Сумма нешуточная, но у него в запасе еще год.

— Молодец. Здравое решение.

— И я так думаю.

— Пусть подкопит к следующему дню рождения, а я добавлю, — предложила я.

— Лучше ему об этом не знать. А то и за два года не насобирает.

— Тогда я за него заплачу. Мама с папой всегда так поступали, когда я просила что-нибудь дороже пятидесяти пенсов.

— Не забывай: ты в семье одна, а с тремя детьми сложнее. Из нас постоянно тянут деньги. То и дело приходится раскошеливаться. Деньги ну просто сквозь пальцы утекают. И потом, перед девчонками неловко… Кстати, надо бы сходить проверить, что они там притихли.

Открылась входная дверь, что-то тяжелое свалили на пол, по лестнице прогрохотали шаги. В саду Фран торговалась с детьми, которых скоро предстояло загонять в ванную. Я вышла в коридор, к лестнице, и крикнула, глядя вверх:

— Эй, Каспар, может, зайдешь поздороваться?

— Кто там? — недовольно откликнулся он.

— Тесса.

— А, Тесса, привет! — Каспар выглянул из своей комнаты. — Не знал, что ты у нас.

— Спускайся, поболтаем.

— Ща, погоди.

Моя сумочка висела на столбике лестницы. Я заглянула в нее и некоторое время смотрела на бумажник, размышляя, стоит ли пересчитывать деньги в нем. Не надумала и закрыла сумочку. Надо доверять людям. Если Каспар сказал, что завязал с наркотой, значит, так и есть.

Вернулась Франческа, пообещав напомнить детям о купании через десять минут.

— Каспар пришел, — сообщила я, дожевывая угощение. — Похоже, скрывается от меня.

— Небось до сих пор стыдно. Он боготворит тебя, готов сквозь землю провалиться потому, что при тебе его рвало в окно такси.

Конечно, я рассказала Франческе про злополучную субботу, но опустила немало подробностей, про окно такси, кажется, даже не заикалась. Что я ей наговорила? Это же было месяц назад. Тем и опасна ложь, что она забывается быстрее, чем правда. Я предоставила Каспару возможность самому решать, что и как сказать родителям. Само собой, я не ждала чистосердечного признания, но и на вранье не рассчитывала. Хорошо бы узнать, от чего я спасла Каспара, но у Фран лучше не спрашивать.

— Каждому случалось напиваться в стельку — это как обряд инициации. До сих пор не могу пройти его до конца, — нашлась я.

— И все-таки Заку не стоило смешивать спиртное.

Ах, вот в чем дело! Во всем виноват Зак. Значит, про курево, спид, краденые деньги и полицию Каспар умолчал. Неужели Фран поверила?

— Хорошо хоть, ему хватило ума позвонить тебе.

Угу, хотя задачка была не из легких — для того, кто валялся в отключке. Стервец. Но тут я вспомнила, каким Каспар был жалким и как горячо уверял, что с наркотиками покончено. Пожалуй, хватит с него строгостей — в конце концов, кто из нас в молодости не напивался и не блевал? Или не баловался травкой? И уж конечно, Каспар — не первый и не последний подросток, который украл чужую выпивку. Спид — дело серьезное, но не редкость в наше время. Родители до сих пор не знают, как однажды Бену пришлось совать мне пальцы в рот, когда я перепила рома. Кстати, я тогда была младше, чем сейчас мой крестник.

Каспар изволил явиться к нам, когда я рассказывала Фран, как мы таскали спиртное у матери Бена из шкафа. Оглядев его, я насторожилась: Каспар был отмыт до блеска, пригладил патлы гелем и переоделся в чистое. А когда я унюхала запах зубной пасты и едкого лосьона после бритья, подозрения усилились. Но с другой стороны, зрачки Каспара выглядели как обычно и язык не заплетался. Нет, хватит мне лезть в чужие дела. А если он все-таки не бросил курить, только стал лучше скрываться?

— Зря ты так вырядился, Каспар. Забыл про обещание вымыть мою машину? — Я взглянула на часы. Через десять минут прибегут девчонки. Час на купание и прочую возню, а потом я повезу Кору домой.

— Когда надо? — спросил он.

— Можно прямо сейчас.

— А уроки? — вмешалась Фран.

— Потом сделаю. Я знаю, у отца все барахло под лестницей. — И Каспар вышел.

— Прогресс налицо.

Фран не спросила, с какой стати ее сын должен мыть мне машину, а я не стала объяснять. Вместо этого я вызвалась приготовить ванну, выложила пижаму Коры и поднялась наверх. Из приоткрытого крана в ванну медленно потекла вода. По моим подсчетам, в запасе у меня было не меньше десяти минут — вряд ли Фран сумеет раньше загнать девчонок в дом.

Услышав, как Каспар вышел на улицу, я решительно направилась в его комнату. Первым делом заглянула под кресло-мешок. Порылась на книжных полках. Нашла за изголовьем кровати свернутый в трубку порножурнал, но знакомой жестянки нигде не было. Встав на четвереньки, я заглянула под кровать.

— Тесса, ты что делаешь?

— Фран?.. Быстро же ты.

Девочки укоризненно смотрели на мою задранную вверх попу.

— Пора купаться, — напомнила Кэти.

— Значит, правило десяти минут действует? — Я приняла более приличную позу.

— Что ты там искала?

Я показала запястье:

— Да вот, глупо вышло, посеяла где-то браслет из Индии. Думала, под кровать завалился.

«Врунья!» — вопил мой внутренний голос.