Перед бурей (СИ)

Ты сама виновата в этом, Вивиан. Все было хорошо, пока твое любопытство не пересилило тебя.

Я слышу, как дверь медленно открывается, и медленные шаги пересекают комнату. Чувствую, как он садится на край кровати, почти прожигая взглядом непонятный ком под одеялом.

- Правда обо мне, которую ты так рьяно ищешь, не приведет ни к чему хорошему, - шепчет он, осторожно касаясь моей спины и проводя по ней, словно успокаивая, но тем самым провоцируя на новые слабые беспомощные всхлипы, - постарайся не «копать под меня», хорошо?

Я пытаюсь изобразить кивок.

- Прошло уже два часа, может, ты хочешь ужинать? – вновь заботливо и мягко.

- Я боюсь тебя, - почти бурча из-под одеяла.

- Я тебя не съем, - я чувствую, что Мичи старается натянуто улыбнуться.

- Прошу, скажи, хотя бы что-нибудь из происходящего здесь является правдой? – я осторожно убираю одеяло, обнажая верхнюю часть тела и заглядывая в его глаза, пытаясь найти в них ответ.

- Большая часть является правдой, - парень хмурится, недопонимая меня.

- Можно, я посплю здесь? – я сглатываю, побаиваясь услышать отрицательный ответ.

- После ужина, - настойчивее.

Я медленно сажусь в кровати, соглашаясь и продолжая дрожать. Что не укрывается от его светлых глаз.

- Ты замерзла? – парень дотрагивается до моего лба, затем сжимает пальцы, проверяя.

Почувствовав, насколько те холодные, подносит их к губам, осторожно дуя, пытаясь согреть.

- Просто устала, - стараясь быть более безразличной, медленно убираю свои пальцы от его губ, неуверенно вставая с кровати.

- Я принесу тебе свитер, - Мичи уходит, через несколько секунд возвращаясь со своим свитером и протягивая его мне, - надевай.

Я переключаю взгляд с него на одежду и, чувствуя зависимость от похитителя, неуверенно беру свитер, надевая его. Подходя к зеркалу, удерживаю себя от того, чтобы не засмеяться: темный свитер широкоплечего и крупного парня сидит на мне как платье с длинными рукавами, почти дотянувшимися до пальцев.

- Вив, сколько можно? – я слышу голос матери, глядящей на меня с упреком, но не скрывающей легкую улыбку, - Я устала гладить вещи твоему папе заново, не мучай маму и перестань таскать одежду Кристиана.

Я поворачиваюсь обратно к зеркалу, и вижу в нем 4-летнюю девочку, громко смеющуюся и пританцовывающую на месте, почти утопая в свитере папы.

Но наваждение быстро спадает, обнажая правду.

Тебе уже не четыре, Вивиан. И это не свитер отца.

Вздохнув, смотрю на парня, а затем делаю шаг к выходу из комнаты, чувствуя, как ни странно, тепло.

***

Обязанность приготовить ужин лежала на мне, но, видимо, из-за того, что случилось, Мичи вновь сделал все сам.

- Вкусно, - разрушаю полную тишину кухни, изредка разрезаемой неприятным царапанием столовых приборов о посуду.

- Спасибо, - холодно отвечает парень, не поднимая на меня глаз.

Опустив взгляд обратно в тарелку, чувствую себя обязанной извиниться.

- Прости меня, - шепчу, осторожно взяв помидор с тарелки для овощей.

- Уже простил, - парень отпивает сока, продолжая смотреть куда угодно, кроме моей фигуры, - но, догадываюсь, количество вопросов ко мне лишь увеличилось.

Я виновато улыбаюсь, тут же подавляя эту улыбку и возвращая бесстрастное выражение лица.

- Как тебя зовут на самом деле? – спрашиваю снова, немного опасаясь, но любопытство одерживает верх который раз.

- Мне нравится Мичи, - парень пожимает плечами, продолжая есть, но уже не игнорирует меня.

- Может, расскажешь что-нибудь еще? – я неуверенно покусываю нижнюю губу, глядя на него нерешительно.

- Что ты хочешь знать? – Мичи, отложив нож и вилку, смотрит на меня почти исподлобья, прожигая взглядом.

- Откуда ты родом? – я осторожно беру салфетку, не сводя с парня глаз.

Он смотрит на меня несколько секунд с любопытством, но в то же время я вижу какую-то борьбу внутри него, словно Мичи не может решить, рассказывать мне свою историю или нет.

- Чуть меньше трех веков назад моя семья переехала из Великобритании в Америку в период первого заселения, - пожимает он плечами, - и я считаюсь истинным американцем. Но, если копать глубже, - парень усмехается, - то у меня достаточно интернациональная семья.

- А японцы? – я улыбаюсь.

Мичи смеется.

- Нет, только европейцы, - он ухмыляется, - впрочем, сейчас многое изменилось, - его взгляд теряет легкость и беззаботность.

Я молчу, ожидая продолжения истории.

- У меня, - парень сглатывает, - моей семьи, по матери, не самое лучшее прошлое. Они были хорошими людьми, но из живых потомков остался лишь я, может, еще несколько человек. Две семьи погибли в пожаре, кто-то покончил с жизнью самоубийством, - он мрачнеет, - слишком много смертей.

Я теряюсь, пряча взгляд.

- А родители? – неуверенно спрашивая.

- Разведены. Мать живет в Нью-Йорке, отец переехал в Канаду, к своим друзьям и дальним родственникам. Возможно, - Мичи осторожно начинает, - еще и остались кузены и кузины в Европе, но отыскать их не просто, - он пожимает плечами.

Я молчу, не находя слов и не зная, что ответить.

- Пожалуй, - парень встает, забирая тарелки, - на этом допрос закончен. Возвращайся к себе, Вив.

Он мрачно отходит к раковине, а я понимаю, что всколыхнула те раны в его душе, которые, возможно, так и не остались до конца залеченными.

- Давай я, - я юрко протискиваюсь между ним и раковиной, - ты должен отдохнуть.

Парень усмехается.

- Я в порядке, - он все же отходит, предоставляя мытье посуды мне.

- У тебя измученный вид, - отвечаю, сосредотачиваясь на своих мыслях.

Хоть что-то. Теперь я знаю о нем хоть что-то.

Я оборачиваюсь, глядя, как парень садится на кресло гостиной, прикрывая глаза и вдыхая воздух полной грудью. Его лицо становится чище, морщинки, появившиеся от напряжения, разглаживаются, делая парня моложе, соответствуя своему возрасту.

Закончив с посудой, осторожно подхожу к нему, почти на цыпочках.

- Мичи? – тихо и едва слышно.

Он не отзывается, провалившись в сон.

Вспоминаю его слова о том, что во время сна парень может причинить мне боль, и решаюсь не беспокоить, выключая свет на кухне и гостиной. Выйдя в коридор, останавливаюсь напротив входной двери, глядя на нее с искушением и желанием.

Всего несколько метров до свободы. До свежего воздуха, ветра и защиты под покровом ночи.

Но я не могу сделать и шага в сторону двери, несмотря на все свои усилия. Что-то держит меня здесь, останавливая и заставляя оставаться в доме. Чертово любопытство, Вив. Твоя чертова натура, ищущая приключений на свою пятую точку. Поворачиваюсь в сторону гостиной. Или… это уже нечто другое? Забота? Некая ответственность?

Решая не забивать этими мыслями голову на ночь, поднимаюсь наверх, блуждая и постепенно находя спальню, но на автомате заходя в комнату Мичи.

Забираюсь под одеяло, стараясь уснуть, но меня тут же настигает очередной кошмар.

Я медленно тону, погружаясь на самое дно океана, чувствуя бесконечный холод и не видя ничего перед собой. Пальцы пытаются зацепиться за подобие водорослей, но оно проскальзывает сквозь руки. Дышать становится нечем, легкие горят изнутри, и, пытаясь ослабить это давление, выдыхаю немного воздуха, надеясь на помощь, словно последние пузырьки над поверхностью воды смогут спасти мне жизнь.

Нога касается чего-то острого и оказывается словно в капкане, сжатая с обеих сторон острыми зубьями. Хочу кричать, но боюсь лишиться последних остатков кислорода.

Тем временем темнота сгущается, и я чувствую себя частью абсолютного мрака, и лишь боль не позволяет мне раствориться в нем. Тянусь к ноге, думая освободить ее, но запястья связываются теми же самыми водорослями. Я не могу пошевелиться, медленно выпуская из горящих легких воздух.

- Вивиан, - шепот Тео раздается у самого уха, и я уже не чувствую боли в ноге.

Я в той самой комнате.

- Вивиан, - снова шепчет он.