Конвейер неправильных желаний (СИ)

- Словарный диктант пятого класса. - Задумчиво ответил он, бегая глазами по строчкам. - Вот объясни, как можно написать “ещчо” вместо “ещё”? Нет, я понимаю, что это всего-навсего пятый класс, но не на столько же!

- Я в пятом классе вечно путала закорючку у “Дэ” и “Бэ”, поэтому один раз написала вместо “для” - “бля”. Я думаю, Ольгу Викторовну это позабавило, как она, кстати?

- Она? О, замечательно! - он весело усмехнулся и вывел в тетрадке тройку. - Бегает по дому с животом до носа и терроризирует мужа.

- Не похоже на неё.

- Ты просто не видела её в фартуке, косынке и с половником в руках, - коротко рассмеялся он, открывая следующую тетрадь. За тремя вещами можно наблюдать вечно: за огнём, водой и тем, как он пишет.

- О, вообще-то, видела один раз. Впечатляющее зрелище.

- Когда это? - удивился он, не отрывая глаз от листка с корявым детским почерком.

- Наш класс как-то за что-то заставили дежурить в столовой, и вот тогда Ольга Викторовна принесла из дома фартук и косынку.

- Забавно, она не рассказывала.

На этом диалог был исчерпан, да и слова в принципе больше не требовались, потому что появилась снова эта уютная интимность, что была в игровой комнате пару недель назад. Это было удобно: вот так сидеть на нем с почти закрытыми глазами и из-под ресниц наблюдать, как сильная рука выводит пятерки, “замечательно”, тройки и “могло бы быть лучше, тренируйся чаще.”

- Александр Андреевич…

- Саш, - перебил он меня, не отрываясь от стопок.

- Саш, - покорно согласилсь я, пробуя его имя на вкус. Будто новые гвозди смазали сгущенкой: сладко и приятно, однако, если сделать что-то не так, натыкаешься на острый конец, и остаётся металлическое послевкусие. Приторный мёд и сгущенка на гвоздях, люблю я своё умение сравнивать. - А чего ты, собственно, ко мне прицепился? - Он искоса и недобро взглянул на меня, и я поспешила скорректировать вопрос: - В том смысле, что мало тебе, что ли, девушек в жизни? Ты симпатичный да и, чего уж душой кривить, очень красивый парень, отбоя от баб быть не должно, да и в классе есть девушки красивее меня. Так почему я, Саш?

- Громова, а к кому, по-твоему, мне ещё приставать? К Донцовым, которые систематически путают пояс с юбкой и школу со стрип-клубом? Ненавижу таких блядей. На Ростову, чей рот повидал больше членов, чем венеролог? - Так-то оно так, только откуда столь пикантные подробности знает учитель? - Или вот староста ваша, Одинцовская? Она скучная, как моя жизнь по средам. А может, Оля Матросова, у которой постоянный парень вот уже года четыре есть? Или, может, Маша Парахина, которую систематически трое трахают? А, быть может, мне стоило начать клеиться к Гундяевой Даше, которая вообще лесбиянка.

- То есть, за неимением выбора, Вы… ты выбрал меня?

- У вас, девушек, есть особая способность видеть только то, что вам хочется. - Он в который раз устало вздохнул и отложил проверенные тетради. - Я начал приставать к тебе не потому, что больше не к кому, а потому, что мне нравится твоя реакция. Нравятся твои неумелые попытки что-то ответить, нравится, как ты краснеешь или злишься, как щуришься, когда улыбаешься. Нравишься ты, Беатриса.

Поцелуй, последовавший за его словами, был на удивление сладким и тягучим, как карамель…

Так, надо прийти домой и съесть что-нибудь сладкое, ибо приторный мёд, сгущенка на гвоздях и карамель - уже перебор.

Но это не отменяет того факта, что целоваться с учителем было приятно до покалывания в кончиках пальцев.

- Ты, конечно, прав, - я оторвалась от сладких пухлых губ, - только есть парочка “но”: в основном Мила трахает, а не Милу трахают, и её рот членов не видел, зато вагина языков повидала очень много. - И это было правдой. - Второе ” но”: у Одинцовской целых два парня, с которыми она встречается в разное время, ибо не может выбрать. Третье “но”: Парахину трое трахают одновременно. Ну а про Матросову и Гундяеву ты таки угадал, бинго.

- Громова, где у тебя выключатель сарказма? - Он ощутимо шлепнул меня по ягодице. - А то больно говорливая стала.

- А Вам… Тебе не нравятся девушки с мозгами?

- О, ну, девушки с мозгами мне нравятся, но только когда они мозг свой по назначению используют.

- Сексизм неуместен.

- Ох, Громова, чего-то ты дохуя умная какая-то, - хитро улыбнулся он, как удав сжимая мои ребра.

- А вы чего-то нихуя не русист.

- Громова, ещё одно матное слово, и отшлепаю!

Было едкое желание выдать ещё что-нибудь заковыристое, но до меня дошла вся абсурдность ситуации: я нарочно нарывалась на его грубость, которая мне, господи боже, нравилась.

- Вот и умничка, а теперь хватай портфель, садись за парту и пиши сочинение по седьмому тексту! - с неподдельным энтузиазмом воскликнул он, хлопая в ладоши, отчего я на секунду потеряла равновесие и чуть не свалилась, но парень подхватил меня.

Нравится? Я беру свои слова назад, он меня бесит!

Встав с нагретых колен, громко и демонстративно фыркнула и, подняв портфель, уселась напротив учителя. В этом классе два учительских стола: один напротив второго ряда, а второй впритык к первой парте первого ряда, так что сейчас мне можно было просто протянуть руку, чтобы касаться его.

- Итак, золотко, ты знаешь, что писать? - спросил он, бросив короткий взгляд на мою пустую страницу в тетрадке.

- А мне, может, текст надо для начала прочитать? - возмущённо воскликнула я, демонстративно хватая в руки книгу.

- Ну, золотко, не агрись, - он мило улыбнулся мне и снова вернулся к тетрадкам, параллельно зажимая мою ногу между своих.

Что за нах? Что за “золотко” такое? К чему все эти ненужные милости?

Рука механически выводила буквы, складывавшиеся в слова, в то время как мозг, как обычно, был занят обдумыванием всякой чепухи.

Зачем я, к примеру, понадобилась учителю? Глупым он не выглядит и, я думаю, не просто так ко мне прицепился, как клещ к интимному месту.

Безусловно, да, мне приятно его внимание, его поцелуи, его прикосновения, но мне банально интересно, что и как обстоит у “взрослых” людей. Я, конечно, тоже не маленькая девочка, но одно дело читать о взаимоотношениях людей, другое - быть непосредственным участником.

Бесит неопределенность: что делать, как себя вести, что говорить, чего говорить не стоит. Хочется все это узнать на собственном опыте, а не со страниц книг, но страшно. Боюсь попасться в собственные сети и влюбиться в него, что мне абсолютно не нужно.

В разных историях девчонки влюбляются в отпетых отморозков, западают на внешность, а потом следует пресловутое “долго и счастливо”. Но ведь невозможно любить человека, не познакомившись с его внутренними демонами, ведь кто знает, может, он только притворяется таким из себя идеальным, а по ночам жрёт сердца новорожденных котят?

В который раз искоса посмотрела на учителя, будто пытаясь понять, что творится в его черепной коробке, и о чем думают его тараканы.

Это полный идиотизм. Что теперь вообще творится между нами? Извечный, сугубо бабский вопрос, на который так хочется знать ответ. Насколько сильно наши отношения зашли за рамки учитель|ученица? Чего от него ожидать? Как себя с ним вести? Что мне теперь вообще делать?

Да и с другой стороны, а что поменялось, раз в мою голову заползают такие мысли?

- Я всё, тетрадку Вам сдавать?

- Громова, какой “всё”, только сорок минут прошло, любой нормальный человек не успел бы написать нормальное сочинение с аргументацией, двумя примерами и выводом за это время! - возмутился учитель, отказываясь принимать протянутую работу.

- Считайте, что я не человек, - натянуто улыбнулась и, положив тетрадь на стол, собрала вещи и ретировалась из класса, не встретив никакого сопротивления.

Чудак, одним словом.

Комментарий к 14. “Кусочек чужой души”

* Никтофобия - одно из научных названий боязни темноты.

Случай с “не в меня” списан с реальных событий:D

т.е мы с подругой реально сидели и орали на весь класс:”Не в меня!”