Любовное прозрение

— Ах, ты невыносим!

Дженнифер скользнула мимо него и захлопнула за собой дверь спальни.

Поперек кровати лежало новое платье, нечто совершенно необычное. Сшитое из белого муслина с кружевами и плетеным поясом, оно было скорее всего привезено с арабского Востока. Надев его, она обнаружила, что сидит на ней платье превосходно.

Отражаясь в зеркале в полный рост, Дженнифер старалась увидеть себя глазами Ричарда. Она сохранила хорошую фигуру с высокой округлой грудью. Ее светлые волосы, когда она их расчесала, мягкими волнами обрамляли лицо и спадали на плечи. А голубые глаза стали ярко-синими, как всегда, когда она волновалась. Такого давно не бывало с ней.

Она вполне могла позволить себе этот вечер. Может быть, если немного подыграть Ричарду, он подумает, что одержал над ней верх, и перестанет донимать ее.

— Спасибо за платье, очень красивое! — Она вернулась в кухню, когда Ричард выставлял на резной деревянный стол ее лучшие тарелки.

Зеленые глаза оценивающе оглядели ее.

— Увидев это платье на большом базаре в Стамбуле, я сразу понял, что ты единственная женщина, достойная его. Оно напомнило мне то, что ты обычно носила, когда мы учились в колледже.

— Это было так давно!.. — Дженнифер стала разливать ледяную воду в высокие хрустальные бокалы.

— Слишком давно! — Ричард подошел к ней сзади, обнял за талию и притянул к себе, касаясь щекой ее распущенных волос.

На мгновение Дженнифер прильнула к нему, наслаждаясь чувством уюта и безопасности, исходящим от его теплого тела. Затем он крепче обнял ее и жадно прильнул губами к шее.

— Прекрати! — Она вывернулась и посмотрела ему в лицо. — Ричард, зачем ты пытаешься снова влезть в мою жизнь? Скажи, чего ты хочешь?

— Я хочу вернуть тебя обратно.

Слова как будто повисли в воздухе.

— Нет. Когда-то я была твоей женой, но это было так давно...

— Мы не разводились, — напомнил он ей.

— Я не хочу бередить старые раны, — тихо сказала Дженнифер.

— Почему? У тебя ведь с тех пор не было даже постоянного дружка, так?

Он спокойно смотрел на нее.

— Откуда ты знаешь, с кем и когда я встречалась! — крикнула она, смутно ощущая, что Ричард знает о ней слишком много. Вот что значит быть пронырливым репортером! — И если ты в течение семи лет не удосужился дать знать о себе, то не оправдывайся тем, что был все это время где-то далеко.

— Я и не думаю делать этого. — Он начал выкладывать огромные бело-розовые изумительно пахнущие креветки на тарелки, добавляя рассыпчатый вареный рис. — Когда я вернулся из Вашингтона и обнаружил, что тебя нет, то пришел в ярость.

— Я не хочу говорить об этом, — холодно заявила Дженнифер.

— Хорошо, не будем.

Он сел за стол, и, поскольку чувство голода пересилило в ней чувство раздражения, Дженнифер неохотно присоединилась к нему.

Некоторое время они ели молча, смакуя изысканное блюдо. За прошедшие годы Ричард нисколько не утратил присущего ему кулинарного искусства.

Переведя дух перед второй порцией, Дженнифер отпила ледяной воды, бросив на Ричарда выжидающий взгляд поверх ободка бокала. Он ловко орудовал палочками, без труда подбирая отдельные зернышки риса или горошинки.

Наверное, во время подготовки одной из своих книг он путешествовал по Китаю или Японии и привез оттуда рецепт приготовления этих креветок. Конечно, он бывал также в Ливане и Ливии, во Франции, Испании, Турции — странах, которые для нее были только пятнами на карте и фотографиями в журнале «Нэшнл джиогрэфик».

Да, где он только не был! Как странно сознавать, что этот человек, который три года был ее мужем, впрочем, нет, десять лет — нельзя забывать, что они до сих пор официально состоят в браке, — провел значительную часть своей взрослой жизни в приключениях, к которым она не имела никакого отношения!

Дженнифер почувствовала приступ зависти ко всем женщинам, которых он, должно быть, знал за эти годы, которые участвовали в его жизни с тех пор, как романтический юный студент созрел и превратился в опытного и блестящего журналиста. А что, если бы она его не покинула? Впрочем нет, иначе поступить она не могла...

— Сожаления? — Его голос был мягким и понимающим. — У меня лично их была масса, Дженни. Я долго злился на тебя, поэтому не искал, чтобы исправить положение. Знаешь, я так и не понял, почему ты ушла.

— Разве ты не прочел мою записку?

Он кивнул.

— Конечно! Ну и что? Я хочу сказать, мне этого было недостаточно, Дженнифер. Недостаточно, чтобы уяснить, почему ты предала все, что нас связывало, и исчезла из моей жизни. Я думал, что больше значу для тебя...

Нет. Он никогда не узнает, как много значил он для нее, потому что в этом она ему никогда не признается. Он не узнает, что был для нее дороже всего и всех, быть может, незаслуженно.

Если сейчас начать говорить об этом, то она расплачется. А Дженнифер никогда перед ним не плакала. И теперь не собиралась.

— Спасибо за обед. — Она резко прервала разговор, встала и начала убирать со стола. — Не беспокойся о тарелках, у меня есть посудомоечная машина.

— Да у меня и мысли о них не было, — небрежно заявил он, вытянул длинные ноги и откинулся на стуле, упершись головой в стену.

— Это был намек! — Дженнифер с треском открыла дверцу посудомоечной машины. — У меня выдался очень трудный день, мистер Эллис, отчасти из-за ваших выходок, поэтому я должна отдохнуть. Тебе пора уходить.

— Ой, извини, но я забыл сказать самое главное. — По его лицу скользнула дьявольская ухмылка. — Теперь я буду жить здесь.

2

— Ты с ума сошел?! — взвизгнула Дженнифер.

— Временно, разумеется. — Ричард, похоже, наслаждался эффектом своего заявления. — Я строю дом на берегу моря в Венисе. Думал, он будет готов к моему возвращению из Европы, но пока в нем еще жить нельзя, а я ненавижу мотели! Если ты заглянешь в гостевую спальню, то увидишь мои чемоданы.

— Нет, тебе нельзя оставаться здесь. Я тебя вышвырну отсюда, спущу с лестницы, если ты сам не уйдешь, Ричард Эллис!

— А ты ни о чем не забыла?

— Ох, конечно, забыла. Я забыла пообещать швырнуть в тебя пару тарелок, а это надо было сделать еще несколько лет назад. Ты меня всегда воспринимал как предмет мебели, с которым можно не считаться, не так ли, Ричард? Но теперь многое изменилось.

Она швырнула тарелки в мойку, игнорируя грохот, с которым они разбились.

— Если это и так, то у меня было семь лет, чтобы все тщательно взвесить и оценить тебя по достоинству, — мягко заметил он. — Но речь сейчас не об этом. Позволь тебе напомнить, что я свидетель.

Да, об этом она и впрямь забыла. Дженнифер страшно хотелось наплевать на работу и кратко сообщить Ричарду, куда он может катиться вместе со своим свидетельством, но она знала, что наутро горько пожалеет об этом. Кроме того, Кетч Блейкли пугал ее даже больше, чем Ричард.

— Ладно, хватит! — Мистер Бойтано специально наставлял ее относительно сотрудничества, и теперь она не хуже Ричарда понимала, что загнана в угол. — Можешь остаться на несколько дней. Кстати, а когда твой дом будет закончен?

— Недели через три.

— Ты искушаешь судьбу, парень! — Она подняла бокал, как бы целясь ему в голову.

— Может, и быстрее. — Ричард как-то робко улыбнулся. — А чтобы показать, как я тебе обязан, буду счастлив с завтрашнего утра начать давать показания.

— Отвяжись! — Дженнифер насыпала порошка в посудомоечную машину и включила ее. — Я занята! До завтра!

— Пойдем-ка в гостиную. В этом шуме я сам себя не слышу. — Он обнял ее за талию и потащил вон из кухни, закрыв за собой дверь. — Завтра, говоришь, ты занята? Днем мне понадобится машина.

— Ах вот как? — Дженнифер плюхнулась на кушетку. — Ну, ты и нахал!

— Это вовсе не нахальство, — подчеркнуто терпеливо объяснил Ричард. — Я продал машину, чтобы не платить за ее обслуживание все это время.