На вершине блаженства

Он отпустил ее так же неожиданно, как и обнял.

– О-о-х! – выдохнула Блисс. Она ухватилась за его свитер, чтобы удержаться на ногах.

Себастьян прижал ее руки к своей груди.

– Так. Сначала ты не хочешь, чтобы я прикасался к тебе. Когда же я отпускаю тебя, ты набрасываешься на меня. И что мне, бедному, думать? Как тебя понимать?

Она резко отстранилась от него – словно обожглась. Но зато улыбнулась своей очаровательной улыбкой – ее голубые глаза ожили, казалось, они светились. Других таких девушек, с волосами цвета меди и голубыми глазами, он ни разу не встречал. Если бы все окружавшие ее придурки догадались заглянуть ей в глаза, если бы потрудились проверить, что скрывается за этими очками, то они бы тогда поняли, что потеряли.

– Я хочу, Блисс, чтобы ты всегда носила очки с темными стеклами. С очень темными.

– Да?.. – Она положила ладонь ему на лоб. – Ты, случайно, не заболел?

– Нет, не заболел. Мы поедем, мы помчимся… Сегодня я без машины, поэтому в библиотеку меня повезет моя девушка. Ведь у меня нет машины… – улыбнулся Себастьян.

Послышался хруст гравия – кто-то приближался к стоянке. Себастьян вспомнил о необходимости соблюдать осторожность. Изобразив на лице безразличие, он взглянул через плечо и увидел Чака Раббера, считавшего себя образцом мужественности, и Кристал Мур. Они то и дело останавливались и принимались целоваться взасос, да так, что вполне могли бы опустошить за секунду огромную бочку. Наконец они подошли к Себастьяну и Блисс. Себастьян посмотрел на подругу и приложил палец к губам.

– Эй, вы двое! – с вызовом в голосе проговорил Себастьян. – У вас есть трос?

Чак, известный школьный трепач, с усмешкой покосился на Себастьяна и ответил:

– Не всем нужны тросы, Плато. – Пристально посмотрев на Блисс, воскликнул: – Кого я вижу?! Привет, Чилли, детка. Этот грубиян пристает к тебе?

Себастьян с угрожающим видом шагнул к Чаку – и тотчас же почувствовал резкую боль: Блисс как бы невзначай наступила ему на ногу.

– У меня есть трос, – проговорила она вполголоса. – Ты ведь, Себастьян, наверное, об этом и собирался спросить меня?

Блисс смотрела на него с мольбой в глазах.

– Да-да, конечно. – Себастьян, нахмурившись, покосился на Чака. – Одолжишь на время?

– Разумеется… – Резко повернувшись, Блисс поспешила к своему «БМВ».

– Давай догоняй, – кивнул в ее сторону Раббер. – Когда богатенькая малышка приглашает, следует вприпрыжку бежать за ней.

Кристал наконец-то поняла, чем все может закончиться. Вцепившись обеими руками в рукав Чака, она протянула томным голосом:

– Пойдем, Чак, ты же обещал… Пойдем быстрее.

Раббер посмотрел в фиалковые глаза подружки. Затем окинул взглядом ее фигуру. Себастьян заметил, что у парня вот-вот лопнет молния на ширинке.

– Вот, нашла, кажется, – раздался голос Блисс.

Кристал и Чак, обнявшись, поспешно удалились. Несколько секунд спустя они уже скрылись из виду.

– Сколько времени из-за них потеряли, – пробурчал Себастьян, – поехали быстрее.

Запрыгнув на заднее сиденье, он пригнулся. Как только они выехали с территории школы, Себастьян выпрямился и склонился к плечу Блисс.

– Привет, милая. Не гони так… Мне страшно.

– Все шутишь? А ведь совсем недавно мы чуть не попались. Где твой вездеход?

Себастьян тихонько присвистнул. Потом засмеялся:

– В мастерской.

– Как же ты добрался до школы?

– На автобусе.

Блисс тоже рассмеялась:

– На школьном автобусе? Не может быть! Удивительно, что тебя пустили.

– Не на школьном автобусе, догадливая ты моя. На обычном, на рейсовом.

Через несколько минут они подъехали к библиотеке. И – совершенно невероятный случай! – на стоянке тотчас же освободилось место.

В первый раз за время их знакомства Себастьян поднялся по ступенькам, шагая рядом с Блисс. Он почти физически ощущал, как от нее исходят волны тревоги.

– Да брось ты, успокойся, – улыбнулся Себастьян. – Никто не обращает на нас внимания.

– А если бы даже и обращали, меня это не волнует. Наоборот, даже хочется, чтобы нас увидели. Представляю, какой скандал разразится, когда моим родителям доложат, что видели меня здесь с парнем.

Себастьян не стал говорить, что думает о родителях Блисс.

– О… газеты. Мне нужно просмотреть вчерашний номер «Нью-Йорк таймс».

– В самом деле?

– Ага. Потом расскажу.

Как только Блисс устроилась за столом и разложила перед собой учебники, Себастьян взял газету и уселся напротив. Пошуршав ею с минуту, он отбросил ее, и газета упала на раскрытую книгу, которую читала Блисс. Себастьян уткнулся носом в маленькую статейку в самом низу страницы.

– Эй…

– Гм… – Он едва удержался от улыбки.

– Эй, Себастьян, – прошептала Блисс. – В чем дело?

Сидящие неподалеку зашикали на них.

Себастьян продолжал читать. Внезапно он протянул руку, накрытую газетой, и сжал пальцы Блисс. Она взглянула на него с удивлением. Глаза ее округлились.

Себастьян улыбнулся. «Господи, я люблю ее. Безумно люблю».

Губы девушки дрогнули. Глаза сделались еще больше.

Себастьян отпустил ее руку и зашуршал газетой. Потом отбросил ее.

– Ну как? – спросил он.

Блисс сидела раскрыв рот.

– Себастьян… – пробормотала она наконец.

– Нельзя ли потише? – раздалось из-за соседнего стола.

Блисс с удивлением взглянула на сердитого мужчину, сидевшего справа от нее.

Себастьян встал, обошел стол и сел рядом с подругой.

– Ну, что скажешь? – прошептал он ей на ухо.

– Как… то есть… где ты его взял? Себастьян, я даже не знаю, что и сказать.

На безымянном пальце ее левой руки поблескивало скромное золотое колечко – тоненький ободок с тремя крохотными, но очень красивыми бриллиантиками по центру. Себастьян вытащил из кармана коробочку – футляр для кольца. Откинув крышку, указал на надпись внутри: «Это кольцо – обручальное. Будь моей женой». По щекам Блисс покатились слезинки.

– Эй, в чем дело? – Он вытер ее слезы тыльной стороной ладони. – Неужели я обидел тебя?

– Нет, конечно… Просто я так счастлива…

– Значит, ты выйдешь за меня замуж?

– Мне этого очень хотелось бы.

– Слушай… Я понимаю, нам придется подождать, пока тебе не исполнится восемнадцать. Это примерно через месяц, правильно?

Она кивнула.

– Но мои родители…

– Да, знаю, они могут отобрать кольцо. Значит, нельзя носить его при них. У меня вот еще что есть. – Он вытащил из кармана золотую цепочку. – Надевай кольцо на палец, только когда мы с тобой вместе. Ну… пока мы не поженились. А в остальное время носи его на цепочке, на шее. Хорошо?

Она судорожно сглотнула.

– Я пойду работать и продолжу учиться. У нас все будет прекрасно. Когда мы поженимся, твои родители простят нас.

Блисс поднесла кольцо к губам. Взглянула на Себастьяна.

– Или простят – или у них больше не будет дочери. Мне приходится выбирать… и я выбираю тебя.

Себастьяну хотелось завопить от восторга. Не обращая внимания на укоризненные взгляды окружающих, он заключил Блисс в объятия.

– Себастьян, наверное, мне не следует спрашивать, но все-таки… Как ты умудрился купить кольцо?

– Я его украл.

Она вздрогнула и отстранилась от него.

– Да нет, я пошутил, – рассмеялся Себастьян. – Просто взял и купил. А ты лучше не спрашивай. Это ни к чему. И вообще, пора возвращаться в школу, а то опоздаем. Пойдем. Надену тебе цепочку в машине.

Блисс смотрела на него с недоверием. Ее не оставляло беспокойство. Она поднялась из-за стола и принялась укладывать в сумку учебники. И вдруг пристально посмотрела на Себастьяна:

– Что с твоей машиной?

Он пожал плечами и направился к полке – положить на место газету.

Когда он вернулся, Блисс ухватила его за рукав.

– Ты же всегда сам ее ремонтируешь? – спросила она.

– Но не в этот раз. – Он сделал печальное лицо. – К моему величайшему прискорбию, вынужден сообщить, что старый драндулет, похоже, развалился окончательно. Ребята в мастерской сказали: все, крышка.