Дикий огонь в его руках (ЛП)

счастливым.

Большой Эл смотрел на Луэллу с нахальной ухмылкой, не глядя куда метёт. Пыль летела

прямо на одного из его посетителей, который прислонился к столбу на крыльце, держа в руке

свою выпивку. Она подумала, что этот стильно одетый мужчина, скорее всего делец, но

потом увидела револьвер на его бедре и быстро отвела от него взгляд. Она полагала, что

Большой Эл тоже был обеспокоен его присутствием, если разрешил тому выпивать снаружи

на крыльце. Большой Эл никогда не допускал такого раньше. Теперь Эл поспешил внутрь

заведения, пока мужчина не заметил пыль сзади на своих начищенных сапогах.

Луэлла не любила стрелков, хотя одному Господу Богу известно, со сколькими из них

она делила постель. В стрелках ее пугало то, что они, вместо того чтобы решить дело с

помощью кулаков когда злились, доставали оружие. Наверное, Макс тоже, но Макс был

другим. И что могло не нравиться в Максе Доусоне?

– Увидимся на следующей неделе, Луэлла! – крикнул ей Макс.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Обязательно, милый! – ответила Луэлла и помахала ему вслед, но Макс уже скакал прочь

из города.

Она закрыла окно и вернулась в кровать. Девушка надеялась, что стрелок её не заметил и

не нанесёт ей визит.

ГЛАВА 3

ДИГАН смотрел на то, как мальчик уезжал из города. Он видел, как тот выходил из

борделя. Если кто-то быстро вылезает через окна, это, как правило, означает, что скоро

появиться человек с пистолетом в руке и начнет стрелять, но ничего подобного не

произошло. Вместо этого красивая блондинка в нижнем белье появилась в окне, чтобы

попрощаться.

Недолгая сцена была достаточно необычной, поэтому Диган присмотрелся лучше. Не то,

чтобы он не всегда был в курсе того, что происходило вокруг него. Вообще-то в курсе всего

он был, но, как правило, Диган сосредоточивал внимание только на том, что может быть

опасным. Мальчик надел длинное пальто поверх черных брюк, а рубашка была не типичным

дождевиком, а дорогой одеждой, сделанной из мягкой оленьей кожи. Его коричневая

широкополая шляпа была новой, а может он просто берег ее, ведь та не была помятая.

Изношенные светло-коричневые ботинки и белая бандана говорили о том, что мальчик

совсем не имел чувства стиля. У него были темные глаза, короткие светлые, почти белые

волосы под шляпой и детское лицо. Еще один малый, у которого еще даже волосы на лице не

выросли, но зато он уже с револьвером на бедре. Им что нравится насилие в таком юном

возрасте?

Но этот, казалось, любил жизнь. Диган видел это в его выражении лица, когда тот

садился на коня, и чувствовал это, когда мальчик смеялся, пока мчался прочь. Ночка с

миловидной женщиной сможет кого угодно сделать счастливым, предположил Диган, или

же юношеская любовь. Но все эти мысли быстро вылетели из головы, когда он увидел

плакат, на котором был изображен человек, находящийся в розыске.

Он видел его и раньше, просто не обратил внимания. Тот, кто нарисовал плакат, должен

был знать преступника очень хорошо, потому что сходство было просто неимоверное.

Преступник посещает бордель, напротив которого висит плакат с его изображением,

предлагающий тысячу долларов тому, кто его поймает? Диган покачал головой. Мальчишки

теперь слишком уж смелые. Но это не его дело. Дигана можно было нанять, но он не

собирался делать работу шерифа за него.

Диган взял пустой стакан и, отправившись обратно в салун, остановился в баре.

Единственный клиент спал, опустив голову на стол. Диган даже не остановился бы в салуне,

если бы не ехал всю ночь, чтобы добраться до Хелены. И салун не был тем местом, которое

было открыто в столь ранний час. Ему не нравилось ночевать в пустыне, он делал это лишь

когда был слишком далеко от города. Он не любил путешествовать ночью, но он не был

достаточно уставший, чтобы остановиться прошлой ночью на ночлег в пустыне, а мысль о

кровати и горячей ванне помогала ему двигаться дальше.

– Я возьму лучшую бутылку и тряпку для сапог.

Бармен показал на тряпку возле дверей, но что касалось бутылки – ее надо было

поискать. Когда он вернулся, то сказал неуверенно:

– Мне следует предупредить Вас, у нас есть закон, запрещающий распивать напитки на

улице.

– Я и не планировал, – ответил Диган, расплатившись, а затем добавил. – Я не считаю, что

Ваше крыльцо – улица.

– Справедливо, – сказал бармен и расслабился, ведь Диган не обиделся.

Коллекции http://vk.com/johanna_lindsey_club

– Где лучший отель в городе?

– Он, возможно, даже станет международным. Большой кирпичный дом, который трудно

пропустить, если Вы направляетесь в город. Вы заехали к нам просто так?

Диган не ответил. Его раздражало то, что один вопрос превращается в допрос. Он

понимал, что это была нервная реакция запуганных людей, которые надеялись, что если он

будет говорить, то не будет стрелять. Он забрал бутылку и направился к двери.

Бармен окликнул его:

– Вы можете пойти к нашему шерифу, если ищете работу, мистер. Люди идут со своими

проблемами к нему, но у него не всегда есть время, чтобы помочь им всем, даже с восемью

заместителями. Это большой город. Многие не против нанять стрелка, если Вы таковым

являетесь.

Диган коснулся своей широкополой шляпы на прощание, но продолжил идти. Он не

искал работу, нет. Он заработал достаточно денег на Западе, чтобы уйти в отставку и

безбедно прожить следующие десять лет, если захочет, конечно. Но для чего? Его готовили

унаследовать империю, но он отказался от всего и ушел.

Этот город слишком большой, понял Диган, продолжая свой путь через него. Он

предпочитал небольшие города, где можно увидеть опасность за милю. Здесь ему нужна

лишь ванна, кровать и еда, прежде чем продолжить свою дорогу в Калифорнию, куда он и

направлялся, когда Закери Каллахан встретил его и предложил столько денег, что он просто-

напросто не смог отказаться. И за что? Лишь для поддержания мира несколько недель.

Это не первый раз, когда ему переплачивали. Вообще-то подобное происходило почти

всегда. Это было одним из преимуществ наличия определенной репутации, идущей впереди

него. Еще одним плюсом его сложившейся репутации было то, что он мог выполнить любую

работу без кровопролития.

Когда-то он сильно переживал, что люди так боятся его. Он пробовал внушать им, что они не

должны бояться его. Но это продолжалось недолго: когда они впервые видели, как он

вытаскивает своей пистолет, то забывали обо всем. И крайне редко он мог пройти через

город, где ему этого делать не приходилось, ведь люди сразу же узнавали, кто он такой. Так

что он перестал быть общительным, перестал говорить с людьми, если этого не требовалось,

перестал называть свое имя. Черт, когда они узнавали его имя, то всё сразу менялось. Он не

мог даже зайти нормально в банк! Ведь все сразу же поднимали руки вверх, бросая всё на

пол, решив, что их пришли грабить. Теперь его это лишь немного раздражало. Может быть,

пришло время вернуться на Восток, но только не домой.

Диган нашел отель достаточно легко, не ожидая встретить здесь кого-то знакомого.

– Какие люди! Глазам своим не верю! Диган Грант!

Диган вздрогнул, услышав свое имя.

– Тише! – сказал он и повернулся.

Увидев того, кто говорил, Диган улыбнулся. У него не было так уж много друзей на

Западе, но Джон Хейс был одним из них. Джону было около сорока лет, но Диган встретил

его вскоре после того, как приехал на Запад пять лет назад.

– Что же привело Вас так далеко на север, шериф?

– Я теперь Маршал, – усмехнулся Джон.

Диган поднял бровь.

– Поздравляю!

– Это позволяет мне увидеть страну, но, нет, я не жаждал повышения. Меня уговорил старый