Остаться рядом (ЛП)

- Нужно, но приготовление еды всегда помогает мне расслабиться, - напоминаю я ей. Я знаю, они всегда чувствуют себя немного виноватыми, что я готовлю для всей семьи, но мне нравится это. Это одно из моих любимых занятий. Именно поэтому Пандора знала, что я поднимусь с постели сегодня утром, чтобы приготовить ей что-нибудь поесть.

- Ты же знаешь, что я не могу отказаться от твоей стряпни, - мама наклоняется и еще раз целует меня. – И сделай одолжение, Пенелопа, не доставляй проблем новому парню, - она смеряет меня пристальным взглядом.

- Кто, я? – хлопаю ресницами, от чего мой отец смеется.

- Интересно, и от кого она понабралась способностей избавляться от телохранителей? – произносит папа, и в тот же момент мама толкает его локтем в бок. Он прикидывается, что ему больно. – Тебе придется позже там поцеловать.

- Ладно, вам двоим надо идти на работу, - говорю я, вручая им их обеды. Я не хочу слушать их флирт.

Папа обнимает меня и, еще раз поцеловав в макушку, покидает кухню. Я улыбаюсь, когда они уходят, и затем разворачиваюсь, чтобы приготовить самой себе завтрак.

Поднимаю телефон и запускаю музыку на нем. Когда нахожу песню, которая мне нравится, начинаю немного пританцовывать и есть. Я оглядываю кухню, чтобы убедиться, что у меня все есть для приготовления тако сегодня на ужин, и задаюсь вопросом, когда Иван придет сюда? Как только в голове всплывает эта мысль, я поворачиваюсь и застываю, когда замечаю его на заднем дворе, пристально наблюдающего за мной.

Дыхание перехватывает, когда наши взгляды встречаются. Сегодня он в черных брюках и застегнутой до самого воротника белой рубашке. Рукава рубашки подвернуты, и сегодня мне видно немного больше его татуировок. Так много в нем скрыто, и эта часть самая привлекательная.

Я не могу отвести от него глаз, когда он начинает идти ко мне. Я прирастаю к месту, пока его длинные, накачанные ноги сокращают расстояние между нами. Он останавливается у стеклянных дверей, которые выстроились вдоль дальней стены нашей кухни, затем сдвигает дверь и впускает себя внутрь.

Я облизываю губы, когда он закрывает дверь и прислоняется к ней. Его взгляд ни на секунду не оставляет меня, и он не произносит ни слова. Не знаю, сколько мы так стоим, пока ко мне, наконец, не приходит способность глотнуть достаточно воздуха в легкие, чтобы что-то сказать.

- Голодный? – киваю в сторону еды, стоящей на кухонном островке. На нас не похоже оставлять недоеденной еду, но, похоже, сегодня утром все спешили, так что для него осталось достаточно.

- Покормишь меня? – спрашивает Иван и сводит свои темные брови, будто растерян. Именно тогда, я слышу акцент, и думаю, что он русский. Его голос очень низкий. Гораздо ниже, чем любой другой, какой я слышала прежде.

- Ну, это вроде как моя фишка. Я кормлю здесь всех, - дразнюсь я, отыскивая свой голос в очередной раз. Господи, да что со мной? Я никогда еще не терялась в окружении парней, но Иван – другое дело. Он мужчина с головы до ног, и такого моментального притяжения я не испытывала прежде.

Он проходит дальше в кухню, и я достаю тарелку, чтобы наложить ему немного еды. Когда я поворачиваюсь, он оказывается стоящим прямо позади меня. Мне приходится поднять на него взгляд. Его непостижимо темные глаза сосредоточены на мне.

- Прости, но остался только один кусочек бекона. Я в шоке, что он вообще остался, - произношу я немного с большим придыханием, чем хотелось бы.

Я чувствую, как тарелку тянут из моих рук, и отпускаю ее, зная, что он ее подхватит. Я не смотрю вниз, чтобы убедиться в этом, потому что наши взгляды все еще сосредоточены друг на друге.

- Я съем все, что ты предложишь мне, - просто произносит он, и я чувствую, как краснею.

Мысль о том, что он еще мог бы съесть, приходит в голову, и я отворачиваюсь. Я не хочу попасться с представлением такой непристойной картинки, потому что у меня такое ощущение, что он сможет прочесть это по моему лицу. Бог. Ты. Мой. Со мной точно что-то не так.

Я начинаю убирать кухню, пытаясь отвлечься на что-то, хоть на что-нибудь. Когда я подхватываю тарелку в раковине, Иван протягивает руку и забирает ее у меня.

- Ты готовила для меня, а я помою все за тебя.

Наверное, мне стоит сказать ему, что у нас есть человек, который приходит и занимается этим за нас. Но я взялась за это только потому, что пыталась занять себя чем-то и не выставить себя идиоткой.

- Тебе, наверное, стоит одеться.

Его глаза скользят по моему телу, и смущение затопляет меня. Я понимаю, что все еще в пижамных шортах, которые больше похожи на нижнее белье, и в футболке Гарри Поттера с надписью «Замышляю только шалость», которая настолько выцвела, что ее практически не видно. Когда-то она принадлежала моей матери, но мне она так сильно нравится, потому что напоминает, как она читала нам с Пандорой книги, когда мы были маленькими. Она носила ее постоянно, пока я не украла ее примерно пять лет назад.

- Хорошо, - шепчу я, а затем собираюсь, на самом деле, сделать то, что сказал мне телохранитель. Я поворачиваюсь, чтобы уйти, но он перехватывает мое запястье. Я резко останавливаюсь и продолжаю так стоять, пока он удерживает меня. Я смотрю в его темные глаза, не в состоянии шевельнуться. Там так много всего, что я не могу прочесть, но одно распознаю точно.

- Замышляешь какую-то шалость, красавица ^[1]? – низкие звуки рокочут в его груди и вибрацией проходятся по мне.

Я облизываю губы и задаюсь вопросом, что означает это слово. И удивлена его вопросу. Он граничит с угрозой, и не похож на то, что он спрашивает только, как обеспокоенный телохранитель, присматривающий за мной.

- Думаю, тебе придется выяснить это самому, - шепчу я, прежде чем вытянуть у него свою руку и выйти из кухни.

Я всю дорогу ощущаю его взгляд на моей спине и вспоминаю, что заметила в нем. Это не было похоже ни на что, что я видела прежде, и хочу этого снова. Ни один мужчина никогда не смотрел на меня так раньше.

С явным желанием.

Глава 4

Иван

Это было ошибкой.

Я чувствую жжение на ладони в том месте, где прикоснулся к ее мягкой коже. То, как я протянул руку и схватил ее, было не похоже на меня. Я стараюсь не трогать людей по возможности, и вот он я: держу ее нежное запястье и пытаюсь вынудить ее остаться. Она оказывает на меня такое влияние, какое я не испытывал никогда в своей жизни, и я не уверен, смогу ли справиться с этим, но хочу этого, как никогда и ничего не хотел прежде.

Она молча сидит рядом со мной, пока я везу ее в школу. В салоне машины только мы вдвоем, и обстановка кажется какой-то интимной. Я хочу услышать ее снова. Ее голос что-то делает со мной. Он, как бальзам мне на душу. Мне плевать, даже если она просто будет читать словарь. Я хочу слушать ее голос.

- Откуда ты знаешь моих родителей? Я никогда тебя раньше не видела.

Ее вопрос нарушает тишину, которая затапливала меня, и хотя я не хочу ей лгать, я не знаю, сколько правды могу рассказать. Я медлю мгновение, чтобы придумать, как сформулировать свой ответ, но она воспринимает это, будто я не хочу отвечать.

- Ладно. Забудь о том, что я спросила, - она смотрит в окно, но я замечаю обиженное выражение в отражении стекла.

- Нет. Нет, - я торопливо переключаюсь с русского на английский. – Я просто пытаюсь придумать, как ответить тебе, не раскрывая при этом конфиденциальной информации, - признаюсь я, желая говорить ей только правду. Врать такой чистой душе кажется неправильным.

- Ох, - произносит она, поворачиваясь ко мне. – Ты не обязан, если не можешь. Мне было просто любопытно. Ты отличаешься от всех остальных… вариантов.

Я думаю о других телохранителях, рядом с которыми она находилась, и крепко сжимаю руль. Мне не нравится то, что она видела так много, и мужчины, которые могли принудить ее. Возможно, мне стоит присмотреть за ними. Я не понимаю, как они смогли так просто упустить ее из поля своего зрения.