Фотосессия в джунглях

Для начала он вскочил и мгновенно оказался у двери, увидев еще одного медведя. Зверь подошел к миске с кормом и принялся закусывать.

Черт возьми, и как Тоня может так жить?! В тысячу раз лучше столкнуться с десятком уличных грабителей, чем с одним из этих монстров. Грабителям нужны деньги, поэтому их действия предсказуемы. А эти… Что у них на уме? Слух о том, что в его карманах водится шоколад, уже мог распространиться по лесу. Но больше в карманах ничего нет…

К черту! Перл может забыть о двухнедельном отпуске. И о недельном тоже. Самое позднее в полночь он будет сидеть в самолете с подписанным договором в руках. При условии, что руки уцелеют, конечно…

…Тоня поставила медный чайник под маленькую струю воды. Надо было успокоиться. Вебстер Тайлер смело мог считать себя последним из всех мужчин, которого она хотела бы здесь увидеть. К тому же она прилагала все усилия, чтобы вообще не встречаться с мужчинами, особенно похожими на Тайлера.

Вебстер Тайлер был внуком и наследником Фултона Тайлера, а значит, владельцем известного издательства «Тайлер-Ланиер» в Нью-Йорке. Кроме того, некоторое время он был ее начальником и причиной самых неприятных моментов в ее жизни.

Она искоса посмотрела на дверь хижины, за которой она оставила его принимать гостей на поляне. Так, взять себя в руки! И не вздумай обижаться, что он тебя даже не узнал.

Она все вычеркнула и забыла. Двенадцать лет — это же целая вечность. Вебстер Тайлер видел ее в последний раз двенадцать лет назад.

Но Вебстер издавал журналы, а Тоня продавала журналам свои фотографии, поэтому можно было предвидеть, что однажды их пути снова пересекутся, как бы она ни хотела этого избежать. Она и предвидела. Тоня не раз представляла себе эту сцену. В своих фантазиях она всегда выглядела стильной, успешной женщиной, а он — сбитым с толку, жалким.

— Хорошо, — сказала она себе. — Он уже выглядит сбитым с толку.

Тоня выдрала засохший лист из своих волос, заодно и несколько веточек. Она вытерла тряпкой грязь с подбородка и подумала, что неплохо бы отмыть ноги. А что делать со ссадинами? Тоня со злостью швырнула полотенце в угол. Было ясно, что мытьем ног не отделаешься. Надо провести денек-другой, не вылезая из салона красоты, чтобы произошло маленькое чудо преображения.

Все еще злясь, она посмотрела в окно из-за занавески. Вебстер все еще стоял на ступеньках и разговаривал по телефону. У него был решительный вид — совсем как у того мужчины, которого она хотела забыть.

Он выглядел сногсшибательно. Если прошедшие годы и оставили на нем следы, то только такие, которые делали его еще более привлекательным. И надо же было ему припереться к ней, когда она не готова! Приходится как последней трусихе прятаться в хижине, а ведь она никогда не избегала опасностей.

Засвистел чайник. Тоня выключила огонь и заставила себя сделать несколько глубоких вдохов и выдохов.

Он наверняка не уйдет, пока не сообщит, зачем явился. Теперь, когда первый шок остался позади, ей стало стыдно за свою трусость. Кроме того, ей было интересно, чего, собственно, хочет всемогущий издатель Вебстер Тайлер в этой глуши.

Вебстер закончил разговор, положил телефон в карман и вдруг опрометью бросился к двери. Тоня опередила его.

— Ох, — испуганно воскликнул он. Да, было видно, что чувствует он себя не в своей тарелке. — Еще раз здравствуйте. Вы оказались правы — медведи идут, и идут косяками!

— Если вас не устраивает кофе в «Дрифтвуде», — сказала Тоня, — я могу предложить чашечку чая на травах.

— Звучит заманчиво.

Тоня одарила его взглядом, который должен был показать, что она здесь главная, но это лишь вызвало у него ухмылку. И все же Тоня отступила в сторону, давая ему дорогу.

— Та-ак, — протянул Вебстер, осматриваясь, — вот, значит, ваше убежище.

У него чуть не сорвалось «ваша берлога».

— Сейчас да. — Тоня разлила кипяток в две чашки и с трудом нашла чайную ложечку на полке в крошечном шкафу, стоявшем на хлипких колесиках. Невольно она тоже стала осматриваться в спартанской хижине.

Как и большинство ей подобных, хижина состояла из одной комнаты, на глаз метров двадцать по площади. Построенная в тридцатых годах прошлого столетия, хижина могла похвастать всего одной приметой комфортабельности — ванной комнатой, пристроенной много позже. Еще, пожалуй, плетеный ковер, покрывавший почти весь пол.

В центре комнаты стоял обеденный стол, за которым в данный момент сидел Вебстер Тайлер. На столе — увядший букет. Тоня не выбрала свободную минутку, чтобы его выбросить. О сверхзанятости хозяйки говорила и неубранная кровать у северной стены. Она же при необходимости служила диваном. Тоня обычно работала с раннего утра и до позднего вечера, и до сих пор никто не осмеливался заходить так далеко, поэтому прибирать постель она считала излишним. У южной стены стоял камин. В нем еще тлели угли.

Стены хижины были сделаны из сучковатой ели и приобрели со временем нежно-золотой, медовый оттенок. Такая же еловая перегородка отделяла комнату от прихожей и кухни.

Кухонная мебель, если, конечно, ее можно было назвать таковой, состояла из нескольких деревянных подвесных шкафов, некогда окрашенных в голубое, маленькой плиты и вместительного холодильника шестидесятых годов выпуска. Раз в неделю его приходилось размораживать.

Да, это была спартанская обстановка. Но в хижине было электричество, водопровод и работающий телефон, и Тоне она казалась дворцом по сравнению с землянками или глинобитными норами, чуть возвышавшимися над землей, в которых Тоне приходилось жить во время своих путешествий по миру. Вебстер Тайлер, предпочитавший путешествия по персидским коврам своих апартаментов, был другого мнения.

— К чаю есть листья ежевики, вербеновые корни, ромашка, мята, фенхель, солодка и корица, — перечислила Тоня.

— Звучит еще заманчивее.

Она почему-то расстроилась, услышав его снисходительно-доброжелательный тон.

— Как вы меня разыскали? — спросила Тоня. — И, главное, зачем?

— Не я нашел вас, а мой секретарь. Ваш агент объяснил, где вы живете. И я подумал: а неплохо бы вас проведать. Тем более что у меня совершенно случайно есть для вас контракт. Вас интересуют контракты?

— Нет, не интересуют. У меня очень много дел.

Вебстер откинулся на стуле, небрежно положив руку на стол. Он все еще выглядел самоуверенным.

— Я заплачу в два раза больше, чем вы получаете на данный момент!

Она только усмехнулась, помешивая сахар в чашке. Вебстер продолжил атаку:

— Что вам кажется смешным в моем предложении?

— Я просто умножила ноль на два. Вышло негусто. Я свободный человек. Если бы мне нужны были только деньги, я бы фотографировала моделей, работая в рекламном бизнесе.

— Но вам все равно нужны деньги! Или нет?! Почему бы вам сначала не выслушать, а уже потом заняться умножением?

Тоня помолчала, отпивая чай и холодно глядя Вебстеру в глаза.

— Слушайте, мистер Тайлер…

— Вебстер! Просто Вебстер! И на ты!

— Хорошо… Вебстер, — повторила она, поймав себя на том, что ей нравится и это имя, и голос его обладателя. Особенно голос — он смахивает на благородное виски: чем больше лет, тем лучше качество. А вот ей, наученной горьким опытом, следует вести себя поумнее. — Если речь идет о конкретных фотографиях, поговори с моим агентом, пока я его не сменила — очень уж болтлив… Агент вступит с тобой в переговоры, если посчитает, что твое предложение может меня заинтересовать. Тебе даже не пришлось бы выезжать из Нью-Йорка, чтобы обсудить с ним все детали.

— Я не говорю об определенных фотографиях, — решительно возразил Вебстер. — Я лично приехал сюда, чтобы предложить тебе эксклюзивный контракт!

Она сделала еще глоток. Почему-то сейчас она не чувствовала запаха вербены, крошки корня которой плавали в ее чашке. Только запах Вебстера — приятная смесь денег и власти. В последнее время ее окружали запахи ели и средства от комаров. Она так давно мечтает о запахе изысканной туалетной воды на мужской коже и о физической близости. Но сейчас был неподходящий случай для реализации таких мечтаний. Перед ней Вебстер Тайлер. Просто Вебстер… Минуточку, что он сказал?