Дружба, йога и любовь

У людей, с которыми работает Кэтрин, есть странное противоречие. Они говорят о своих телах, как о храмах чистоты, которые нужно ублажать при помощи массажа, йоги и органической пищи. Но в то же время клиенты проводят огромное количество времени, пытаясь очистить свои организмы и избавить их от естественных телесных жидкостей и испарений, как будто объявив войну собственным жизненно необходимым функциям.

Болтуны хороши тем, что можно отключиться и размышлять о своем — например, прикидывать, как бы познакомиться с рыжеволосым пожарным, который недавно начал работать в Силвер-Лейк. Высокий красивый парень. О нем уж точно стоит подумать.

Закончив с Синди, Кэтрин кладет ей на глаза ароматизированные подушечки, приказывает расслабиться, выходит в коридор и чуть не сталкивается с Аланом. Он стоит на коленях за столом, перебирая списки учеников с прошлой недели. В последнее время он с возрастающей настойчивостью просматривает списки, сверяя их со счетами и пытаясь доказать, что Ли кого-то пускает бесплатно или предлагает скидки. Кэтрин предпочитает держать язык за зубами.

— Привет, детка, — говорит он.

Есть так много причин, по которым слово «детка» в устах Алана вызывает у Кэтрин легкую тошноту, что даже и не знаешь, с чего начать. Но она отвечает «привет» с преувеличенной кокетливостью в надежде, что он сочтет этот тон оскорбительным. Кэтрин никогда не доверяла Алану. Прекрасное тело, длинные волосы, невероятная красота точеного лица, самодовольство, с которым он играет на фисгармонии во время занятий… как будто весь мир вращается вокруг него. Как только Ли призналась, что Алан съехал, оставив ее с детьми, Кэтрин стала доверять ему еще меньше. Ли будет лучше одной — но он уж точно не имеет права вот так оставлять жену. Что касается причин его поступка, то у Кэтрин имелись свои подозрения, однако о них она тоже предпочитала молчать.

— Ты знаешь, сколько человек записались ко мне на киртан на следующую неделю? — спрашивает он.

— Трое.

Если бы Алан занимался своими делами, а не сверял чужие счета, он бы тоже знал. Кэтрин снимает в студии комнату для массажа и проводит здесь больше времени, чем кто бы то ни был, включая Ли, — ждет клиентов и старается убить время в промежутках между сеансами. Из любви к Ли она старается присматривать за происходящим, но негласно — не следует чересчур лезть в чужую жизнь. Тем не менее слишком многие пытаются схватиться за штурвал неопытными руками — главным образом помощники Ли, которые дежурят в студии в обмен на бесплатный допуск в зал. Они почти не владеют компьютером и вдобавок так торопятся на занятия, что оставляют на столах деньги, кредитки, счета. Экраны компьютеров постоянно обклеены записками, вопросами, напоминаниями о неоконченных делах. На прошлой неделе Кэтрин увидела послание, которое гласило: «Не смогла распечатать списки, поэтому пустила всех бесплатно. Надеюсь, ничего страшного. ☺ Тара».

— Трое, — повторяет Алан. — Прекрасно. Я так и предполагал, что будет маленькая группа. Гораздо проще работать.

Кэтрин молчит — это лучший способ намекнуть, что она не клюнет. Алан хороший музыкант, у него приятный голос, но девушка слышала много жалоб от учеников — он, мол, почти не позволяет им петь и превращает занятие в концерт.

Кэтрин также знает, что Алан должен был оставить машину возле школы, для Ли, но автомобиль стоит себе у студии. Классический случай пассивной агрессии, но она уж точно не собирается лезть не в свое дело.

Алан заходит в студию, и через стеклянную дверь Кэтрин видит, как он разминается — обычные упражнения, уйма рисовки и красивых поз, несколько отжиманий, чтобы продемонстрировать бицепсы, стойка на руках, которую Алан способен удерживать почти минуту. В колледже скорее всего он активно занимался легкой атлетикой. Алан и впрямь в отличной форме. Он производил бы гораздо более приятное впечатление, если бы не стремился столь откровенно поразить окружающих.

Музыкальная карьера Алана — вот причина, по которой они с Ли сюда переехали. Хотя не все сложилось так, как он рассчитывал, дело не в недостатке таланта. Большинство жителей Силвер-Лейк, включая саму Кэтрин, имели случай разочароваться в шоу-бизнесе. Кэтрин побывала на многих его «приватных» выступлениях и убедилась, что Алан — хороший музыкант, но, к сожалению, склонен навязывать себя публике или откровенно сетовать на слишком маленькую аудиторию, поэтому в конце концов слушатели начинают сожалеть о том, что вообще пришли. «Сегодня я ожидал сорок человек, — объявил он однажды со сцены, стоя перед десятью слушателями. — Наверное, у большинства нашлись дела поинтереснее».

Насколько понимает Кэтрин, Алан и в общении с женой рисуется самым непривлекательным образом. Избалованный мальчик, который привык быть центром внимания, нуждается в отдыхе, чтобы исцелить свое израненное самолюбие. То, чем он занимался в студии две недели назад, тоже сплошное пускание пыли в глаза.

Кэтрин собирает списки, заходит в кабинет, включает компьютер и находит счета за прошлую неделю. Поскольку Кэтрин — массажистка и бывшая наркоманка, все полагают, что она умеет обращаться с компьютером лишь на самом примитивном уровне. Иногда бывает полезно не выдавать себя.

Меньше всего Ли сейчас нужно, чтобы Алан капал ей на мозги из-за бесплатных допусков, которые она раздает, и из-за небрежности сотрудников. Ли по мере сил обдирает с экранов наклейки и пытается упорядочить бухгалтерию. Алан, вероятно, расстроится, если узнает, но вряд ли сам примется за работу.

Кэтрин настолько поглощена своим делом, что не сразу слышит звук сирен. Когда до нее доходит, она выскакивает из студии и видит пожарные машины, которые мчатся вниз по улице. Наверняка где-нибудь загорелся подлесок. Рыжеволосого пожарного, впрочем, нет.

Лорейн Бентли перехватывает Ли, когда та несется через улицу, направляясь к школе.

— Не глупи, — говорит она. — Всего лишь ложная тревога.

Ли как будто не слышит.

— Где близнецы? Ты их видела? Что случилось, Лорейн?

Они мечутся вдоль цепочки школьников. Дети хихикают и радуются. Внутренний голос подсказывает Ли, что все в порядке, что она напрасно нервничает, но одна мысль не дает ей покоя: «Где они?!» Сдерживаемое напряжение последних двух недель начинает мучительно давить грудь.

Затем она замечает четверых мальчишек на игровой площадке, без присмотра, — вот уж где им точно не место. Она видит, как Майкл сталкивает приятеля с качелей, а Маркус бросается на помощь и помогает бедняге подняться.

Лорейн хватает Ли за руку и говорит:

— Не показывай свой страх. Не нужно, чтобы дети волновались.

Когда Ли заходит на площадку, сыновья бегут к ней и обнимают за ноги. Даже Майкл.

— Кто-то хотел взорвать школу, — сообщает он, скорее гордый, нежели испуганный; но он висит на матери, а значит, мальчик взволнован.

Мисс Маркес появляется из-за угла, еще более загнанная и измученная, чем обычно.

— Простите, Ли, — говорит она, пытаясь отдышаться. — Все дети должны были стоять на дорожке. Не знаю, каким образом мальчишки улизнули. Ребята! Вы разве не слышали объявление? Не слышали, как я вас зову?

Те по-прежнему липнут к Ли, даже не удосужившись ответить. Мисс Маркес окончательно утратила авторитет.

— Что случилось? — спрашивает Ли.

Мисс Маркес не больше двадцати пяти. Здешние учителя считают школу всего лишь очередной ступенькой в карьере. Два-три года — и они, уволившись, отправляются на поиски кормушки получше. Лоб у мисс Маркес блестит от пота. Она говорит тихо — так, чтобы слышала только Ли:

— Кто-то позвонил и сказал, что в окрестностях бродит человек с пистолетом. Эвакуация — простая предосторожность. Никто не сомневался, что это чья-то дурацкая шутка.

Третья по счету с января. А сейчас всего лишь март. Сначала сообщение о бомбе, потом слухи о новом сильнейшем вирусе гриппа, из-за чего школу оба раза закрывали на два дня, а теперь еще и загадочный человек с пистолетом. Ничего удивительного, в наши-то дни, но больше всего Ли беспокоит то, что перепуганные учителя, похоже, не в силах контролировать ситуацию. В минувшем году она не раз говорила директору, что охотно бы провела цикл занятий, чтобы научить преподавателей бороться со стрессами, но несколько человек запротестовали, утверждая, что йога противоречит их религиозным убеждениям. «Техника дыхания противоречит религиозным убеждениям?» — уточнила Ли. И сегодня она вновь убеждается, что нужно настоять на своем. Может быть, предложить школьным учителям неделю бесплатных занятий. Алану понравится.