Вероника (СИ)

И как раз в тот самый момент, когда Стасу катастрофически требовалась поддержка и, как никогда, женское внимание, он встретил Алису. Вид у неё был в тот день, будто она всё знала, но жаль только не сказала, что в жизни нет случайностей и не бывает совпадений. Тогда-то они и закрутили свой второй роман. Но в первую же ночь Стас больше разочаровался, чем испытал ностальгический экстаз, и решил, что больше никогда не ляжет с ней в постель – уж слишком сильно она износилась. После этого Стас плавно перешёл с ней на обыкновенную дружбу, когда не занимаются сексом, но делятся самыми скандальными секретами.

Разумеется, у Алисы была своя жизнь после их незабываемых отношений, и она не ограничивалась одними лишь походами в кино на выходных. Миловидная брюнетка с изящными формами никогда не испытывала дефицита в мужском внимании. Стас догадывался, что любовников Алиса пропустила сквозь себя не мало, и нисколько не удивился, когда узнал, что от одного из них она даже залетела, причём сделала это специально, купилась на его фальшивую манеру выдавать себя за мажора. Узнав, как обстоят дела, прохвост разнылся в предъявах, что Алиса мол не сделала аборт, когда это ещё не переступило грань преступления. Но потом он очень быстро исчез из её жизни, а от таких же фальшивых слёз не осталось и следа. Алиса родила сына, и маленький ребёнок больше видел бабушку, нежели мать.

Но одного Стас не мог понять, как же она так быстро увяла, ведь ей не было даже тридцати. Он определённо знал, что беременность и материнство многое забирают от женского цветения, но чтоб настолько... это же изуверство над бедной чахлой розой.

Увидев Алису, Стас улыбнулся в ответ её обворожительной улыбке на красивом личике, но тайком от эмоций сразу же вспомнил её обвисшие груди и дряблую, как помятый персик задницу.

– Ну здравствуй, подруга, – сказал он и в тот же момент дал чмокнуть себя в колючую щетину.

– Я не была здесь с последней нашей встречи. Посмотри, как тут всё изменилось.

– Да, я заметил. Зато название прежнее – Жизнь удалась. Отличный выбор для встречи.

– Прости, я не подумала.

– Не бери в голову, всё нормально.

– Паршиво выглядишь, Стас. Заросший весь, взгляд какой-то поникший. Располагайся. Я уже заказала нам бутылочку шампанского.

Стас рухнул напротив, утонув в мягком кожаном диване. Он сильно отвык от подобных мест, и поначалу испытывал небольшой дискомфорт.

– Что празднуем?

– Ничего особенного. Просто выпьем за встречу. Я ведь ещё не забыла о твоих предпочтениях, вот и захотелось тебе угодить.

– У тебя получилось. Как Арсений?

– Всё хорошо, растёт.

– Рад за вас. Это самое главное, чтобы дети были живы и здоровы.

– Стас, я за этим и вытащила тебя из дома. Может, хватит прошлым жить? Тебе еще тридцать четыре, а ты уже хоронишь себя.

– А вот за этим меня не надо было вытаскивать. Знаешь, я лучше уйду тогда.

– Только вот характер свой мне сейчас не обязательно показывать, о-кей. Я тебя очень хорошо знаю, и раз ты пришёл, то догадывался о чём я буду с тобой разговаривать.

– Да что ты знаешь обо мне! Тебе и близко не знакомы те чувства, когда от тебя буквально куски плоти отрывают. Сначала я лишился семьи – стабильности и спокойствия, потом умерла Вероника, единственное, что меня утешало. А теперь ещё и на работе дали жёсткого пинка под зад.

– Стас, с работой ты сам накосячил. Не надо было руки опускать.

– Руки опускать, значит? Грэг и об этом тебе рассказал. Ну что ж, пусть так. Но ты только представь, каково мне было каждый раз выслушивать, как коллеги обсуждают своих детей. Они будто специально это делали, чтобы зацепить меня, задеть за живое, напомнить о том, что я потерял. А потерял я поистине большое счастье. Как-то даже разговор такой слышал между секретаршей и кем-то из бухгалтерии, как одна хвасталась другой, что постоянно бывает на детских праздниках со своим ребёнком.

Стас запнулся. У него пересохло во рту и в следующую секунду он залпом осушил свой фужер.

– Алиса, – продолжил он, прикуривая сигарету, – Ведь ты знаешь, какие чудесные они – эти детские праздники. Вероника очень любила на них бывать, дарить подарки, участвовать в конкурсах и викторинах.

– Ты же не куришь, – удивилась Алиса. – Ты ведь всю жизнь не курил. Может, стоит прекратить это, пока не поздно.

– Уже курю. А самое печальное, что теперь все эти праздники для меня только больное воспоминание. И ты ещё говоришь, я сам виноват, что потерял работу. Да и чёрт бы с ней! У меня нет семьи, нет Вероники! Для кого мне стараться, спрашивается?

– У тебя может появиться другая семья. Ты ещё в расцвете лет, поэтому ещё всего можно добиться.

– Можно, не буду отрицать. Но мне страшно. Я боюсь потерять кого-то ещё. И потом, никто и ничто не заменит мне Веронику. Мне нужна именно та, которая у меня была, к которой я привык, за которую я радовался, и которой я желал большого будущего. Я бы всё на свете отдал, лишь бы она вернулась. Мне больше ничего не надо, только бы снова о ней заботиться, гулять с ней, готовить для неё.

– Но это же бесполезные мечты. Спустись на землю. Вероники больше нет. А ты отдай ей должное, смирись с этим. Я уверена, что её бы это порадовало. Если она сейчас смотрит на тебя, то скорее всего ей стыдно за тебя.

– А что, если она наоборот, ждёт меня сейчас? Хотя, мне больше нравится думать, что нет всего этого, всех этих ангелов и загробного мира. Эти сказки придумали, чтобы человека с ума свести. Но мне уже всё равно, я устал. И для меня сейчас, как мне кажется, единственный выход, это покончить с жизнью. Как ты думаешь, какой из способов самый надёжный и безболезненный?

– Ты бредешь, Стас. Не забивай себе голову ещё и этой хренью.

– Да я серьезно, Алиса. Или ты мне не подруга и не поможешь советом?

– Ты псих. Я в этом больше не сомневаюсь. Но если тебе так необходимо знать моё мнение, то хотя бы не торопись. Отложи собственную казнь на какое-то время, а вместо этого поживи для себя, оттянись на славу, повеселись. Убиться-то всегда успеешь.

Заведение закрывалось. Вторая бутылка шампанского опустела. От житейских проблем их разговор плавно перетёк в другое русло. Но стоило им выйти на свежий воздух, как Алиса вновь напомнила Стасу, какой он неудачник.

– Кстати, ты позволишь мне приехать к тебе? – сказала она. – Я уверена, что у тебя в квартире полный беспорядок. Я бы просто убралась там и все. Да и глядишь, чего-нибудь приготовила бы тебе.

– Алиса, ну не начинай, прошу тебя. Ты же знаешь, что я уже год никого к себе не впускаю. Иди, тебя такси вон ждёт.

– А как же ты?

– А я прогуляюсь. Это мне точно не навредит.

– Стас, только без глупостей, о-кей?

В два часа ночи Стас шёл по ярко освещённой улице. Под ногами хрустел снег, перебивая его запутанные мысли. В лицо ему бились крупные белые хлопья. Было -5 по Цельсию, не ниже – самая приятная погода для ночной прогулки, и Стас определённо подчеркнул этот факт, когда обратил внимание на зимнюю сказку перед глазами.

Новогодний праздник прошёл чуть больше месяца назад, но в воздухе всё ещё витал запах веселья и сосновых веток. Всё это разбудило память, и Стас конечно же вспомнил тогдашнее настроение, когда он ещё до нового года гулял с Вероникой вечером. Он катал её на санках, а крупные снежинки так и сыпались с верху, принося радость и восторг. Дивный был вечерок.

У Вероники в том году было две ёлки: одна у мамы, вторая у папы. Каждую из них девочка наряжала сама, и под каждой должны были появиться подарки для неё. Жаль, распечатать их так и не пришлось.

А в этот праздник Стас даже и не думал ставить ёлку, и тем более его отмечать. В новогоднюю ночь он пытался спать, в то время как за окном народ бомбил по небу.

Стас остановил себя на ходу и обернулся: вместо санок он увидел только свои следы на свежем снегу. Он вдруг почувствовал напор рыданий, вырывающийся наружу из собственной души. А снаружи-то красота была неописуемая, и никого вокруг. И почему он так мало гулял с ней, когда была возможность. Ведь он сам отказывался от всего этого.