Из плена прошлого

Старый поверенный сдвинул брови ивздохнул.

– Миссис Дирдре Темплтон и ее дочь Сара, разумеется.

– Темплтон? Но ведь это значит…

– Да, они родственники вашей бабушки. Когда ваша мать… гм… умерла, у вашей бабушки миссис Франсис Темплтон, по своей линии родственников, кроме вас, не осталось. Видно, она решила, что Дюн-Хаус должен перейти семье Темплтон, если вы от него откажетесь.

«Полагаю, Дэвид и Элен унаследуют Дюн-Хаус. Это несправедливо! Ведь там всегда жил кто-то из Темплтонов…»

Голос прозвучал как бы ниоткуда, и я внимательно посмотрела на мистера Симпсона, но он продолжал говорить, как будто ничего не слышал. Верно, показалось, но времени на раздумья о том, чем это было вызвано, не было, поскольку мистер Симпсон продолжал задавать мне вопросы.

– Вы ведь наверняка встречались с ними, когда были ребенком. Они некоторое время жили в Дюн-Хаусе, разве вы не помните?

– Я… – Снова начала болеть голова. В комнате было душно, я задыхалась.

– Вы хорошо себя чувствуете, мисс Лайлл?

– Немного утомлена… Я утром рано встала…

– Дорогая, простите мне мою невнимательность. Я должен был предложить вам что-нибудь.

– Нет-нет, все в порядке.

– Но я настаиваю. По меньшей мере, выпейте чашку чаю.

Он позвонил секретарше и велел принести чай и печенье. Секретарша быстро вернулась с подносом, но, пока он разливал чай в тонкие чашки китайского фарфора с цветочным рисунком и добавлял туда молоко, то, видно, забыл, что я не ответила на его вопрос.

– Если хотите, вы можете переехать в Дюн-Хаус немедленно. – Он улыбнулся поверх своей чашки. – Вступите во владение.

Я приняла решение, по крайней мере – частичное.

– Мистер Симпсон, я, пожалуй, поеду туда сегодня. Ведь еще не поздно?

– Конечно. Вам следует сесть на автобус, а потом пересесть на другой. Ехать туда чуть больше часа. Я напишу вам адрес и нарисую карту, но прежде хотел бы кое-что пояснить. И убедиться, что вы четкоуяснили условия завещания…

Я была богата. Когда мистер Симпсон закончил свои комментарии, мне стало ясно, что моя жизнь никогда уже не будет такой, как прежде. Часть земли я могла продать, если захочу. Более того, один местный бизнесмен, некто Пол Митчелл, уже проявлял к этой сделке повышенный интерес. Но чтобы вступить в права наследования, я должна была согласиться сохранить Дюн-Хаус.

ГЛАВА 2

Когда я вышла из кафе, предвечернее солнце ярко светило меж редких туч, но все его тепло как бы испарялось, и я осознала, насколько холодными могут быть дни в конце лета на северо-востоке Англии. Восточный ветер – может, из самой Арктики! – посылал на берег волны с белыми гребешками. Над морем с пронзительными криками носились чайки. Я поежилась. Насколько я могла припомнить, я всегда не любила крика этих птиц.

Стоянка такси находилась в конце квартала, рядом с небольшим продовольственным магазином, который еще не закрылся. Полосатый бело-зеленый навес, с которого капала вода, прикрывал лотки с фруктами и овощами, выставленные прямо на тротуаре.

Тут были яблоки, апельсины, чищеная морковь, темно-зеленая капуста, а также блестящие фиолетовые баклажаны и ярко-красный сладкий перец. Я заколебалась.

Через открытую дверь можно было заглянуть в эту своего рода пещеру Аладдина: богатый выбор продуктов, а в углу свет отражался от бутылок, ряды которых поднимались до самого потолка. Остро пахло экзотическими специями. Я вдруг сообразила, что, если собираюсь остаться на какое-то время в Дюн-Хаусе, мне следует запастись продуктами.

Я вошла и за прилавком увидела настоящего принца в джинсах и бледно-голубой футболке. Он был прекрасен, этот юноша-азиат с тонкими чертами лица. У него уже начали пробиваться усики, а голос, каким он меня приветствовал, был уверенным и вежливым, причем с явным нортамберлендским акцентом.

Я купила самое необходимое – чай, кофе, молоко, хлеб, а также кое-что вовсе необязательное – шоколадное печенье и бутылку вина. Юноша уложил мои покупки в картонную коробку. Когда я расплачивалась, его глаза сузились, будто он пытался догадаться, кто же я такая. Потом он понял, что я это заметила, и, улыбнувшись, спросил:

– Вам далеко?

– Дюн-Хаус, вы знаете, где это?

Мои слова его явно удивили, но он попытался скрыть свою реакцию и продолжил:

– Да, знаю, недалеко от маяка. – Он говорил, слегка склонив голову набок. – Местный автобус ходит туда каждые двадцать минут, но с таким грузом, я думаю, вам лучше взять такси.

– Я и собиралась.

– Сейчас я об этом позабочусь.

– Да нет, не нужно, стоянка совсем рядом.

– Знаю, там заправляет мой брат. – Юноша ухмыльнулся и скрылся в глубине магазина. Я слышала, как он открыл заднюю дверь и крикнул что-то на незнакомом языке. Через мгновение продавец вернулся. – Имран подгонит машину к двери. Меня зовут Ахмед, Ахмед Хуссейн. Я положил вместе с продуктами нашу карточку. Если вам понадобится такси или что-то из магазина, – он широким жестом обвел полки за своей спиной, – пожалуйста, звоните.

Его старший брат, в речи которого больше чувствовалось азиатское влияние, был тоже весьма красив и вежлив. Он помог донести до такси мои покупки и сумку. Его модные кремовые брюки и рубашка с открытым воротом заставили меня вспомнить о своем помятом одеянии. Классически строгий костюм, казавшийся подходящим для путешествия и визита к нотариусу имел определенно подуставший вид.

К Дюн-Хаусу мы ехали по узкой дороге вдоль побережья, параллельно утесам, так что все время из окна машины было видно море.

– Вы знаете, это побережье викингов… Там, за морем, Норвегия, Дания… – Имран украдкой расссматривал мое отражение в водительском зеркале. Я улыбнулась, и он продолжил: – Его еще называют наследственным побережьем. Здесь очень красиво, так что вы как раз подходите для этих мест.

– Вы говорите это всем девушкам? – Я засмеялась.

– Только хорошеньким!

Я понимала, что со мной флиртуют не всерьез. Он слегка повернулся ко мне и прищурился. Как и в случае с его братом, у меня создалось впечатление, что он пытается решить, кто я такая. Или он вообразил, что знает меня? А может, это просто любопытство, свойственное жителям маленьких городков?

Как бы то ни было, он пожал плечами и снова сосредоточился на дороге. Я молча смотрела на море. Снова вспомнился человек, стоящий у витрины туристского бюро и настолько погруженный в изучение карты, что он не замечал дождя… Тут Имран снова подал голос:

– Смотрите, вот и Дюн-Хаус.

Я наклонилась вперед. Дом одиноко стоял на мысу. Мистер Симпсон поведал мне некоторые подробности. Этот семейный дом был построен в середине прошлого века одним из Темплтонов, заработавшим миллионы на производстве боприпасов. Он купил участок земли с разрушенным монастырем, давно покинутым монахами, и построил это здание в смешанном елизаветинско-готическом стиле.

Дом оказался не таким большим, как я со страхом думала, но все же достаточно внушительным. Его украшали башни и амбразуры, и хотя любой мог догадаться, что здание вовсе не древнее, оно производило именно такое впечатление. Ясный, прохладный свет северного неба служил прекрасным фоном для серого камня, так что можно было обмануться и решить, что дом стоит здесь уже века, как те норманнские замки, немного дальше к северу.

Перед домом не было ни газона, на сада, ни аллеи. Низкие стены огораживали земляную площадку, через которую от ворот вела дорожка из гравия. Она огибала дом, но я попросила таксиста подъехать к главному входу.

Имран остановился рядом со мной на верхней ступеньке и с нескрываемым интересом наблюдал, как я вытаскиваю из сумки ключи с аккуратными бирками.

– У вас есть ключ? – Я показала ему ключ, потом всунула его взамочную скважину и попыталась повернуть. – Вы будете здесь жить? В доме миссис Темплтон? Вы ее знали?

Он не смог преодолеть своего любопытства и задавал вопросы один за другим. Я повернулась и улыбнулась ему.