Мимолетные мгновения (ЛП)

Мое сердце бьется с бешеной скоростью, когда я поворачиваюсь к Хиту.

— Прошу прощения, — говорю я, мой голос дрожит. — Не хотела создавать проблем.

— Знаю, — с нежностью говорит он, поглаживая большим пальцем мою щеку. — Он заслужил.

— С этим разобрались, — говорит Джонни, вставая, — что насчет Джоша?

— Он придумает другой способ добраться до нас, но чтобы полиция поймала их за их деяния, им нужны доказательства. Пока это всего лишь слова Люси.

— Они убили людей на стадионе! — кричу я.

— Да, убили. И тех, кто там был, арестовали, но что касается остальных… Нет доказательств их причастности к этому, полицейские не могут арестовать их только за то, что они связаны с людьми, которые совершили это нападение.

Я моргаю.

— Но… Джош стоит за всем этим.

— Да, и он очень умен. Он утверждает, что не давал никаких указаний своим последователям, и они делали это, исходя из своих собственных убеждений. Он просто наставляет их на путь истинный и утверждает, что понятия не имел о нападении.

— Но всем было известно, что секта хотела заполучить эту землю…

— Да, но прямой связи между ним и с этим нападением нет. Опять же, они арестовали людей, захвативших территорию. Джош вышел сухим из воды, сказав, что не давал указаний захватывать стадион, хотя Бог и сказал ему, что он нуждается в той земле. Если полицейские не найдут доказательств против него, то не смогут предъявить обвинение. Люди, которых арестовали, взяли на себя вину. Джош не глуп — он завербовал их, чтобы делать свою грязную работу, и убедил, что после этого их души будут спасены.

— Это несправедливо! — кричу я. — Несправедливо. Он должен понести наказание.

— Закон — дерьмо, детка, — говорит Хит. — Единственный способ арестовать его — представить доказательства его причастности. Без них они всего лишь верующие, которых мы не имеем права беспокоить.

Ненавистные слезы жгут мне глаза. Этот человек совершает одно преступление за другим и избегает наказания.

— Он похитил меня, это разве не считается?

— Считается, но если мы сейчас пойдем с этим в полицию, все пойдет к чертям, прежде чем мы окажемся к этому готовы, и тогда он сбежит и начнет свою деятельность в другом месте. Мы должны быть осторожны.

— Там насилуют девочек, — шепчу я, вытирая слезы. — Понимаете? Несовершеннолетних девочек.

— Знаю. С этим мы надеялись пойти в полицию, но нам нужны неопровержимые доказательства, чтобы он наверняка не смог выбраться из тюрьмы, когда его посадят. Если сделать все наспех, ему все сойдет с рук, и он снова выйдет на свободу.

— Вы говорили с девочками?

Он качает головой.

— С ними нельзя разговаривать без присутствия родителей, даже если на то есть веские основания. Сейчас есть всего лишь предположение, что их изнасиловали. Полиция делает все возможное.

— Я могу получить доказательства, — говорю я. — Могу.

Все взгляды обращаются ко мне.

— И как ты собираешься это сделать? — спрашивает Хит.

Я тру загипсованную руку.

— Я вернусь туда.

— Нет, — рявкает Хит.

— Это не самая удачная мысль, — бормочет Блейк.

— Думаю, ее нужно выслушать, — осторожно добавляет Шелдон.

— Я поддерживаю Шелдона, — говорит Джонни, не сводя глаз с Хита.

— Он знает, что она со мной и не позволит ей вернуться, не причинив вреда, — говорит Хит, сжав кулаки. — Нет.

— Позволит, если решит, что она хочет присоединиться к нему, — добавляет Шелдон.

Хит смотрит на него.

— Ни за что, черт подери.

— Он следит за мной — всегда следит, — мягко говорю я. — Чтобы войти к нему в доверие, потребуется только чтобы он увидел нашу ссору. Может понадобиться некоторое время, но, думаю, он поверит мне. Я заставлю его поверить.

— Даже если и так, — говорит Блейк, — как ты собираешься доказать, что там насилуют несовершеннолетних девочек?

— Я возьму с собой видеокамеру или диктофон. Попробую сблизиться с девушками. Получу признание. Получу все, что нужно, и тогда у нас будут доказательства.

— Ни за что. Это очень опасно, — огрызается Хит. — Этого не будет.

— Сейчас у нас нет другого выбора, брат, — говорит Джонни. — Полицейские не смогут подобраться к нему близко, ты тоже. Ни у кого из нас нет ни одного гребаного шанса, кроме нее.

— Джош не дурак, — рявкает Хит. — Он поймет, что она притворяется.

— Может, какое-то время он и будет что-то подозревать, но если она подыграет, он поверит ей. Он убежден, что может кого-то изменить.

— Джонни прав, — говорю я, протягивая руку Хиту, но он отталкивает ее. — Хит…

— Я не буду рисковать тобой. И точка, — он поворачивается и уходит в свою комнату.

Я вздыхаю и смотрю на ребят.

— Позвольте мне поговорить с ним.

— Убеди его, — говорит Джонни, вставая и хватая пачку сигарет со стола. — Это наш единственный шанс.

Я смотрю ему в глаза и киваю. Он кивает в ответ.

Затем я поворачиваюсь и бросаю взгляд на спальню. Другого выхода нет.

— Эй, — говорю я, входя в комнату.

Хит стоит у окна, пристально глядя в него; его руки скрещены на груди, тело напряжено. Я подхожу и кладу руку ему на плечо, наклоняюсь и прижимаю щеку к его спине.

— Люси, этому не бывать, — бормочет он.

— Тебе может это не нравиться, но мы оба знаем, что это наш единственный шанс.

Он оборачивается и пристально смотрит на меня, его лицо напряжено.

— Нет, не единственный.

— Хорошо, назови мне еще хоть один, и я сдаюсь, — возражаю я.

У него начинают ходить желваки на щеках.

— Я просто пойду и прикончу этого ублюдка.

— И отправишься в тюрьму?

Он рычит.

— Или тебя убьют?

— Черт, Люси. Ты просишь меня рискнуть твоей жизнью.

— Он не убьет меня, — говорю я, хотя и не до конца верю в это.

— Пока Бог не скажет ему, что он должен это сделать.

Я поднимаюсь на носочки и обхватываю ладонью подбородок Хита.

— Не убьет, если решит, что я на его стороне.

— Он не поверит.

— Поверит.

Хит качает головой.

— Нет, он чертовски умен и не поведется на это.

— Если мы сделаем все достаточно правдоподобно, поверит, Хит.

— Черт, — вздыхает он, проводя рукой по волосам. — Мне это не нравится.

— Со мной все будет в порядке.

— У тебя, черт возьми, сломано запястье. Ты застрянешь там и не сможешь снова так легко выбраться.

— Только в этот раз ты будешь наблюдать за мной.

— Мне это не нравится, — огрызается он.

— Хит, пожалуйста, — тихо говорю я. — Я была там в тот день и видела, как они забирали жизни ни в чем неповинных людей. Я должна сделать это. Должна ради них, ради девушек, которые сейчас находятся там и у которых нет выбора. Я должна.

Он отводит взгляд в сторону, на его лице выражается так много эмоций, что мне больно это видеть.

— Пожалуйста, — шепчу я.

— Черт, детка, — говорит он слабым голосом. — Мне это не нравится.

— Я не спрашиваю, нравится тебе это или нет, — говорю я, обхватывая его лицо и поворачивая обратно к себе. — Но прошу поддержать меня.

Он выдыхает и прижимается щекой к моей ладони.

— У меня нет выбора, верно?

— Верно.

Он обхватывает мой затылок и укладывает мою голову себе на грудь. Я обнимаю его за талию, и мы стоим так несколько долгих минут.

— Хорошо, — говорит он мне в волосы, — но мне это не нравится.

— Знаю, — шепчу я.

— Не позволяй ему причинять тебе боль.

— Не позволю.

Он целует меня в лоб и отстраняется.

— Тогда давай начнем этот спектакль.

— Сначала я должна кое-что сделать, — говорю я, робея.

— Что?

— Завтра мне нужно пройти процедуру примирения с Джерардом.

Он громко выдыхает.

— Черт.

— Да.

— Хочешь, чтобы я что-нибудь сделал?

Я смотрю на него, изучая его прекрасные черты.

— Просто будь собой.