Жидкий пепел (ЛП)

— О чем ты? — спросила я в нетерпении.

— Хочешь найти Тиффани? — прежде чем я смогла ответить, он продолжил: — Почему бы тебе не спросить о ней своего гребаного мужа?

Прямо там, мое тело и разум заледенели, пока его слова пробирались к моему сердцу.

— Что? — снова спросила я, хотя уверена, что прекрасно расслышала его.

— Ага. Твоя подруга, моя жена, почти год трахает твоего мужа, — произнес он со злостью.

Я не могла выдержать правду в его взгляде, поэтому посмотрела вниз, пока мой разум боролся с принятием того, что он сказал.

Тиффани и Дерек? Другой женщиной была Тиффани… с самого начала это была Тиффани? Все это время!

Я резко подняла на него взгляд, и почувствовала, как руки сами собой сжались в кулаки, пока я вспоминала каждый раз, когда открывалась ей, всю выпивку, что мы разделили, разговаривая о Дереке и о том, какой он ублюдок, все вопросы, которые она задавала о нас и нашей сексуальной жизни.

Вот сука!

Не сказав ни слова, я ринулась к машине и села на водительское сиденье. Мои руки дрожали от адреналина, текущего по венам, когда я поворачивала ключ зажигания.

Она беременна. Она, черт возьми, беременна! Как она могла так поступить? Как мог он? Он знал, что мы подруги?

Я едва запомнила, как добралась до квартиры Дерека. Даже не представляю, как снова нашла ее. Я была здесь всего один раз.

Паркуя машину, я думала, на кого злилась — на Тиффани или Дерека?

Да, именно Дерек изменил мне, но когда я уличила его в этом, он, по крайней мере, остался мужиком, признав свою ошибку.

Но Тиффани… Тиффани знала абсолютно все, что происходит, а притворялась, что не знает. Она трахала моего мужа. Тиффани была той женщиной, которая говорила уйти от него, той женщиной, которая познакомила меня с Брендоном и подтолкнула переспать с ним.

Добравшись до двери квартиры Дерека, я была в ярости. Подняв кулак, я застучала в дверь изо всех сил. Я стучала, пока не повернулся замок, и Дерек открыл дверь в одних боксерах.

— Пенни? Что случилось? — спросил он с замешательством и выглянул в коридор.

— Где она? — прорычала я.

— Что? Кто? — спросил он, медленно прикрывая дверь.

— Ты знаешь кто, Дерек.

Я посмотрела на него, и замешательство на его лице сменилось беспокойством, когда он понял, зачем я здесь.

— Я не знаю, о ком…

Прежде чем он закончил, я толкнула дверь и вошла внутрь.

— Пенелопа, что ты делаешь?

Я его практически не слышала, когда увидела, что Тиффани сидит за обеденным столом с потрясенным выражением лица. Она уже открывала рот, чтобы что-то сказать, но я ей не позволила:

— Подлая долбаная дрянь, — прокричала я, подбегая к ней.

Дерек остановил меня, обернув руками мои плечи и оттащив назад. Тиффани встала, коснувшись рукой живота, и это еще сильнее разозлило меня. Я в негодовании вырывалась из рук Дерека, пытаясь добраться до нее, чтобы сбить эту самодовольную ухмылку с ее лживых предательских губ.

— Блядь, отпусти меня, Дерек! Отпусти меня! — кричала я, пытаясь вырваться из его хватки.

— Сначала успокойся, Пенни. Ты не можешь трогать ее, понятно? Она беременна.

Язвительно усмехнувшись, я продолжала бороться с ним.

— Я не трону эту мерзкую суку. Просто отпусти меня!

Дерек отпустил меня и впился взглядом в Тиффани. Она прищурилась, но я заметила страх, таившийся в ее глазах. Она знала, что я собираюсь рассказать все Дереку.

Развернувшись, я посмотрела на Дерека и спросила:

— Ты уверен, что ребенок твой?

Дерек нахмурился и повернулся к Тиффани, которая начала плакать и качать головой.

Фальшивая сука.

— О чем ты, Пенелопа? Я даже не понимаю, зачем ты здесь. Как ты…

— Она была мне подругой! — крикнула я, указывая на Тиффани. — Мы с ней были подругами на протяжении нескольких месяцев! Задолго до того, как я ушла от тебя.

Качая головой, я ухмыльнулась, вспоминая обо всем.

— Она подумала, что было бы неплохо сохранить нашу дружбу в секрете. Да, Тиффани? — я снова развернулась лицом к Дереку, и увидела, что он наблюдает, как она плачет. — Она тусовалась со мной в доме, пока ты был на работе. Она доставала для меня травку! Она твердила, что я должна оставить тебя. Господи, Дерек, о чем только я ей не рассказывала, — сказала я, отступая назад, проводя рукой по волосам и осознавая, насколько сильным было ее предательство. — Я рассказала ей о том, что не могу забеременеть, о том, как поняла, что у тебя роман. Я говорила ей, как сильно любила тебя, и как разорвалось мое сердце, когда я услышала твой телефонный разговор той ночью. И это была она с самого начала. Ты трахал ее все это время!

— Пенелопа, успокойся, пожалуйста, — сказал он, подступая ко мне.

— Нет, Дерек, я не могу. Это чертово безумие. Ты ведь это понимаешь? Она спятила! Она играла нами обоими, а теперь ты думаешь, что она носит твоего ребенка?

Оглянувшись на Тиффани, я сказала:

— Я беспокоилась о ней. Я поехала к ней домой, чтобы проверить ее, потому что она не отвечала на мои сообщения.

Тиффани ахнула, пока слезы продолжали катиться по ее щекам. Я не верила ни единой слезинке.

Дерек провел руками по своим коротким волосам и вздохнул.

— Пенелопа.

Я сделала еще один шаг назад, и правда ударила меня прямо в живот. Все это время он просил меня вернуться. Он такой же больной, как и она.

— Нет, Дерек. Это твоя жизнь. Делай, что хочешь.

Повернувшись к Тиффани, я сказала ей:

— Ты знаешь, что он умолял меня принять его обратно? Конечно, ты знаешь. Я рассказывала тебе все, — я заметила, как она сжала челюсть, и это только подстегнуло меня: — Вот почему ты забеременела? Чтобы удержать его?

Я сказала Дереку в лицо:

— Знаешь что? — я подняла вверх руки. — Не знаю, почему я вообще здесь. Вы, ребятки, заслуживаете друг друга.

В этой комнате было столько предательства, что оно душило. И я сбежала от них так быстро, как только могла.

Я обнаружила себя у двери Брендона в поисках избавления. Я не могла пойти домой и не могла оставаться одна. Мне нужно было забыть о боли хотя бы ненадолго. Протянув руку, я легонько постучала и стала ждать, молясь о том, чтобы он был один.

Брендон открыл дверь в одних джинсах, и когда посмотрел на меня, его взгляд ожесточился:

— Что случилось?

Я покачала головой и посмотрела в коридор, пытаясь скрыть подступающие слезы.

— Проходи, — сказал он, отступая и пропуская меня.

У него в квартире было тихо, и я заметила открытую книгу на диване, где он обычно сидел. За окном светило солнце, отбрасывая глубокие тени по комнате.

Прежде чем он успел бы задать еще вопросы, я повернулась и поцеловала его в грудь. Он провел пальцами по моим волосам, его сердце тяжело билось под кожей. Брендон отстранил мою голову и молча стал изучать мое лицо. Я знала, что он видел боль в моих глазах, но спрашивать о ней не стал.

Склонившись, он прижался губами к моим, и я придвинулась ближе, нуждаясь в большем. Он скользнул руками по моей спине, а я обернула своими его шею. Наш поцелуй разгорался.

Подхватив меня, Брендон отнес меня в спальню, бросил на кровать и снял с себя штаны. Я быстро разделась и швырнула одежду на пол, пока он надевал презерватив, а потом забрался на меня.

Он устроился между моих ног, и я оцарапала ногтями его спину, когда он прижался ко мне членом. Мы не отводили взгляда друг от друга, пока он входил в меня, и в наших глазах отражалось ошеломляющее чувство нашей связи. Брендон опустил взгляд, чтобы смотреть, как он выходит и толкается обратно. Я ощутила, как он отстраняется, отделяя то, что мы делаем, от того, что чувствуем.

Протянув руку, я заставила его посмотреть на меня и, заглянув в его глаза, сказала:

— Мне нужно, чтобы это что-то значило, Брендон. Прошу тебя. Только в этот раз, пускай это что-то значит.

У него потемнели глаза, и он впился в меня взглядом. А затем погрузился глубже. Я раскрыла губы, начав тяжело дышать, и теплые слезы покатились из моих глаз на подушку. Я видела, как он изо всех сил пытается дать мне то, о чем я попросила, как пытается притвориться.